Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века - [8]

.

Конечно, в идеале хотелось бы иметь под руками максимально полный свод данных и о всех образовательных поездках русских юношей рассматриваемого периода с указанием тех университетов, где они побывали (ведь это также говорит об общественных предпочтениях в области университетского образования). Однако если такие визиты в университеты не нашли отражения в матрикулах и, тем более, не были связаны с государственными учреждениями, документы которых могли бы содержать соответствующие сведения, то их систематическое выявление становится невозможным. Избранный же в настоящей работе принцип — строгое следование матрикулярным спискам — представляется вполне обоснованным, а главное разрешает ситуацию тогда, когда нельзя в точности ни подтвердить, ни опровергнуть сведения биографических источников, подчас неопределенные и противоречивые.

Помимо матрикул, архивы немецких университетов могут содержать ряд дополнительных сведений о русских студентах. Сразу отметим, что как таковых «личных дел» студентов в немецких университетах XVIII — начала XIX века не существовало, и это особенно затрудняет определение времени выхода студента из университета. Лишь со второй четверти XIX в. некоторые университеты начали фиксировать в своих архивах выдачу студентам выпускных свидетельств (Abgangzeugnisse). До этого аттестат, который студент мог получить у ректора, покидая университет, и в котором отмечались прослушанные им курсы, профессора, с которыми он занимался, и показанные успехи, существовал в единственном экземпляре и, естественно, увозился студентом с собой. Несколько таких аттестатов из немецких университетов XVIII в. сохранилось в личных фондах, но бóльшая их часть утеряна. Иногда такие аттестаты (или копии с них) передавались затем в то место службы, куда поступал русский студент, вернувшийся из Германии: так, например, в архиве Академии наук находятся аттестаты, полученные М. В. Ломоносовым от его немецких профессоров во время учебы в Марбурге, в архиве Московского университета сохранились несколько аттестатов, полученных первыми его отечественными профессорами, прошедшими учебу за границей. Все эти единичные примеры, к сожалению, не могут решить общей задачи, поэтому дата окончания учебы для многих студентов так и остается неизвестной. Даже в архиве Берлинского и Лейпцигского университетов, где, как было сказано, начиная с 1820-х гг. оставались копии выдаваемых аттестатов (что одновременно фиксировалось в матрикулах, см. Приложение 1), сейчас этих фондов не существует: они были утрачены в ходе Второй мировой войны.

Если говорить о военных утратах, то наиболее пострадали архивы университетов, находившихся на востоке Германии. Помимо утрат в университетах Берлина и Лейпцига к невосполнимым потерям следует отнести практически полное уничтожение архива Кёнигсбергского университета (даже его матрикулы существуют сейчас только в опубликованном виде, причем это издание было доведено лишь до 1829 г.). Сильно пострадали архивы университетов в Бреслау, Франкфурте-на-Одере. Напротив, например, находящийся в превосходной сохранности архив Тюбингенского университета не представляет для исследований нашей темы в выбранный период времени особого интереса: его посещали всего полтора десятка студентов из России, среди имен которых нет ни одного, с которым были связаны какие-либо персональные дела или события[17].

Архив Гёттингенского университета, также хорошо сохранившийся, несмотря на бомбежки и вынужденную эвакуацию в одну из соляных шахт Тюрингии, где он вместе с сокровищами из университетской библиотеки смог пережить Вторую мировую войну, предоставляет, быть может, наилучшие возможности для поиска дополнительных материалов о русских студентах. Во-первых, в нем сохранился указатель адресов гёттингенских студентов («Logis-Verzeichniß der Studiemnden in Göttingen», первые сведения с 1765 г.), по которому можно определить до какого времени каждый из них занимал свою квартиру, и следовательно определить (с точностью до семестра) дату, когда он покинул университет. В каждом семестре такие указатели печатались университетом (в небольшом количестве), и туда в алфавитном порядке заносились все студенты, учившиеся в данный момент, с указанием их адреса, а также места рождения, факультета и времени поступления. Помимо Гёттингена такую же возможность дают архивы Берлина («Verzeichniß der Studierenden an der Universität Berlin», начиная с 1822 г.), Мюнхена («Verzeichniß der sämmtlichen Studierenden an der Ludwigs-Maximilians Universität zu München» с 1826 r.) и Галле, где такие указатели впервые начали вести еще в рукописном виде с середины XVIII в., а печатные существуют также с 20-х гг. XIX в. Заметим еще, что эти указатели дают и альтернативную матрикулам возможность поиска русских студентов, однако объем поиска по указателям значительно больше: ведь каждое имя студента повторяется в них столько раз, сколько семестров он учился в университете, а в матрикулах, как правило, встречается лишь однажды. Поэтому к этим указателям стоит обращаться именно за уточняющими сведениями по какому-то конкретному студенту, дата поступления которого уже известна.