Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.) - [24]
Уже в Киевской Руси кровную месть постепенно сменяла композиция. В знаменитом постановлении Русской Правды имеется альтернатива: хочешь — мсти, а хочешь — довольствуйся композицией.[374] Литовско-русское законодательство продолжало здесь традиции Русской Правды. «Повторением термина Русской Правды была "головщина" (в Русской Правде Пространной редакции "головник" — убийца), т. е. убийство и штраф за убийство», — отмечает А.Л. Хорошкевич.[375] Причем западно-русские материалы содержат гораздо больше информации о плате «за голову» по сравнению с Русской Правдой, которая лишь неопределенно сообщает о «головничестве». Итак, в Западной Руси «головщина» — это плата родственникам убитого, причем, как и Псковская Судная грамота, Статут иногда подразумевает под этим термином и собственно убийство. Сведения о головщине в литовско-русских памятниках позволяют многое прояснить и для периода Киевской Руси. Смоленский договор 1229 г. устанавливает плату за голову свободного человека и холопа.[376] Литовский статут сообщает нам, что ближайшее право па «головщину» имеют братья, потом сестры, т. е. «кревные».[377] Ф.И. Леонтович обратил внимание на то, что, согласно Статуту, убийца платит «головщину» «подле роду, стану убитого», и сделал вывод, что сословные различия в платеже пени равно известны Русской Правде и Статуту.[378] Интересно в этой связи сравнить плату за голову по Русской Правде и по Литовскому статуту:
Это сопоставление убеждает в том, что Ф.И. Леонтович был неправ. Штрафная сетка и в том и в другом случае имеет разный смысл, и между платежами за убийство — путь в несколько столетий. Пожалуй, полное сходство обнаруживается лишь в таксе за население, находящееся в рабской и полурабской зависимости, да еще за княжеских людей — членов той организации, которая известна как «служебная система».[379] В этих двух случаях примечательно даже совпадение той платы, которую надо вносить в виде «головщины». В других же звеньях соответствия нет. «…В Русской Правде величина имущественных взысканий за убийство зависела от того, был ли потерпевший свободным, или несвободным лицом, в Литовском Статуте выступает начало сословное; лица свободные не получали шляхетской годовщины, если не принадлежали к шляхетскому сословию».[380] Действительно, выросло новое сословие — шляхта, которое отлично от княжих мужей Русской Правды. И дело не только в денежных единицах, и даже не в том, что мы знаем о шляхте по другим источникам. Д. Кайзер сделал очень интересное предположение о том, что 80 гривен за княжеских мужей в Русской Правде складывались из двух частей: 40 гривен родственникам пострадавшего и 40 гривен в пользу княжеской власти.[381] Эта гипотеза находит полное подтверждение в литовско-русском законодательстве. Литовский статут предусматривал выплату «головщины» близким пострадавшего и точно такая же сумма («противня») платилась в господарский скарб.[382]
Итак, здесь мы имеем дело уже с так называемой «виной» — прямым смысловым продолжением древнерусской виры.[383] Это санкция, которая осуществлялась непосредственно княжеской властью. Подобно тому, как в Русской Правде сосуществовали композиция (в форме платы за «голову» и «обиду») и вира (плата в пользу княжеской власти), так и в литовско-русском законодательстве долгое время сосуществовали «головщина» и «вина» (денежный штраф, который являлся основным наказанием по Литовскому статуту 1529 г.).[384] Лишь постепенно санкции, в данном случае денежные, стали превалировать над композициями, но при этом все больше выполняли роль штрафов, которые взимались со своих подданных землевладельцами.
Дает представление о главных этапах в развитии нашей страны с древнейших времен до 1917 г. Панорама прошлого опирается на разработки, осуществленные кафедрой русской истории исторического факультета Санкт-Петербургского университета. Исследовательский элемент и внимание к отечественным историческим традициям и нравственным ценностям — отличительные черты данного пособия. Снабжено хронологией основных событий русской истории, историческими картами-схемами.Предназначено для студентов гуманитарных вузов.
Монография посвящена актуальной проблеме формирования городов-государств в Древней Руси. В ней рассматриваются вопросы, связанные с историей возникновения русских городов и их социально-политической ролью во второй половине IX–X вв. Основное внимание уделено исследованию развития городов-государств на Руси в XI — начале XIII вв. В центре исследования находится история городских общин, приобретение ими государственного характера.Книга предназначена для историков, а также читателей, интересующихся историей нашей страны.
В брошюре на основе древнерусских источников и исторических исследований дается научная трактовка распространения христианства на Руси и взаимоотношений церкви и древнерусского общества, противоположная богословской концепции «христианизации» Руси. Автор показывает, как сплоченный в городские и сельские общины народ определял и экономическую, и политическую деятельность церкви на Руси, контролировал церковную организацию во всех ее звеньях.Рассчитана на лекторов, пропагандистов, всех интересующихся историей нашей Родины.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.