Русские князья при дворе ханов Золотой Орды - [65]

Более поездок к ханскому двору источники не фиксируют.

Однако еще один раз русский князь оказался при дворе ордынского хана — в 1445 году князь Василий II Васильевич потерпел поражение под Суздалем и попал в плен к хану Улуг-Мухаммеду.

Таким образом, за первую треть XV столетия (1402–1434 годы) мы наблюдаем восемнадцать поездок, осуществленных двенадцатью князьями.

По одной поездке совершили Василий I Дмитриевич Московский (1412 год — ездил ко двору Джелаль-ад-Дина), ярославский князь Иван Васильевич (Большой) (1412 год — сопровождал Василия I Дмитриевича), Федор Олегович Рязанский (1402 год — 39 ярлыком на Великое Рязанское княжение), Юрий Дмитриевич Звенигородский и Галицкий (1431–1432 годы — за ярлыком на Великое Владимирское княжество, который не получил), Юрий Святославич Смоленский (1406–1407 годы — бежал в Орду).

Дважды в ставке хана побывали Василий II Васильевич (в том числе в плену в 1445 году), Василий Михайлович Кашинский, Иван Борисович Нижегородский (и еще дважды в ХIV веке — всего четыре раза), Иван Владимирович Пронский, Иван Михайлович Тверской (и один раз в XIV веке — всего три раза), Юрий Всеволодович (в 1407–1408 и 1408 годах за ярлыком на Тверское княжество — безуспешно).

Трижды зафиксировано пребывание в степи Даниила Борисовича Нижегородского.

Дольше всех — пять лет — при ордынском дворе провел Василий I Дмитриевич Московский. Совершив всего четыре поездки, из них только одну в XV столетии, он большую часть своего пребывания в Орде провел в статусе заложника — три с половиной года. При этом от времени жизни (53 года) это составило чуть больше 9 процентов, от времени княжения — около 14,5 процента.

В процентном отношении больше всего времени провели при ордынском дворе нижегородские князья Иван и Даниил Борисовичи. Первый, четырежды побывав в ставке хана, провел в Орде около 50 процентов времени своего княжения. Второй, будучи в степи трижды, — около 25 процентов. Судьбы князей Борисовичей ярко продемонстрировали, что ордынская власть уже не может влиять на политические процессы внутри Руси.

Еще яснее проявилось нежелание русских князей считаться с волей хана в споре московского князя Василия и его дяди Юрия Звенигородского. Избрав хана в качестве арбитра, оба тем не менее не сочли нужным исполнять его решения. Лишь пленение московского князя в 1445 году на какое-то время оживило претензии хана Улуг-Мухаммеда на главенство над Русью, но в тот же год ордынский властитель умер, и все его военные успехи пошли прахом.

В первой половине XV века в Московском княжестве начинают появляться служилые Чингизиды. Как отметил А. В. Беляков, «статус любого Чингизида в то время был значительно выше Рюриковичей». Именно поэтому «русские князья не могли отказать таким Чингизидам, тем более что любой из "казакующих" царевичей со временем мог стать ханом»[809]. Вероятно, именно такой случай мы наблюдаем в 1407–1408 годах, когда, как отмечают арабские авторы, на Руси укрылись потерпевшие поражение от Идигу (Едигея) сыновья Токтамыша Джелаль-ад-Дин и Керим-Берди[810]. Обвинение в укрывательстве детей Токтамыша содержится и в Послании Едигея Василию I[811]. В памятниках XVII века оба царевича обозначаются как люди, служившие великому князю Московскому[812]. Как отмечено выше, Джелаль-ад-Дин и Керим-Берди один за другим стали ханами в 1411–1412 годах.

В источниках сохранились указания не только на завершение практики регулярных поездок князей в ставку хана, но на прекращение выплат дани в Орду именно при Василии II. В частности, в одном из поздних родословцев говорится: «От великово ж князя Василия Васльевича не начаша Рустии великие князи ходити к царем в Орду и дани и выход не начаша давати по пророчеству двоих святителей, пресвятейшего Ионы, митрополита всея Росии и Ионы, архиепископа Великого Новаграда»[813].

Заключение

Входе монголо-татарского завоевания в первой половине XIII столетия было прервано мирное развитие русских княжеств. Многие представители русской знати погибли в сражениях, а те, что уцелели в ходе войн, были позже уничтожены, проданы в рабство, и только малая их часть оказались включены в состав элиты Джучиева Улуса, что тоже не гарантировало сохранение жизни. За период ордынского владычества по решению ханского суда было казнено 14 русских князей.

Русские князья вынуждены были признать власть монгольского кагана (позже — ордынского хана). Покоренные русские земли попали в полную и во всех отношениях зависимость от Орды — они не имели права самостоятельно собирать налоги, принимать решения, как административные (в русских княжествах появились особые ордынские чиновники — численники, баскаки, даруги), так и военные; высшая судебная власть также принадлежала кагану (хану).

Система зависимости Руси от Орды представляла собой особую форму, в полной мере не находящую соответствия в иных видах подчинения. Именно поэтому для обозначения ее, а также всего периода подчинения русских княжеств Джучиеву Улусу следует употреблять устоявшийся в историографии термин «иго» (от лат. jugum), который в прямом латинском значении «воротца из двух вертикальных копий, воткнутых в землю, и одного горизонтального, под которым римляне заставляли пройти побежденных в знак их покорности»