Русские и белорусы — братья в горе и радости - [105]

Число бойцов этих батальонов постоянно росло. Так, на 20 декабря 1943 г. их насчитывалось 1481, на 30 января 1944 г. — 1499, а на 29 февраля 1944 г. — 2167 человек.

По штату каждый батальон должен был состоять из штаба и четырех рот по 124 человека в каждой, а каждая рота — из одного пулеметного и трех пехотных взводов. В состав некоторых батальонов входили различные технические и специальные подразделения.

После окончания боевой подготовки белорусские батальоны получили свои оперативные районы: батальоны № 45 и 60 — район Барановичей, батальоны № 46 и 65 — район Новогрудка, батальоны № 47 и 49 — район Минска, батальоны № 48 — район Слонима, батальон № 64 — район Глубокого, батальон № 66 — район Слуцка, батальон № 67 — район Вилейки; батальон № 69 — район Могилева.

Кроме того, в конце 1942 г. немцы сформировали белорусский батальон железнодорожной охраны численностью от 800 до 1000 человек. Роты этого батальона были дислоцированы на всех крупных железнодорожных станциях генерального округа «Белоруссия». Так, 1-я рота находилась в Минске, 2-я — в Столбцах, 3-я — в Барановичах, 4-я — в Лиде, 5-я — в Крулевщизне.

Первоначально командиром батальона железнодорожной охраны был назначен Франц Куш ель. Об этом персонаже стоит рассказать отдельно. Он родился 16 февраля 1895 г. в деревне близ Минска. В 1915 г. Кушель был мобилизован в русскую армию. Чтобы не идти на фронт, он направился в Виленское военное училище, откуда был выпущен прапорщиком, а в 1916 г. отправлен на Западный фронт. Летом 1917 г. Кушель дезертировал. В 1918 г. примкнул к белорусским националистам. В 1919 г. был арестован польской жандармерией. Комендант лидской тюрьмы ротмистр Красуцкий предложил, как позже сознавался сам Кушель, «сотрудничать в польской работе среди белорусов, я согласился». Речь шла о шпионской деятельности в Советской Белоруссии в интересах польской разведки.

И Кушель был не только освобожден, но и получил чин поручика польской армии. 22 сентября 1939 г. Кушель под Львовом был взят в плен частями Красной армии и отправлен в Старобельский лагерь для военнопленных. Там ему тоже предложили сотрудничество, и Кушель тоже согласился.

Вначале он работал на НКВД, а после раздела наркомата в феврале 1941 г. — на НКГБ. Отставной комитетчик Николай Зенькович цитирует его служебную характеристику: «Как осведомитель зарекомендовал себя толковым, знающим нашу работу. Материалы давал информационного характера. В ходе допросов высказывал решимость к выполнению более ответственных наших поручений»^{156}.

В Москве в Бутырской тюрьме Кушеля использовали в качестве «подсадной утки». Так, одно время он был сокамерником польского генерала Андерса.

Ну а что было дальше — молчат и Зенькович, и другие авторы. Лишь в декабре 1941 г. Кушель таинственным образом всплывает в захваченном немцами Минске. Кстати, теперь он называет себя на белорусский манер — не Францем, а Франтишеком.

Немцы назначили Кушеля начальником полицейской школы и положили оклад 150 рейхсмарок ежемесячно. Далее Зенькович невнятно пишет о том, что НКГБ пыталось заставить Кушеля продолжить работу, но тот якобы отказался.

9 марта 1945 г. остатки белорусских формирований были собраны в 30-ю гренадерскую дивизию СС (она же 1-я белорусская). Поскольку полицаев осталось мало (кого убили, кто сам убёг), то в 30-ю дивизию набирали белорусов из «восточных рабочих», то есть лиц, насильно угнанных на работу в Германию. Но все равно белорусов набралось мало. По состоянию на 30 апреля 1945 г. в 30-й дивизии числилось: 50 офицеров, 132 унтер-офицера, 912 рядовых, 50 лошадей, 16 подвод и 6 полевых кухонь. Фактически эта дивизия состояла из одного 75-го гренадерского полка СС.

15 апреля дивизия получила приказ отправиться в Южную Германию, где создавался «Альпийский редут». В ходе передислокации командир белорусского полка СС штурмбаннфюрер Геннингфельд попросту говоря смылся. А командование принял наш знакомый Кушель. Он приказал дивизии вместе с частями власовской армии идти навстречу американцам. В итоге около 1100 белорусов сдались янки в районе города Цвизель в Баварии.

Уже 20 лет как российские, белорусские, украинские либералы и националисты стенают о предательстве союзников, выдавших Советскому Союзу его граждан, служивших в СС и националистических частях. Им даже придумали кличку: «Жертвы Ялты».

Действительно, соглашение о выдаче всех граждан страны — участницы антигитлеровской коалиции было принято в Ялте в феврале 1945 г. Но это не являлось уступкой или тем более «подарком» Черчилля и Рузвельта Сталину. И англичанам, и американцам было плевать на предателей всех стран. Так, они смотрели сквозь пальцы на убийства во Франции, Италии и других странах десятков тысяч виновных или невиновных в сотрудничестве с немцами людей, совершаемые так называемыми «партизанами последнего дня». Замечу, что значительная часть последних была просто бандитами, «вершившими правосудие» с целью грабежа и сведения личных счетов.

Пусть наши либералы назовут местность в СССР, где после прихода Красной армии творился бы самосуд, подобный Франции или Италии?