Русские былины - [49]

    Проговорит царь Волшан Волшанович:

    - Подите, слуги, возьмите его.-

    Пошли слуги и взяли его,

    Привели к царю Волшану Волшановичу.

    Смолился Ванька Удовкин сын,

    Поклонился царю Волшану Волшановячу :

    - Ай же ты, царь Волшан Волшанович!

    Есть ли грешному прощен ьице?

    Прости-тко в этой вины великоей.-

    Тут-то царь Волшан Волшанович,

    Тут-то он и сам пораздумался.

    Простил он Ваньке сыну Удовкину.

    Говорит Ванька Удовкин сын:

    - Ай же ты, царь Волшан Волшанович!

    Если не обряжусь в третий раз,-

    Ничего у меня не спрашивай,

    А прямо секи буйну голову.-

    Отпустил царь Ваньку сына Удовкина,

    Дал ему срока-времечка третий раз,

    Еще третий раз обрядитися.

    Опять Ванька сряжается,

    Опять Ванюшка обряжается,

    Обряжается Ванюшка третий раз.

    Обвернулся Ванька горносталем,

    Сманул Ванюшка в подворотенку,

    Заходил в палату во царскую,

    Во палаты обвернулся добрым молодцем,

    Целовал он, миловал Марью Волшановну;

    Целует он, сам прощается:

    - Прощай, свет, моя любезная!

    Смогу ли я обрядитися? -

    Обвернулся Ванька горносталем,

    Опять он сманул в подворотенку,

    Пошел-поскакал по чисту полю;

    Прошел-проскакал тридевять вязов,

    Тридевять вязов, тридевять цветов,

    И выскочил Ванька на крут бережок,

    Поше л-поскакал о синё море,

    По этому по крутому по бережку,

    Пришел-прискакал к сыру дубу.

    Сидят птицы, дети Могуль-птицы;

    Сидят они - все перезябнули,

    Сидят они - все перемокнули,

    Сидят они - все перехолоднули.

    Тут-то Ванька Удовкин сын

    Видит, что им беда пришла,-

    Перемокнут, перезябнут, перехолодуют,-

    Скидывал с себя цветной кафтан,

    Прикрывал этих детей птицы Могуль-птицы.

    Налетела тут птица Могуль-птица,

    Отворила ортину великую,

    Хочет сглотнуть-съесть Ваньку Удовкина.

    Смолилися же дети ейнины:

    - Ай же ты, родна наша матушка!

    Не тронь удала добра молодца:

    Это пришел к нам батюшка,

    Слободил от смерти от напрасныя,-

    Все бы мы перезябнули,

    Все бы мы перемокнули,

    Ни одного жива не было.-

    Тут-то птица Могуль-птица

    Говорит-промолвит таковы слова:

    - Ай же ты, Ванька Удовкин сын!

    Почему же ты зашел-загулял сюда,

    А кто тебя занес сюда? -

    Тут-то Ванька смолился ей:

    - Ай же ты, птица Могуль-птица !

    Не можешь ли слободить от смерти напрасныя,

    Обрядить от царя Вол шана Волшанского? -

    Проговорит птица Могуль-птица:

    - Могу обрядить от царя Волшана Волшанского. -

    И вырвала птица из правого из крылышка,

    Из крылышка из правого три перышка,

    И вырвала она, подавает ему,

    Давает огнивце, во-третьиих:

    - Поди-ка ты, Ванька Удовкин сын,

    Заходи-ка во палату во царскую

    И помазуй перышками моими птичьими

    Того ли царя Волшана Волшанского;

    Помазуй, а сам выговаривай:

    "Помазую я, заклиная все твои книги волшавские

    И все твои слова проклятые".

    Еще секи ты огнивце птичие

    Над верхом над царем Волшаном Волшанскиим,

    Секи, а сам выговаривай:

    "Засекаю я, заклинаю все твои книги волшанские

    И все твои слова проклятые,

    Чтобы та книга не волховала, не просказывала

    Про меня, про добра молодца".

    Обрядись-ка ты под кровать ему,

    Не найти ему тебя, добра молодца.-

    Тут-то Ваньке не дойдет сидеть,

    Сидеть Ванюшке, усиживать,

    Опять он бежал скорым-скоро;

    Обвернулся Ванька горностал ем,

    Заходил во палату во царскую

    И помазывал перышками птичьими

    Того-ле царя Волшана Волшанского;

    Помазует, а сам выговаривает:

    "Помазую я, заклинаю все твои книги волшанские

    И все твои слова проклятые".

    И начал сечь огнивце птичие

    Над верхом над царем Волшаном Волшанскиим;

    Сечет, а сам выговаривает:

    "Засекаю я, заклинаю все твои книги волшанские

    И все твои слова проклятые,

    Чтобы та книга не волховала, не предсказывала

    Про меня, про добра молодца".

    Сказал и сел под кровать ему.

    Встает царь Волшан Волшанович,

    Поутру встает ранешенько,

    Взимает в руки книгу волшанскую.

    И начала книга волховать и высказывать:

    "Вставал Ванька ранешенько,

    Умывался Ванька белешенько,

    Утирался в миткалиново полотенышко;

    Обвернулся Ванька горносталем,

    Сманул Ванюшка в подворотенку,

    Заходил в палату во царскую,

    Во палаты обвернулся добрым молодцем,

    Целовал он, миловал Марью Волшановну;

    Целует он, сам прощается:

    "Про щай, свет, моя любезная!

    Смогу ли я обрядитися?"

    Обвернулся В анька горносталем,

    Опять он сманул в подворотенку,

    Пошел-поскакал по чисту полю;

    Прошел-проскакал тридевять вязов,

    И выскочил Ванька на крут бережок;

    Тридевять вязов, тридевять цветов,

    Пошел-поскакал о сине море,

    По этому по крутому по бережку,

    Пришел-прискакал ко сыру дубу.

    Сидят птицы, дети Могуль-птицы;

    Сидят они - все перезябнули,

    Сидят они - все перемокнули,

    Сидят они - все перехолоднули.

    Тут-то Ванька Удовкин сын

    Видит, что им беда пришла,-

    Перемокнут, перезябнут, перехолодуют,-

    Скидывал с себя цветной кафтан,

    Покрывал этих детей птицы Могуль-птицы.

    Налетела тут птица Могуль-птица,