Русский Афон 1878–1914 гг. Очерки церковно-политической истории - [29]
Соглашение Хиландара с сербским правительством не изменило состава монахов. Посетивший Афон в апреле 1906 г. сотрудник русского посольства Н. В. Кохманский отмечал, что из 12 членов верховного собора монастыря только 4 серба, а остальные состоят из «разных македонских элементов», не признающих, чтобы интересы монастыря были в прямом подчинении политическим соображениям Сербии. Сербское правительство, желая установить более тесные контакты с обителью, постоянно посылало на Афон своих представителей и снабжало ее материальными средствами. Так, в ноябре 1905 г. Хиландар посетил сербский военный агент Лешанин, а в апреле 1906 г. Кохманский встретился там с сербским консулом в Фессалонике[224].
За пределами св. Горы. Афонские монахи в Дечанском монастыре
Итак, попытки русификации Хиландарского монастыря путем непосредственной передачи его управления русским монахам встретили отказ. Немного позднее, на этот раз по инициативе сербского Призренского митрополита, началось поселение русских афонских монахов в знаменитую сербскую Высоко-Дечанскую лавру. В начале 1902 г. Призренский митрополит Никифор обратился к старцу афонской келлии Св. Иоанна Златоуста Кириллу с просьбой прислать ему одного хорошего монаха, которого он мог бы назначить игуменом Дечанского монастыря. При этом митрополит указал на о. Арсения, известного ему по совместной службе в Белграде. Целью такого шага было, по-видимому, не только устройство монашеской жизни в Дечанах на должном уровне, но и улучшение материального положения обители, пришедшей в полное запустение. О. Кирилл не замедлил воспользоваться предложением. «Кирилл, по получении письма митрополита, немедленно написал в Константинополь Арсению о том, чтобы тот отправился сейчас же в Призрен. Причем он дал ему инструкцию вступить с митрополитом в особое соглашение о присылке также других афонских монахов, главным образом из русских, в числе, потребном для составления братии Дечанского монастыря. При этом митрополит должен им даровать устройство по афонскому образцу, с правом выбирать настоятеля из братии»[225]. Прибывший 27 июля 1902 г. в Призрен о. Арсений обратился за содействием к местному русскому вице-консулу А. М. Петряеву. Тот посоветовал ему не торопиться раскрывать цель своего приезда перед местной сербской общиной, а в разговоре с митрополитом не ставить ребром вопрос о самоуправлении монастыря и наполнении его афонскими монахами, так как излишняя резкость в этом отношении могла бы принести только вред.
В своем донесении Петряев говорит о том упадке, в который пришли сербские монастыри. Монастырские поместья остаются без обработки и попадают в руки соседних арнаутов (албанцев). Причина запустения — отсутствие братиии деятельных настоятелей. «Энергичная братия, — продолжает он, — могла бы с большой выгодой воспользоваться наклонностью окрестных арнаутов-мусульман обращаться в монастыри в случае каких-либо несчастий, с просьбой помолиться какому-то святому или прочитать такую-то молитву: они слепо верят в чудодейственную силу православных святых. Это показывает, что мусульманство здесь не пустило глубоких корней и успешная борьба с ним, при известных условиях, вполне возможна. Между тем сербские монахи по своей малочисленности и неподготовленности не в состоянии выполнить возложенных на них задач, чрезвычайно важных для будущности края. Поэтому желание афонских монахов придти на помощь присылкой людей по почину самого митрополита заслуживает ‹…› полного внимания и возможной поддержки»[226].
Монастырь Дечаны. Гравюра Густава Адольфа Миллера, 1746 г. Рисунок Георгия Стояновича, 1745 г.
Формальная передача лавры митрополитом Рашко-Призренским Никифором о. Кириллу состоялась 14 января 1903 г.[227]. 29 мая 1903 г. российский посол в Константинополе обратился в МИД с депешей по вопросу о передаче Высоко-Дечанской лавры в Старой Сербии в ведение настоятеля русской афонской келлии Св. Иоанна Златоуста иеросхимонаха Кирилла с братией и об оказании им денежной поддержки из остатков от доходов с бессарабских имений заграничных монастырей[228]. 18 апреля 1903 г. министр иностранных дел В. Н. Ламздорф попросил заключения по этому вопросу у Св. Синода. 22 июня 1903 г. было отправлено ходатайство о. Кирилла. В ответ на запрос МИД, 28 августа 1904 г. К. П. Победоносцев писал, что он «находил не только желательным, но и необходимым оказать возможную поддержку делу возрождения знаменитой сербской святыни, так как оставление ее на неопределенное время в полуразрушенном состоянии не только задержало бы ее благотворную деятельность в крае, но и не отвечало бы достоинству России». По представлению Св. Синода, 4 февраля 1905 г. МИД получил высочайшее соизволение на ежегодную выдачу о. Кириллу на время пребывания его в Дечанах ежегодной субсидии в 10 000 рублей из запасного капитала из доходов с имений молдавских монастырей в Бессарабии. Взамен МИД потребовал от сербского правительства содействия в признании келлии Св. Иоанна Златоуста скитом со стороны Хиландарского монастыря, на земле которого она находится
