Русские сказания - [40]

Через месяц отец был уволен за штат. Это означало, что он ослушался архиерея и что не может отныне занимать прихода регулярно. Родители опечалились и решили уезжать на Дон, где уже епархией управлял епископ Арсений, а не Агапит, правивший в Екатеринославе. Евреи как-то узнали об этом, и когда мы выехали с вещами на станцию Рядовую, они оказались за селом, на разных подводах, тачанках и даже верхом. Все они вышли нас провожать! Верст пять до станции тянулась эта процессия. Отец говорил, что ему даже неловко, что его прихожане не явились, а что провожают его одни евреи. Когда же приехали все на станцию и отец сдал вещи в багаж, оказалось, что еврейская община уже заплатила за их провоз до места назначения. Мы были тронуты и обескуражены. До сих пор помню, что отец все время повторял слова: «Несть ни Эллина, ни Иудея!» Тяжело ему было покидать место в результате несправедливого решения епархиального начальства, но он все время говорил: «Если меня даже иноверцы оценили, значит, я был справедлив».

СВЯТЫЕ МЕСТА

Здесь мы будем говорить не о Святых Местах, как в Палестине, например, или даже на Руси, где есть обители, а о тех местах, которые человек на Руси считал святыми. Так, на Кавказе пришлось нам видеть развалины средневековой церкви и ее алтаря. То место, где был престол, считалось святым, и все, кто приходил смотреть на развалины, старались не ступать на Святое Место. Оно было «табу», и никто не смел к нему прикоснуться. Не ходили по нему и черкесы, магометане, ибо и они уважали это место и называли его «Местом Иша», что значит Иисуса. По их понятиям, Христос был пророком, которого они уважали, конечно, после Магомета. Была и в наших местах сгоревшая церковь. Она была когда-то, по рассказам людей, за деревней. Сначала и деревню хотели строить возле нее, но там не было воды, а потому церковь так и стояла за деревней. Была она деревянной и однажды сгорела. Место, где был престол, было обозначено большим плоским камнем, и на него никто не смел всходить. Должно заметить, что к тому времени, о котором говорим, уже только одни полусгнившие пни были на том месте, но камень всегда лежал, и если на него взбегала овца или всходила корова, их гнали прочь. Люди рассказывали, что по ночам то место светилось. Возможно, что ввиду того, что там был бугор, в летние ночи иногда в степи гуляли «огни святого Эльма» и что они могли появиться и на камне, как везде, где были места возвышенные. Однако в народе упорно утверждали, что «церкву можно видеть», но показывается она только особо верующим людям. Тогда в ночи видно, как в ней загораются свечи, идут люди, давно умершие, прадеды и прапрадеды, и служит в ней батюшка, такой старый, что еле на ногах стоит. На Пасху, на Рождество там всегда идет служба. Дед-Канунник утверждал, что он тоже «церкву видел». Говорил о ней и дед Гармалий. Оба упорно уверяли всех, что «церкву видели и прадедов видели тоже». Возможно, что, сильно веря в свои слова, они ее однажды действительно видели. В этом ничего необыкновенного нет. Но народ старательно поддерживал эту легенду, принося свечи и зажигая их на камне, становясь на колени, прямо в снег, и молясь. Часто можно было видеть хлеб на этом камне, свечу, либо догоревшую, либо еще зажженную, только воткнутую в хлеб. Иногда у камня сидела старушка, беззвучно молившаяся, иногда туда приходили с крестным ходом, когда молебствовали о дожде. Но до самой революции то место считалось святым. В Азии, в Сибири точно так же есть множество ручьев, криниц, озер, которые местное население, монгольского происхождения, считает священными.

СВЯТАЯ КРИНИЦА

Из-под горы в Антоновке вытекала криница. Ее называли Святая Криничка. Она текла в речку Элбус, с которой была соединена небольшим протоком. Сама Криничка была глубокой и холодной.

Чистая вода ее была прозрачна, несмотря на два метра глубины, и при свете солнца было видно все дно, до мельчайших «кашеваров», т. е. родников, поднимающих своей струей песок. Получается, как при варке каши: все время поднимаются и опускаются зернышки, одно белое, другое черное, или зеленоватое. Дно было полно «кашеваров». Крестьяне приписывали чудодейственные свойства Криничной воде. Ее набирали при Водосвятии в чашу, в которую священник погружал кропила из иссопа и кропил реку. Нами, кажется, были записаны некоторые подробности об этом в книге «Русский языческий фольклор», но мы опишем еще в надежде, что вспомним еще какую-либо подробность, забытую до того. Больные ревматизмом шли на берег реки к Криничке летом в солнцепек. Надо было, чтоб было жарко, и это обычно было время с конца мая и до конца августа. Там они вытаскивали ком зеленой тины, которая росла обильно в речке, это — водоросли, зеленые нити, без листьев или стеблей, плававшие в воде. Если их свернуть в ком и оставить на горячем солнце, зелень сразу же сгнивает и превращается в черную, жирную грязь. Грязь эта издавала удушливый сероводородный запах. Ею мужики и старухи обкладывали ноги, колени или вообще ревматические места, а чтоб грязь не высыхала, ее слегка смачивали водой из Кринички, тут же стоявшей в ведре. Если посидеть так час, другой, а операцию повторить с неделю, другую, приступы ревматизма проходили, а иногда больной выздоравливал совершенно. Конечно, то было влияние сероводорода, растворявшего мочевую кислоту. Однако мужики верили, что одной тины недостаточно, а что грязь без применения Криничной воды не помогает. Мы лично видели много раз и многократно приготовляли эту лечебную грязь. Тина, как мы сказали, сгнивала в грязь в какие-нибудь 20 минут! Ее удушливый запах был столь силен, что вода в Элбусе пахла им летом, и рыба заболевала, всплывала брюхом вверх. Иной раз приходилось видеть больших щук, становившихся жертвой сероводородного отравления. Попадались иной раз и большие окуни, весом в пять и больше фунтов, которые тоже погибали.