Русские цари - [88]

Обычный день Анны Ивановны распределялся так: «Она просыпалась в 6 часов утра, но целый час или два нежилась в кровати, приходя в себя. Затем, в 7–8 часов, наконец, вставала, пила кофе и рассматривала сокровища, в 9 часов принимала министров и подписывала бумаги, как правило, не читая их, после чего стреляла из окон по птицам из заранее приготовленных ружей или отправлялась на конюшни к Бирону. В полдень она обедала с Бироном, затем шла с ним спать, а потом слушала сплетни, сказки и песни фрейлин, которым могла приказать: «Ну, девки, пойте!» Но в 10 часов вечера непременно ложилась спать». По свидетельству современников, воля императрицы, особенно в последние годы ее жизни, была всецело подчинена Э. И. Бирону. К концу жизни слухи о внебрачных детях от Бирона усилились. Молва стала приписывать ей не только младшего сына, Карла-Эрнста, но и старшего, Петра, добавляя к слухам то, что во время беременности царицы жена Бирона Бенинга подвязывала подушки на своем животе, обозначая? что беременна как раз она!

Современные историки часто объясняют влияние немцев при дворе Анны Ивановны тем, что они зависели от императрицы, тогда как русская знать пыталась ограничить ее власть «Кондициями». К. Валишевский даже положительно оценивал немецкое влияние. Е. В. Анисимов считал, что императрица вынуждена была опираться на немцев, столкнувшись с вольнодумством русских дворян, хотя сама была привержена традиционному русскому укладу. Степень влияния немцев при ней Анисимов считает сильно приувеличенной. Он приводит данные за 1729–1738 гг., показывающие, что доля немцев в высшем командном составе русский армии не превышала доли русских, а во флоте в 1741 г. из 20 капитанов 13 были русскими, тогда как в 1725 г. русским был 1 из 15 капитанов.

Внешняя политика

Внешняя политика Анны Ивановны, обусловленная союзом с австрийским императором Карлом II, выдвинула три вопроса: польский, восточный и курляндский. Поводом к войне за «польское наследство» послужили выборы нового короля на польский престол после смерти 1 февраля 1733 г. польского короля и саксонского курфюрста Августа Сильного. Кандидатами на трон Речи Посполитой стали новый саксонский курфюрст Фридрих Август, сын Августа Сильного, и Станислав Лещинский, тесть Людовика XV, который пользовался поддержкой Франции.

В случае своего избрания польским королем Фридрих Август обещал Анне Ивановне, что Речь Посполитая откажется от претензий на Лифляндию и передаст ленные права на Курляндию фавориту императрицы Э. Бирону. Если бы польский трон занял Лещинский, то образовался бы антирусский блок в составе Франции, Польши, Турции и Швеции.

В августе 1733 г. в Польшу вошел 16-тысячный русский корпус генерала П. П. Ласси. В сентябре сейм Речи Посполитой избрал королем Лещинского. Его противники обратились за помощью к России. Когда к Варшаве подошли русские войска, состоялись новые выборы — 24 сентября королем стал Фридрих Август III. Началась война. Лещинский отступил в Гданьск, который в январе 1734 г. осадили войска П. П. Ласси. В марте его заменил Б. X. Миних.

В апреле вблизи Гданьска появилась французская эскадра из 11 кораблей, на берег высадился 2-тысячный десант. Русский Балтийский флот (14 линейных кораблей и 9 фрегатов) тоже подошел к Гданьску и в мае заставил французскую эскадру отойти, а десант весь попал в плен. В июне С. Лещинский бежал из Гданьска в Пруссию, переодевшись в крестьянское платье.

Для поддержки Австрии против Франции в июне 1735 г. на Рейн был отправлен корпус Ласси, однако прибытие русских войск уже не могло изменить в целом неудачный для австрийцев ход войны. По заключенному в октябре 1735 г. миру Австрия теряла Лотарингию и Южную Италию. Франция признавала Августа III польским королем. Россия приняла условия мира в мае 1736 г., когда Лещинский отказался от польской короны, получив взамен Лотарингию. После его смерти Лотарингия должна была отойти к Франции.

Результаты войны были официально утверждены Венским договором в октябре 1738 г. между Австрией и Францией. Между этими двумя договорами и возник курляндский вопрос, который заключался в том, что после пресечения герцогской династии Кетлеров русские войска по приказу Анны Ивановны в 1737 г. силой возвели на курляндский престол Э. И. Бирона, т. е. человека, ничего общего не имевшего с интересами России. Некоторые современные историки (В. К. Чернышова) трактуют это событие так: «В результате этой русско-польской войны Россия присоединила к себе Курляндию (на которую давно метил Бирон)». Но это только фиксация желаемого, так как окончательно Курляндия вошла в состав России только при Екатерине II. Но после этой акции к Венскому договору 1738 г. в мае 1739 г. присоединилась и Россия, поставив европейские державы в известность о происшедших в Прибалтике изменениях. В результате решения «польского вопроса» позиции России в Европе утвердились, усилилось ее влияние на Речь Посполитую.

Решение восточного вопроса было более сложным. В 1731 г. в состав России добровольно вошел Младший казахский жуз, в результате чего хан Абул-Хаир и 30 тысяч киргиз-кайсаков (казахов) стали подданными России. В то же время в Персии дела шли не очень хорошо. Приходилось постоянно отбивать атаки кочевников, а на территории, отвоеванной Петром I еще в 1723 г., — горцев. Войска не выдерживали местного климата, тысячами болели малярией, что вызвало в 1735 г. подписание Гянджинского договора с Персией, по которому Россия отдавала назад западное и южное побережье Каспия и часть Армении, которая вошла в состав России при Екатерине I. Русская граница здесь снова отодвинулась до уровня реки Терек.