Русско-польские отношения и политическое развитие Восточной Европы во второй половине XVI – начале XVII вв. - [3]
Ее решению должно способствовать освещение на том же комплексе материалов ряда вопросов культурно-исторической проблематики: установление круга знаний каждой из сторон о соседнем государстве, его государственном строе, особенностях населявшего его «народа» (в понимании этого термина средневековыми писателями), а также связь выдвигавшихся проектов со сложившимися традициями политической мысли. Думается, что лишь при таком комплексном подходе можно будет в полной мере понять как содержание самих политических концепций, так и породившую их действительность.
Осуществление поставленных задач облегчается наличием широкого круга источников, значительная часть которых еще не была введена в научный оборот.
Здесь прежде всего следует отметить обнаружение неизвестных официальных политических проектов: к двум известным ранее проектам, изложенным в ответе (1573 г.) Ивана IV М. Гарабурде и в инструкциях (1600 г.) «великому» посольству Речи Посполитой, в настоящее время можно добавить текст предложений Ивана IV, переданный в 1575 г. польскому шляхтичу К. Граевскому, и текст проекта унии, врученного польско-литовскому посольству в Москву (1590 г.). Материалы русских посольских книг, использованные С. М. Соловьевым недостаточно, позволяет существенно пополнить наши представления о проекте унии, выдвигавшемся в 1587 г. русским правительством.
О проектах, возникавших в 70-х годах XVI в. в шляхетской среде, и знаниях шляхты о России дает разностороннее представление изданная Я. Чубком в 1906 г. публикация памфлетов и брошюр того времени, к которой неоднократно обращались исследователи, но до сих пор полностью не исчерпали. Для 80-х годов XVI в. это неопубликованные памфлеты и брошюры «бескоролевья» 1587 г. Другими важнейшими источниками, позволяющими выявить позиции различных группировок магнатерии и шляхты по вопросу об отношении к России, являются постановления «сеймиков» и «дневники» сеймов. Источники этого рода исследователями уже использовались, ряд текстов привлекается для освещения данной проблемы впервые.
Сведения этих двух видов источников существенно пополняют донесения дипломатов: как изданные, так и неопубликованные донесения папских нунциев и русских послов.
Об особой позиции господствующего класса Великого княжества Литовского и прежде всего литовской магнатерии позволяют судить обширные материалы переписки литовских магнатов, отложившиеся в ряде архивных собраний Польской Народной Республики и Советского Союза. Значительная часть этих материалов также не была введена в научный оборот.
Для изучения переговоров между сторонами и официального обсуждения выдвигавшихся проектов главным источником являются неопубликованные русские посольские книги с их подробными, протокольного типа записями. Имеющиеся в них пробелы частично позволяют восполнить материалы, отложившиеся в бывшем государственном архиве Великого княжества Литовского — Литовской метрике, а также ряд разрозненных материалов как опубликованных, так и лишь в настоящее время обнаруженных в польских архивохранилищах. Русские посольские книги позволяют также выявить знания и представления русских правящих кругов о внутреннем положении в Речи Посполитой, а материалы более позднего времени, под этим углом зрения не рассматривавшиеся, дают возможность в ретроспективном плане поставить вопрос об отношении к проектам «соединения» между Россией и Речью Посполитой различных кругов русского общества.
Внешнеполитические программы восточноевропейских государств в XV — первой половине XVI в. и Люблинская уния
К концу XIV в. основная масса украинских и белорусских земель вошла в состав Великого княжества Литовского, превратившегося в самую крупную восточноевропейскую державу. Окружавшее великого князя Витовта литовское боярство выдвигало планы создания грандиозного государства, составными частями которого должны были стать, как вассальные политические образования, и княжества Северо-Восточной Руси, и татарские ханства[12]. Казалось, что именно деятельность литовского государственного центра в Вильно определит дальнейшие пути развития Восточной Европы. Однако последующие десятилетия не принесли осуществления этих замыслов литовского боярства. Так называемый «вечный мир» 1449 г., по которому большая часть земель Северо-Восточной и Северо-Западной Руси была отнесена к сфере политического влияния Великого княжества Московского, означал официальное признание литовской стороной того факта, что планы установления ее гегемонии в Восточной Европе потерпели неудачу. С ослаблением Великого княжества Литовского на первый план в борьбе за господство над Восточной Европой стало все более выдвигаться Польское королевство.
Свою программу политического переустройства Восточной Европы руководящий круг польских политиков четко сформулировал уже в конце XIV в. Хотя в то время польскими феодалами на территории Восточной Европы была занята сравнительно небольшая часть украинских земель, их политические планы заходили очень далеко. Уже принимая по акту Кревской унии 1387 г. великого князя литовского Ягайлу на польский трон, польские политики добились включения в акт унии обязательства Ягайлы «присоединить» (
Мрачная фигура царя Ивана Грозного заслоняет собой историю едва ли не всего русского Средневековья. О нем спорили еще при его жизни, спорят и сейчас - спустя четыре столетия после смерти. Одни считали его маньяком, залившим страну кровью несчастных подданных. Другие - гением, обогнавшим время. Не вызывает сомнений, пожалуй, только одно: Россия после Грозного представляла собой совсем другую страну, нежели до него. О личности царя Ивана Васильевича, а также о путях развития России в XVI веке рассуждает известный историк Борис Николаевич Флоря.
Сборник включает ряд исследований, которые ставят задачей осветить политическое и военное значение Куликовской битвы 1380 г. Впервые дается широкий анализ событий как в историографическом, так и в географическом плане, оценка явлений как бы из разных центров — Литвы, Москвы, Орды.
Коллективный труд ученых-историков Германии, Литвы, Польши, России посвящен анализу обширного круга вопросов исторического взаимодействия народов России, Польши, Германии в Новое и Новейшее время в широком общеевропейском политическом и культурном контексте. В статьях публикуются материалы одноименной международной научной конференции, состоявшейся в Пскове в сентябре 2007 г. В центре внимания авторов – проблемы формирования и взаимодействия исторических регионов в Центральной и Восточной Европе, осознания народами России, Польши, Германии культурной и национальной идентичности и принадлежности к европейскому политическому сообществу народов и общему культурному пространству.
Монография содержит исследование того этапа в истории русско-польских отношений, который связан с вмешательством Польско-Литовского государства в начале XVII в. во внутриполитическую жизнь России. Особое внимание уделяется реакции русского общества в целом и отдельных его слоев на действия польско-литовских политиков и польско-литовских войск. В приложении к работе дана характеристика того образа поляка, который сложился в русском обществе под впечатлением пережитого опыта.
Книга посвящена исследованию внешней политики России в 60-е годы XVII в. В это время выдающийся государственный деятель допетровской России А. Л. Ордин-Нащокин выдвинул свою программу решения стоявших перед Русским государством внешнеполитических проблем. В работе дан анализ этой программы, показаны усилия А. Л. Ордина-Нащокина, направленные на получение одобрения программы царем и его советниками и претворение ее в жизнь, а также установлены причины, по которым А. Л. Ордину-Нащокину не удалось осуществить свои обширные планы.
Монография посвящена одной из важных, но мало исследованных проблем по истории международных отношений в Центральной и Восточной Европе в период позднего феодализма. В ней рассматриваются борьба России за выход к Балтийскому морю и влияние взаимоотношений между Россией и Речью Посполитой на ход и результаты этой борьбы. Книга позволяет дать ответ на вопрос, какие факторы привели к установлению в XVII в. шведского господства на Балтике, нанесшего огромный ущерб интересам как Польши, так и России.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.