Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [81]

 Внимательно проанализировавший события, связанные с восстанием М. Глинского, А.А. Зимин имел все основания сказать, что «княжата не захотели использовать народное движение белорусов и украинцев за воссоединение с Россией, предпочитая опираться па сравнительно небольшую группу своих православных сторонников из крупной знати».[1214] С этой мыслью мы вполне можем согласиться, однако любопытно выяснить накал этого народного движения. Видим, что народные массы в движении не участвовали. Таким образом, восстание М. Глинского в корне отличалось от «заговора князей» 80-х годов XV в., не говоря уж о восстании Свидригайло. Это был бунт обиженного сатрапа, оказавший минимальное воздействие «на ход внутренней эволюции Литовско-Русского государства».[1215] движение возникшее в условиях уже достаточно интенсивного развития крупного землевладения в период отрыва землевладельческой знати от народа.

Проанализирован материал о движениях, разворачивавшихся на территории Великого княжества Литовского в конце XIV — начале XVI в., мы приходим к выводу диаметрально противоположному тому, что принят в советской историографии. На протяжении этого времени происходило не расширение, а сужение социальной базы народных движений, что было связано с постепенным изживанием древнерусских демократических традиций, формированием сословно-аристократического государства.

Раздел V. Государственность

Очерк первый. Древнерусское наследие и формирование налоговой системы Великого княжества Литовского

В Великом княжестве Литовском долгое время были живы древние традиции в экономике, политике, социальном строе. «Литва была тем заповедным уголком Европы, той «лавкой древностей», где дольше всего сохранялись многие архаизмы и пережитки давно минувших дней».[1216] Это позволяет рассмотреть многие вопросы, проследить эволюцию государственности. Один из таких процессов — формирование налоговой системы, важного компонента становления государственности. Какова же в этом аспекте роль древнерусского наследия и как оно трансформировалось в новых условиях?

Одна из древнейших повинностей, бытовавших на территории Древней Руси, — полюдье. Источники различают «дань» и «полюдье». По мысли И.Я. Фроянова, полюдье князь собирал с жителей своей земли, это плата за отправление общественно полезных функций.[1217] В древнерусский период полюдье уже кое-где переводилось на деньги. Грамота Ростислава Мстиславича, в которой основывалась епископия в Смоленске, сообщает: «На Копысе полюдья четыре гривны…» Полюдье собирали в Лучине и, по всей видимости, в Прупойске.[1218] Тем не менее в Великое княжество Литовское полюдье перешло в самых архаических формах. «Древнейшие князья творили суд и управу во время личных объездов племен: для выполнения того и другого князь выезжал на полюдье. Эти первобытные способы собирания доходов не сразу исчезли и в литовское время», — писал М.В. Довнар-Запольский.[1219] Полюдье в Великом княжестве — плата, идущий и пользу администрации: его мог собирать сам великий князь или князья удельные, а могли передавать наместнику-державце. В XVI в. полюдье известно в основном в архаических «русских русских», но в предшествующем столетии эта повинность была распространена достаточно широко: ее знали Киевшина, Волынь, Припятье и другие районы русских земель Великого княжества Литовского. Мы можем найти сведения о формах собирания полюдья: «…А если игумен, а любобратя которое осени не поидут к ним полюдовати, ино им за тое привезти к монастырю кораман меду и тые подарки».[1220] В 1509 г. Старец и вся волость Бчицкая докладывали королю Сигизмунду, что «здавна, коли бывало наместник Мозырский приедет в году на полюдье свое и они на него сычивали носатку меду, а по лисицы даивали с каждого дыму».[1221] Характерны в этом смысле и свидетельства касательно Ратненского староства на Волыни, которое сохранило очень архаические черты.[1222]

С течением времени обычай полюдованья вывелся, так как он сопровождался массой злоупотреблений. По люстрации 1552 г., та же Бчицкая волость платит уже полюдье взамен «полюдования», т. е. непосредственного объезда волости.[1223] Это уже второй этап в развитии данного сбора. Первая ступень — личный объезд земли, и сбор полюдья князем заменяется объездом помощника князя.[1224] Затем полюдье теряет свой прежний характер неустойчивого сбора, фиксируется в определенном размере и приобретает характер постоянного определенного сбора с волости. При превращении полюдья в постоянно строгий определенный сбор появляется сопутствующий ему сбор-«въезд». Благодаря выделению въезда получается два сбора, возникающих на одной основе и тесно связанных между собой.[1225] Так, могилевский державца получал «узъезду своего пятьдесят коп грошей, а полюдованья, коли у волость не поедет, 50 же коп…».[1226] Все-таки главная ступень в эволюции такого сбора, как полюдье, — переход его в ведение крупных землевладельцев. Не всегда можно определить время перехода полюдья в руки частных владельцев. Иной раз эта повинность «вынималась» на господаря. Так, в «отказной» Сенька Романовича Пустынскому монастырю находим: «…тыи мне люди даивали померное, а на господаря полюдье».