Русские былины - [47]

    Ты скажи-ко, полёсьницёк, ты какой, откуль.-

    - Я хожу-ту, хожу ис Царяграда,

    Я стреляю хожу всё гусей, лебедей,

    Я пернасцятых всё стреляю утоцёк

    Я на свадьбу-ту всё князю Роману-то.-

    Говорит-то она ему таковы реци:

    - Неужли у вас Роман-от князь не женилсэ-то? -

    - Некакой у нас Роман-от князь не женилсэ-то;

    Ишше тольке вцерась он сосваталсэ;

    А сёгодне-то будет всё смотреньё-то,

    Ище завтра-то будет всё венчаньицё.-

    Как пришли они с полесьницьком на широкий двор,

    Да сказала она-то полёсьницьку по тайности:

    - Ишше я ведь - Романова молода жона,

    Молода-то жона ведь я, Марья Юрьевна.-

    Наливает Романушко всё полёсьницьку,

    Наливает с остатку-ту пива пьяного,

    Говорит-то полёсьницёк таковы реци:

    - Уж ты гой еси, Роман ты князь Ивановиць!

    Ты налей-ко моему-то бедному товарышшу,

    Ты налей-ко ему тольки мёду сладкого;

    Поднеси-косе, князь-то, да ведь как сам ему.-

    Ище князю-ту тут ему смешно стало:

    - Поднесу токо, уж я послушаю:

    Да при свадьбы живу-то да всё цюжим умом.-

    Подносил-то он ей да мёду сладково;

    Выпивала она-то тут на единой дух

    Да спустила ему перьсьтень всё обруцёльнёй свой;

    Он увидял-то перьсьтень да всё во цяроцьки,

    Он берёт-то ведь перьсьтень да во праву руку,

    Прижимает он перьсьтень к ретиву серьцу.

    - Ты скажи-кось, скажи мне-ка, полесьницёк,

    Ты ведь где-то, полесьницёк, взял товарышша?

    Роскажите-ко мне-ко сушшу правду всю,

    Сушшу правду вы мне-ка всё неутайную.-

    Говорит настояшшой ему полесьницёк:

    - Я скажу-то тибе-то правду, поведаю:

    Я нашол ведь в лесу твою-ту молоду жону,

    Молоду твою жону-ту, кнегину Марью Юрьевну.-

    Ише тут-то ведь князь да обрадёл у нас;

    Он ведь брал-то ведь Марьюшку за праву руку:

    - Ты откуль-то пришла, откуль тебя бог принес?

    Заступили ведь-то, ведь молитвы-ти

    Ищё всё попов-то, отцов духовных,

    Ишше всё наших прицетницьков церьковных -

    Со слезами за тобя-то они богу молилисе. -

    - Ты бери-ко, бери-косе, мой полесьницёк,

    Ты бери мою невесту всё обруцённую!

    Не проминею-ту своей-то я молодой жоны,

    Молодой своей жоны-то да Марьи Юрьевны.-

    Повенцял-то он младого всё полесьницька

    На своей он невесты всё обруцённыя,

    Становил-то всё младого он полесьницька

    Он к сибя на двор главным всё предводителем,

    Тут повёлсэ поцестен-от пир на радости

    Ище князю-то Роману по свиданьицю с его да молодой женой,

    Ишше младому-ту всё полесницьку.

    А повёлсэ тут пир с им вместе тут;

    Ишше князь-от Роман-от был всё тысецьким,

    Ишше Марья-та Юрьевна всё ведь сватьёю,

    Овинцели младого всё полесьницька;

    Обдёржали они ведь всё по злату венцю,

    На двори у их жить стал главным предводителем.

ПРИМЕЧАНИЯ

("Роман и его дочь Настасья") - так называется трагическая народная песня-баллада, имевшая довольно широкое распространение и вошедшая в "Сборник Кирши Данилова". С былиной о князе Романе и его жене Марье Юрьевне эта песня не перекликается. Тем не менее существует предположение, что в том и в другом случае речь идет об одном и том же князе Романе. В балладе и в былине сохранились фрагменты некогда существовавшего цикла песен о самой яркой личности Галицко-Волынской Руси - князе Романе Мстиславовиче, ставшем к концу жизни (умер в 1205 году) великим князем киевским и попытавшемся было, "{чтобы Русская земля в силе не умолялась}", объединить русских князей, "{пресечь междуусобия}". Это о нем, как о парящем {яко сокол} на подвиг в отваге, как о полководце, заставившем многие страны {главы свои подклониша}, говорится в "Слове о полку Игореве". А В.Н. Татищев дополняет портрет: "{Сей Роман Мстиславич, внук Изяславов, ростом был хотя не весьма велик, но широк и надменно силен. Лицом красен: очи черные, нос великий с горбом, власы черны и коротки. Велъми яр был во гневе... Много веселился с вельможи, но пиан никогда не был. Много жен любил, но ни одна им (не) владела. Воин был храбрый и хитр на устроение полков}..." Его жизнь предоставляла благодатный материал для сказителей. Известно, например, что князь Роман едва ли не первым из русских правителей, во всяком случае задолго до Ивана Грозного и Петра Великого, расправился со своей женой и ее родственниками, заточив их в монастырь. Возможно, что именно этот случай и стал основой песни-баллады о таинственном исчезновении жены князя, в которой дочь спрашивает его: "{Уж ты татонька, татонька! где моя маменька да родна?}" Не менее вероятно, что и былинный сюжет о похищении княгини возник на основе вполне реальных фактов, случаи похищения для русского средневековья не редкость. Характерен сам образ Марьи Юрьевны, оставшейся верной своему мужу, не поддавшейся на уговоры {царишша Грубиянишша}. Оригинальна сцена ее возвращения: встреча с молодым полесничком и появление в одежде этого полесника на свадьбе своего мужа.

В сборнике публикуются оба сюжета. Текст баллады "Князь Роман жену терял" в записи А.Д. Григорьева ({Архангельские былины, т. 1, ? 136}) от М.К. Никифоровой. Текст былины "Князь Роман и Марья Юрьевна" в записи А. В. Маркова от А. М. Крюковой ({Беломорские былины, ? 18})