Русские сказки - [22]

Горькая, грустная участь твоя!

Сочинил и – поет, бездельник.

Прислушалось начальство, привлекло и спрашивает:

– Это почему?

А мужик, оправляя волосья, изъясняет:

– Погода, ваше благородие, беззаконна очень у пас: то – дожди, то – вовсе нет дождей…

– В этом случае, дурак, надобно богу молиться, а не песни петь…

Пошел мужик в свою трущобу, научился богу молиться по псалтырю, бормочет:

– Услыши, боже, глас мой, всегда молитимися к тебе, от страха вражия изми душу мою…

Услыхало начальство – опять привлекло:

– Это как?

– Приказано, чтобы молиться, пу я и…

– А какой такой страх?…

– Вообще…

– А чем он тебе мешает?

– Страх-от? Живем в трущобе, лешие там, конечно, и всякая нечистая сила…

Ударил по шее и советует:

– Леших – нет, а страх надобно чувствовать только пред начальством…

– Ну ладно, – согласился мужик…

И так как делать ему было нечего, стал частушки выдумывать – выдумает и орет:

Живи – не тужи,

Туже брюхо подвяжи,

[Учись, паря, смолоду,

Как подохнуть с голоду…]

Привлекли за волосья, осведомляются:

– Это что за сатиры?»

(«Литературная газета», 1970, № 37, 9 сентября).

Можно предположить, что набросок является черновиком неоконченной сказки, которая должна была следовать за шестой.

Другой черновой набросок озаглавлен «Три дурака. Огонь. Смерть. Зачем»:

«– И ваше начальство ничего не понимат, и наше ничего не понимат, надобно бы нам самим, братишка, понимать чего-нибудь.

– Давно пора, дядя!

– Ну, ступай. А то тебя пристрелят или повесят.

– Тебе что ‹?›

– Ничего. Только – жаль все-таки. Шея у тебя для виселицы тонка – ты себе иди шею нагуляй»

(Архив Г_Х11, стр. 58–59).

Возможно, этот замысел связан со сказками, написанными в 1916–1917 гг. Близок к ним также набросок «Случай с Мишей» (см. варианты).

Еще об одном замысле сказки можно судить по письму Горького киевскому фельетонисту Н. Иванову. В 1912 г. Горький уговаривал его сотрудничать в реформируемом журнале «Современник» и предложил тему, родившуюся, по-видимому, в процессе работы над «Русскими сказками»: «Житель, которого с кашей сожрали, – это очень хорошая тема. А вот не улыбнется ли Вам положение инородцев на Руси? Состряпать бы эдакую дружескую беседу еврея, татарина, финна, армянина и т. д. Сидят где-нибудь, куда заботливо посажены, и состязаются друг с другом, исчисляя, кто сколько обид понес на своем веку. А русский слушает и молчит. Долго молчал, всё выслушал, молвил некое слово – да завязнет оно в памяти на все годы, пока длится эта наша безурядица и бестолочь» (Архив А. М. Горького, ПГ-рл-17-4-2; см. также: Г, Материалы, т. I, стр. 279).

Частично эта идея была использована Горьким в сказке V, но полностью ее замысел не развернулся – вероятно, по цензурным условиям.

К работе над вторым циклом «Русских сказок» Горький вернулся в 1916 г. А. Д. Демидов, вспоминая о встречах с ним в редакции журнала «Летопись», писал: «…как много ему приходилось пропускать через свою голову других рукописей, и в то же время он усиленно писал сам известные его „сказки" по поводу войны…» (Демидов А. А. Из встреч с Максимом Горьким. (Воспоминания). – Архив А. М. Горького, МоГ-4-5-1),

Речь, видимо, идет о сказках XIII и XIV, которые могли быть написаны в 1916 г. Писатель попытался тогда же опубликовать одну из них. В Архиве А. М. Горького хранится следующее письмо редактора журнала «Новый колос» Н. П. Огановского от 15 (28) марта 1916 г.: «Премного благодарны Вам за статью и прелестную сказочку. Статья пойдет в следующем же номере,[61] что же касается сказки, то у нас возникли сомнения насчет ее цензурности – мы подвергнем этот вопрос обсуждению в редакционном комитете» (Архив А. М. Горького, КГ-п-55-1-2). В журнале сказка не появилась.

Следующая по времени создания сказка – XII – написана в конце февраля 1917 г. Публикуя произведение в первом номере, газета «Свободные мысли» поместила следующее примечание от редакции: «Сказка написана М. Горьким для „Журнала журналов" за два дня до революции и запрещена цензурой уже в те дни, когда все „точки над i" были поставлены и революционный парод овладевал Петроградом» («Свободные мысли», 1917, № 1, 7 марта).

Последние сказки – XV и XVI – отразившие положение в России после победы Февральской революции в том виде, как оно представлялось тогда писателю, созданы, по-видимому, в конце июня – начале июля 1917 г. Немного раньше Горький перепечатал сказки XIII и XIV в журнале «Свободный солдат» (1917, № 1, стр. 10–11), сделав ряд небольших изменений в их тексте.

Осенью 1917 г. Горький собрал все сказки воедино и передал ах издательству Ладыжникова, где они вышли отдельной книгой в том же году. В основу издания легли десять «Русских сказок», выпущенных Ладыжниковым в 1912 г., и машинопись (либо первопечатный текст) сказок III и XII–XVI. Сказка III печаталась по «Русскому слову»: правка Горького, сделанная в 1915 г., осталась неучтенной. В издании Л_гона помещена под номером XI.

Последний этап авторской работы над «Русскими сказками» относится к 1923 г., когда Горький готовил их по тексту Л_гдля собрания сочинений К. Правка на этот раз была незначительной и носила главным образом стилистический характер. В этом издании Горький переместил сказку о Смертяшкине, сделав ее третьей.