Рыбацкое счастье - [2]

Анатоль видел, что Никос колеблется.

— Мария говорит, что ее сестра ненавязчивая. Если ты хочешь поболтать, она отвечает. Если помолчать, она тоже ни гу-гу.

— Ну-у в самом деле просто идеальная женщина!

— Помоги мне, Никос.

— Ладно, уговорил. Но за это с тебя причитается!

— Все, что пожелаешь. — Но, заметив, с какой плутовской ухмылкой Никос открывает рот, Анатоль быстро добавил: — За исключением Марии и моих банковских счетов.

Вот так влип, дружок! А ведь раньше они с Анатолем болтались по барам всего света. Без оглядки на деньги и репутацию. Пока не вмешались их старики и не приставили к делу. С той поры темные волосы Анатоля поредели и талия заметно обросла жирком. Теперь он выглядел добропорядочным заботливым отцом семейства, да и, дело ясное, вот-вот таковым и станет. Хорошо бы эта неведомая Мария не разочаровала его друга. Большинство женщин находили его, Никоса, гораздо более привлекательным, чем Анатоля. И реагировали соответственно, если видели их вместе.

— Так когда ужин?

— Завтра вечером. Я пришлю за тобой вертолет.

— По рукам.

Анатоль просиял, а Никос вернулся к блаженному ничегонеделанию.

Заново влюбиться? Виола с укоризной взглянула на тетушку. Ее планы на три недели отпуска, которые она собиралась провести на Корфу, давно определены. Здесь, на острове, три года назад трагически погиб ее муж, Христиан Аурес. Утонул. С тех пор не было дня, чтобы она не думала о нем. Его потеря осталась глубокой раной в сердце. А в душе она ощущала бездонную пустоту. Но теперь она хотела, наконец, излечиться, окунувшись в воспоминания, встретившись с прошлым лицом к лицу.

— Я еще не готова влюбляться заново, тетя Бригитта. Может, это и никогда мне не удастся.

Однако грустные глаза племянницы вовсе не помешали тетушке Бригитте отстаивать свое предложение прямо-таки с греческим темпераментом.

— Детка, ты не можешь оплакивать его вечно. Христиан никогда бы этого не захотел. Он любил твой смех, любил тебя веселой. Ты превратилась в призрак! Мы тебя видим, но ты не с нами, не здесь.

— Христиан — это любовь моей жизни. Я ведь познакомилась с ним еще в школе. Я пришла в спортивную секцию…

Тетушка Бригитта энергично оборвала племянницу — ни к чему сейчас эти воспоминания:

— Твой Христиан любил тебя больше жизни! Поэтому он никогда бы не пожелал, чтобы ты от всего отгородилась. Оставь, наконец, его мирно покоиться и вернись к жизни. Он только бы радовался, если бы другой мужчина занял его место.

Виола крепко сжала губы и нахмурилась. Как это ее тетушка себе представляет? В прошлом году достаточно мужчин проявляли к ней интерес. В основном клиенты ее собственного книжного магазинчика. Но ни одного из них даже близко не сравнишь с Христианом. От одной только мысли поцеловать кого-то из них, обнять и уж тем более провести с кем-то ночь она испытывала… нет, у нее даже слов нет, чтобы сказать, что она испытывала…

— Бригитта, я никогда больше не влюблюсь, — спокойно сказала она.

— А я не допущу, чтобы ты угробила свой отпуск в четырех стенах, — категорично возразила Бригитта.

— Я и не собираюсь этого делать. Я буду знакомиться с достопримечательностями острова.

— И выискивать места, где ты была счастлива со своим Христианом. Если, конечно, это тебе поможет покончить с прошлым, я не возражаю. Но потом ты должна вернуться в жизнь. И я уже знаю как.

— Хватит!

— Нет. Я до тех пор буду приглашать к нам в дом каждого свободного мужчину, пока ты не найдешь себе подходящего.

— Не создавай себе проблем.

— О нет. Ты для меня как дочка. Я сделаю все, чтобы снова видеть тебя счастливой. А если понадобится, отволоку тебя к врачу.

— Но ведь я же не больна.

— Ты уверена?

Нет, такой вот уверенности у Виолы не было. Она уже не раз подумывала, не пойти ли к психологу, но всегда в самый последний момент пугалась. Ее любовь к Христиану была всем, что имело еще хоть какую-то ценность в ее жизни. Очень не хотелось бы, чтобы некий психолог объявил это заблуждением.

— Здесь, на Корфу, у меня начинается новый этап жизни.

Бригитта едва расслышала слова племянницы, настолько тихо она их произнесла.

— Я поверю только тогда, когда ты предпримешь серьезные шаги в этом направлении. Давай я познакомлю тебя с парочкой действительно шикарных мужских экземпляров Корфу. Прямо сегодня вечером.

— Но я, правда, тетя, для этого не в том настроении.

— И никогда не будешь. Вечно только траур, траур, траур!

— Бригитта, прекрати! Как только я поставлю крест на Христиане…

— Нет, как раз таки наоборот! Только новый мужчина поможет тебе понять, что такое твои воспоминания на самом деле: прекрасное прошлое. Твое прошлое.

Виола отвернулась, подперла голову рукой и уставилась в окно машины; Бригитта везла племянницу из аэропорта к себе домой. Если уж тетка заговорила об этом с первого момента ее появления, то не успокоится, пока она, Виола, не согласится на все, что запланировала для нее тетушка.

Вдоль улиц стояли лимонные деревья. Иной раз ветка почти касалась стекла, так что Виола невольно отшатывалась. Она понимала, что должна забыть Христиана. Но нужно время. Сближение с каким-то другим мужчиной ей именно сейчас точно не поможет. Любого из них она будет сравнивать с Христианом — как, впрочем, всегда.