Русский пасьянс: Записки датского журналиста - [37]

21 октября 1986 года, в день официального визита в Москву датского премьер-министра Поуля Шлютера, я устроил маленькую демонстрацию у здания Инюрколлегии. Объявил голодовку протеста и развернул плакат — для западных корреспондентов: "Горбачев, выполняйте решение советского суда!"

О своем демарше я заранее рассказал датским дипломатам, а они доложили премьеру. Тогда велись разговоры о возможности моей неформальной встречи с Поулем Шлютером, приехавшим на встречу с Горбачевым.

Власти не решились задерживать меня на глазах у западных журналистов, дабы не омрачать атмосферу советско-датского саммита. Но атмосфера все же была омрачена — отчеты телеграфных агентств о встрече в Кремле были сдобрены сообщением: "Советский правозащитник Пимонов провел демонстрацию и голодовку протеста против нарушения прав человека в СССР во время встречи премьера Дании Шлютера с генсеком Горбачевым".

ЛИЦЕМЕРНАЯ ГЛАСНОСТЬ

Шлютер привез Горбачеву список советских отказников, добивавшихся выезда в Данию. Я был вторым в списке. Первой была пожилая женщина, сидевшая в "отказе" тридцать лет.

Визит Шлютера вызвал большой интерес. Ведь датский премьер-министр оказался первым лидером западной страны, встречавшимся с Горбачевым после его переговоров с Рейганом в Рейкьявике.

Однако весь пропагандистский эффект, запланированный Кремлем, смазался.

Едва началась пресс-конференция Шлютера — после его двухчасовых переговоров с генсеком, как Нэнси Трейвер, корреспондент американского журнала "Тайм", задала вопрос:

— Что сказал вам Горбачев по поводу отказа Пимонову в выезде к семье в Данию?

Шлютер явно пришел в замешательство и пробормотал какие-то общие слова. Лица у присутствовавших в зале сотрудников советского МИДа были кислые. Рассчитывали, что журналисты начнут спрашивать датчанина о горбачевской гласности, а они взяли и перевели тему на права человека.

Мое дело здорово повредило имиджу Горбачева в Дании. Теперь его политику, после каждого отказа мне в выезде, пресса называла "фальшивой гласностью". У меня сохранилась вырезка из газеты тех времен с фотографией улыбающегося Горбачева, подпись к которой гласила: "Лицемерная улыбка".

ПИЛИТЕ, ШУРА, ПИЛИТЕ!

Какие только формы протеста не изобретали диссиденты в надежде привлечь внимание мира к проблеме нарушения прав человека в СССР!

Так, один из них приковал себя цепями к дереву напротив входа в американское посольство. Это произошло во время визита госсекретаря США Шульца в Москву. По дороге в посольство американского гостя долго возили кругами по Садовому кольцу, пока чекисты напильниками пилили цепи, пытаясь убрать диссидента с глаз долой. Позже вырубили и то дерево.

В ту пору диссиденты часто проводили так называемые "эстафетные голодовки". Каждый член группы голодал определенный срок, потом передавал эстафету следующему голодающему. Эстафета превращалась в марафон, длившийся месяцами.

Модно было отказываться от советского гражданства, что делал и я, регулярно отправляя заявления в Верховный Совет с требованием лишить меня гражданства СССР в знак протеста против преступного режима в стране.

Мне было стыдно иметь советский паспорт — стыдно перед своей родиной.

Спустя много лет, в 1993 году, уже после моего выхода из российского гражданства на основе Указа президента Ельцина, я долго не мог добиться от властей официального подтверждения, что я не являюсь гражданином России. Только в марте 1997 года мне передали документ, подписанный бывшим заместителем руководителя внешней разведки — к тому времени замминистра иностранных дел Ю. Зубаковым:

"МИД России не располагает сведениями об Указе Президента России, который предусматривал бы утрату российского гражданства при проживании за границей более пяти лет и натурализации в иностранном государстве. По имеющимся данным, В. Пимонов выехал на постоянное жительство в Данию в 1987 году. В соответствии с ныне действующим законодательством гражданство России он не приобретал и вследствие этого российским гражданином не является".

Понимай как хочешь.

ШАХМАТНАЯ ЗАГОТОВКА

Когда-то я был профессиональным шахматистом, играл в чемпионатах Москвы, в отборочных турнирах к первенствам СССР. И вот мои друзья "диссиденты-антисоветчики" — задумали чисто шахматную комбинацию против властей.

По договоренности с западными гроссмейстерами было решено провести международный турнир по телефону в знак солидарности с известным советским шахматистом Борисом Гулько.

Гулько в течение восьми лет безуспешно добивался права на выезд в Израиль. КГБ, ведавший и шахматами, опасался, что "гроссмейстер-сионист", выехав из СССР, станет чемпионом мира. Уже тогда он был участником отборочного межзонального турнира к первенству мира.

Игра в шахматы по телефону состоит в том, что соперники, находясь в разных местах, диктуют друг другу ходы по телефону.

Согласно плану, я и Гулько должны были играть по телефону с Центрального телеграфа с находившимися в Швейцарии "предателями Родины" Виктором Корчным, претендентом на шахматную корону, а также с другим невозвращенцем и "врагом СССР" — гроссмейстером Львом Альбуртом.

Сообщение о предстоящем турнире появилось в агентствах новостей, во многих западных газетах, по американскому телевидению. Фамилию Корчного знал весь мир, и не только шахматный.