Русские народные песни - [76]

Кума к куме приходила,

Ой, приходила,

Ой, приходила,

Рубашечки она просила,

Рубашечки она просила,

Ой, да просила,

Ой, да просила:

«Кума, кума, дай рубашку,

Кума, кума, дай рубашку,

Ой, дай рубашку,

Ой, дай рубашку!

Хоть худую, да льняную,

Хоть худую, да льняную,

Ой, да льняную,

Ой, да льняную,

Со долгими рукавами,

Со долгими рукавами,

Ой, с рукавами,

Ой, с рукавами,

С кумачными поликами,

С кумачными поликами,

Ой, с поликами,

Ой, с поликами!» —

«Ай, ну ж, кума, провалися,

Ай, ну ж, кума, провалися,

Ой, провалися,

Ой, провалися!

Сама пряди, не ленися,

Сама пряди, не ленися,

Ой, не ленися,

Ой, не ленися.

С кем не надо, не водися,

С кем не надо, не водися,

Ой, не водися,

Ой, не водися». —

«Я бы рада не ленилась,

Я бы рада не ленилась,

Ой, не ленилась,

Ой, не ленилась,

Да льнянишка не родилось,

Да льнянишка не родилось,

Ой, не родилось,

Ой, не родилось —

Хоть родилось — не годилось,

Хоть родилось — не годилось,

Ой, не годилось,

Ой, не годилось».

Шейн, стр. 143, № 570, Тульская губ.

234. «Тетушка Арина по рыночку ходила...»

Тетушка Арина по рыночку ходила,

На три денежки куделюшки купила,

На алтышек веретешек прихватила;

Пришла домой, на палицу положила.

Ты лежи, моя куделя, всю неделю,

У хорошия прядеюшки другую!

Что по пятницам добры жены не пряли;

По субботам по родителям давали;

В воскресенье на веселье выходили.

В понедельник баню-парушу топила;

Во вторничек я париться ходила;

А во середу с угару пролежала;

В четверток я буйну голову чесала;

Я во пятницу ранешенько вставала,

Три я ниточки тонешенько напряла,

Три мозоли кровяные навертела.

Пришла, милому мозоли показала:

«Посмотри-ка, мой любезный, на работу!»

«Наплевай, моя сударушка, не майся,

Три недели во постельке проваляйся!

Нарастут в саду широкие лопушки, —

Мы сошьем те сарафанчик-раздуванчик,

Сарафанчик-раздуванчик-размаханчик,

Воротушку из лопушки, поясочек — деделечек.[51]

Не ходи, моя милая, мимо саду,

Мимо саду, мимо саду зеленого,

Чтобы там тебя солдаты не признали,

Сарафана-раздувана не содрали!»

Тут увидели поповы овцы, козы, —

Сарафанчик-раздуванчик изорвали,

Сарафанчик изорвали, воротушку изжевали,

Поясочек изглодали, в грязь втоптали.

«Вологодский сборник», Вологда, 1885, т. IV, стр. 363–364.

235. «Жила была Дуня, Дуня-тонкопряха...»

Жила была Дуня,

Дуня-тонкопряха.

        Вали, вали, Дуня,

        Дуня-тонкопряха.[52]

Пряла наша Дуня

Ни толсто, ни тонко.

Ни толсто, ни тонко,

Потолще каната,

Потолще каната,

Потоньше оглобли.

Стала наша Дуня

Холсточек сновати.

Сновала, сновала —

Колья поломала.

Стала наша Дуня

Холсточки ткати.

Семь сел проходила,

Берда не добыла.

В огороде ткала,

Колом прибивала.

Ехали бояре,

«Бог помощь, — сказали. —

Бог помощь, — сказали, —

Рогоженьку ткати». —

«Брешет ваша рожа,

Это не рогожа.

Это не рогожа —

Тонкая холстина».

Стала наша Дуня

Рубашонку краить.

Долотом примерит,

Обухом ударит.

Стала наша Дуня

Рубашонку шити.

Буравлем прокрутит,

Бечевкой протянет.

Стали нашей Дуне

Рубашку надевати:

Семеро держали,

Девять надевали.

Семь годов носила —

Смены не просила.

Смены не просила,

В баню не ходила.

Записано А. М. Новиковой в 1936 г. в Воронежской области.

236. «Мой муж домой едет, постылый домой едет...»

Мой муж домой едет,

Постылый домой едет.

Некуда гостя дети,

Некуда схоронити.

Я гостя в лукошко,

Войлоком накрыла,

Под лавку подбила.

Как муж приезжает,

Он жену пытает:

«Жена моя, женка,

Жена боярыня,

Что у тебя в лукошке,

Войлочном накрыто,

Под лавку подбито?»

«Уж ты, муж-мужишко,

Глупый, неразумный!

Черная овечка барана родила

С крутыми рогами,

С головой кудрявой,

С длинными ногами».

«Жена моя, женка,

Жена боярыня,

Покажи мне барана

С крутыми рогами,

С длинными ногами!»

«Да ты, муж-мужишко,

Глупый, неразумный!

Этого барана

До трех дней не кажут,

До трех не любуют».

Денечек проходит,

Другой наступает,

Муж жену пытает:

«Жена моя, женка,

Покажи мне барана

Черного, кудрява!»

«Этого барана

Я в сад относила;

Свинья дверь отбила,

Барана упустила;

Этого барана

Серы волки съели».

«Сборник материалов для описания… Кавказа», вып. 15, стр. 189.

237. «По новой по роще поехал зять к теще...»

По новой по роще

Поехал зять к теще

На жену просити.

Теща его встрела:

«Здорово, мой зятик!

Здорово, касатик!»

«Сударыня теща!

Не дюже здоров я:

Жена дома била». —

«За что тебя, зятик?

За что, мой касатик?»

«Сударыня теща

Я сам глупо сделал:

Залез в погребочек,

Поел всю сметанку,

Ни много, ни мало —

Двенадцать горшочков».

«Моя дочка дура:

Чего мало дула!» —

«Прощай, моя теща,

Прости, расканалья!» —

«Прощай, мой зятик,

Прости, мой сметанник!».

М. Халанский, «Народные говоры Курской губ.», СПБ. 1904, стр. 57.

238. «Ходили девушки по Волге по реке...»

Ходили девушки по Волге по реке,

Добрые молодчики другою стороной.

Сеяли девушки ярый хмель,

Сеяли они, приговаривали:

«Расти, хмель, по тычинке вверх!

Без тебя, без хмелинушки, не водится:

Добрые молодцы не женятся,

Красные девушки замуж нейдут».

Вздумала Паранюшка — замуж пошла,

Теща про зятя пирог пекла:

Соли да муки — на четыре рубля,

Масла, круп — на целковый рубль,

Сахару, изюму — на восемь рублей,

Стал ей пирог в тринадцать рублей,

Думала, гадала — семерым не съесть.

Теща зятюшку в гости звала,

Теща родного зятя потчевала:

«Сядь-ка, зятюшка, покушай-ка!»

Зять был смел, за присед пирог съел.

Теща по горенке похаживает,