Русский - [12]

Он с нетерпением ждал первого сентября — дня, когда ему предстояло отправиться домой, и вычеркивал дни в табличке, которую нарисовал на последней странице своего журнала. Неделю назад он бросил это занятие. Казалось, время остановилось.

Рация Блэкберна запищала: лейтенант Коул.

— «Неудачник Один-Три», это командир. Слушайте меня внимательно. Мы потеряли контакт с отрядом Джексона в квадрате восемь-ноль, в десяти километрах к западу от вас. Кроме вас, отправлять туда некого. Последнее местонахождение — мясной рынок Спинца. Самая дрянная часть города. Идите и найдите их, ясно?

— Это «Один-Три». Принято.

Джексон не выходил на связь. Это могло означать только самое худшее.

Блэк оглядел солдат. Все слышали приказ через наушники. Некоторое время они молчали, словно пытаясь сэкономить последние крохи энергии.

— Ну что, кто еще не понял, что мы здесь делаем? — Монтес снова начал читать лекцию, как на занятии по социологии. Блэкберну отчаянно захотелось, чтобы тот просто заткнулся и делал свою работу. Он чертовски устал, и разговоры утомляли его еще сильнее.

— Бросай эту хипповскую болтовню, Монтес. — Чаффин достал из обертки жвачку и сунул ее в рот.

Пальцы Монтеса, сжимавшие автомат, расслабились.

— А я говорю: мы здесь для того, чтобы поддерживать порядок, а не начинать войну с чертовым Ираном.

— ССО — это не Иран.

— Приятель, мы уже это сто раз обсуждали.

Чаффин закрыл лицо руками.

Блэк продолжал:

— Однако они базируются в Иране, потому что приходят именно оттуда. А Иран… — он наклонил голову влево, — Иран совсем рядом.

— Ну что, теперь тебе все понятно, Монтес, миротворец ты наш? Если нам понадобится твое мнение, мы его спросим. Ясно?

Блэкберн надеялся, что этот спор не перейдет во вражду между Чаффином и Монтесом. Сейчас самое время начать обсуждать, с кем лучше оказаться в постели — с девушками-близнецами из группы поддержки или с молодой женой британского принца. Размышления о цели их нахождения в этой проклятой дыре могли создать проблемы с дисциплиной.

Они служили вместе уже полтора года, стали одной семьей. Но сейчас правила ведения войны изменились. Поначалу они думали, что их отряд будет последним американским подразделением, размещенным здесь, и что скоро все отправятся домой. Чаффин был не единственным солдатом, у которого закончилось терпение. Страна все глубже погружалась в хаос. Он набросился на Монтеса, чтобы дать выход своему раздражению, и Блэкберн не мог его винить. В глубине души он считал, что Монтес прав. Он удивлялся: что вообще здесь делает такой человек, как он? Ему гораздо больше подошло бы раздавать листовки об упадке капитализма в каком-нибудь зеленом университетском городке. Но Блэкберну некогда было проводить психоанализ. «Страйкер» Джексона молчал, и у них не было выбора — следовало отправляться на поиски. В этом и заключалась их работа, а не в том, чтобы сидеть в раскаленном бронетранспортере и болтать, подобно либералам в телешоу.

Он слегка повысил голос:

— Посмотри на меня, Монтес! Это наша работа.

— Да-да, сынок, я это слышал.

Блэк поднял руку:

— И чтобы ее закончить, мы должны разобраться с ССО. А чтобы разобраться, нам придется рано или поздно пересечь границу.

Чаффин открыл рот, чтобы что-то сказать, но Блэкберн посмотрел на него так, что тот промолчал.

Они вылезли из машины и рассеялись. Мясной рынок Спинца представлял собой древнее здание с аркадами; вдоль второго этажа тянулась галерея. Неделю назад здесь было полно народу. Сегодня рынок оказался пуст; плохой знак.

Кампо хлопнул Блэкберна по плечу:

— Глянь на это.

На стене красовался недавно нарисованный портрет Аль-Башира, лидера ССО. «Сходство есть, — подумал Блэкберн, — кто-то постарался».

— Они его здесь святым считают, чуть ли не поклоняются. Да, он у них теперь главный. — Монтес подошел к ним. Художник изобразил бывшего иранского генерала ВВС со свирепым, самоуверенным взглядом. — Парень выглядит серьезно.

— Это же просто рисунок. Он, наверное, старый, как твоя бабушка. Просто инвалидное кресло подрисовать забыли.

— А ты когда-нибудь спрашивал себя, почему в этих местах вечно войны и разруха, а?

— Слушай, Монтес, я здесь просто солдат. Пускай другие с этим разбираются.

Но Монтес не сдавался:

— И скоро мы вторгнемся в Иран?

Блэкберн взмахом руки велел им двигаться вперед.

— Мне слишком мало платят, чтобы я это знал. Пошли искать наш отряд.

Старик сидел на корточках в дверях. Монтес присел рядом и заговорил с ним, закинув автомат за спину, чтобы его не было видно. Араб растопырил пальцы, затем сжал руки в кулаки, потом снова показал десять пальцев и еще раз. После изобразил, как будто стреляет из пулемета. Надо отдать ему должное — он старался быть полезным.

— Он говорит, их было тридцать человек, все вооружены. Прошли мимо полчаса назад. — Он обернулся к старику. — Спасибо.

— Хорошо, дальше я сам разберусь.

Блэк наклонился к старику и заговорил по-арабски:

— Они были из ССО?

Тот пожал плечами.

— Местные?

Старик покачал головой, хотя, возможно, она просто тряслась от старости, затем указал на западные ворота рынка.

— Так, идем туда, куда он показывает.

За воротами находилась узкая улочка, застроенная трехэтажными домами. Блэкберн услышал стук закрываемых окон, детский плач. Поперек улицы лежал перевернутый пикап «тойота», переднее крыло было сорвано, как будто его задел грузовик.