Русские - собиратели славян - [63]

…оно включало первое на Руси захоронение в деревянном гробу, установленном в деревянной камере, что было тогда характерной датской чертой. Возможно, это захоронение Рюрика, —

— делает предположение выдающийся археолог и исследователь скандинаво-славянской темы Глеб Лебедев. Правда, относится могила примерно к 900 году, что, в общем, ликвидирует идею об именно Рерике Ютландском, который должен был бы в этом случае прожить лет до 90. И к тому же замечание о том, что покойники в этих могилах особым богатством и знатностью не отличались, также противоречит ютландской версии происхождения Рюрика. Ибо «язва христианства» уж по-всякому был богат и знатен.

Есть и другие данные. В одной из работ со ссылкой на данные исследований Л. Н. Кирпичникова, И. В. Дубова и того же Г. С. Лебедева это же захоронение называется характерным для знати, сидевшей «за морем» — в Бирке и Хедебю. И датируется уже временем около 880 года. Захоронение осуществлено в деревянной камере.

Поэтому, как видим, наличие Рюрика мы надёжно доказать не можем. Но одно ясно: пришедшие скандинавы либо с самого начала имели собственного конунга, либо обзавелись им уже здесь. Например, провозгласив оным одного из своих вождей.

Что это нам даёт? Ну, как минимум то, что фраза —

— и рядилъ ны по праву —

— при наличии короля гораздо менее жизненна, нежели слова:

— княжить и владѣть нами.

А теперь заглянем в жизнь, как опа есть. Что вообще означает понятие договора, особенно такого, в каком контрагенту отдаётся часть собственного суверенитета? Очевидно, только то, что в обмен на суверенитет партнёр по договору, ставший сеньором, гарантирует сохранение — и охранение — жизни и собственности того, кто стал вассалом.

Что мы видим в Ладоге? Мы видим появление сеньора. Видим ли мы сохранение жизни и собственности местного населения? Так что же понимали скандинавы под словами «приходить и владеть»?

Говорят, что когда наступила весна, Олав конунг отправился на восток в Эйсюслу, высадился на берег и начал разорять страну, но жители Эйсюслы подошли к берегу и вступили с Олавом в бой. Олав одержал победу, обратил их в бегство и стал разорять их страну.

. . .

Этой самой осенью Ингьялъд конунг собрал войско, чтобы напасть на тестя с зятем. Это войско было из всех тех его владений, которые он себе подчинил. Когда тесть с зятем слышат об этом, они собирают войско в своих владениях, и им на подмогу приходит Хёгни конунг и его сын Хильдир, которые правили в Восточном Гаутланде.

. . .

Сёльви, сын Хёгни с острова Ньярдей, был морским конунгом, который ходил тогда в викингские походы в Восточные страны. У него были владения в Йотланде. Он отправился со своей дружиной в Швецию.

Затем Сёльви отправляется в Сигтуны и требует, чтобы его провозгласили конунгом. Но шведы собирают войско и хотят защищать свою страну.

Как это могло выглядеть в приложении к Ладоге?

Возможно, вот так:

После этого конунги созвали тинг. На нем Олав конунг объявил всему народу о своем решении и своих притязаниях на власть. Он просил» чтобы бонды провозгласили его конунгом всей страны» и обещал им за это сохранить старые законы и защищать страну от нападений иноземных войск и правителей. Он говорил долго и красноречиво, и его речь всем понравилась. Потом вставали конунги и говорили один за другим» и все поддерживали Олава конунга. В конце концов Олав был провозглашен конунгом страны и наделен властью по законам Упплёнда.

Второе обстоятельство — собственно ответ на этот вопрос.

Вот какой пацифизм видит археология:

Около 840 г. поселение посетила катастрофа в результате вражеского вторжения. Традиционно обжитой в течении жизни трех поколений участок в пределах раскопа Е. А. Рябинина на уровне V яруса (около 840 — около 865 гг.) превращается в пустырь; уничтожается и стеклодельная мастерская.

. . .

В середине 860-х гг. (около 865 г.) поселение очередной раз подвергается полному разгрому. Кроме мощного слоя пожара» драматичность этого события подчеркивают обгоревшие останки женщины и ребенка» обнаруженные в заполнении дренажной канавки в раскопе А. Н. Кирпичникова.

. . .

Любшанская крепость до X века не дожила. Судя по многочисленным стрелам, найденным в основании стены со стороны Волхова, а также по слою пожара, крепость гибнет после штурма. Но стрелы не скандинавские, а местные. По ПВА в IX веке лишь два события могут претендовать на объяснение гибели Любши: изгнание варягов и последовавшая за ним междоусобица («встал род на род»).

. . .

В середине 860-х гг. (около 865 г.) поселение в очередной раз подвергается полному разгрому… Плотность застройки на площадке Земляного городища на уровне VI (около 865—890-е гг.) и VII (890-е — 920-е гг.) ярусов заметно ниже, чем в предшествующие десятилетия IX в.

То же касается и Пскова с соседним Изборском:

В VII–IX вв. на площадке Псковского городища существует поселение, оставленное прибалтийско-финским населением, родственным носителям рыугеской культуры. Выявлено до восьми строительных горизонтов этого поселения, что свидетельствует о долговременном характере посёлка. Позднейший из горизонтов погиб в пожаре начала 860-х годов (спил бревна из слоя пожара датирован методом дендрохронологии 860 г.).