Русская война: Баснословия о первых князьях - [24]

В год 6421 (913). После Олега стал княжить Игорь. В это же время стал царствовать Константин, сын Леона. И затворились от Игоря древляне по смерти Олега…

Сколько лет Игорю «Рюриковичу» было бы в 913 году?

Очень просто:913–879=34 года как минимум… Очень хороший возраст для правителя.

А если это Игорь «Олегович»? Загадка без разгадки…

Г-н Кузьмин вкупе с г-ном Ярхо в России, и г-н К. Цукерман во Франции единодушно заявляют о наличии «хронологической дыры» в ПВЛ приблизительно в одно поколение в промежутке 862–945 годов приблизительно 25–30 лет, СТАРАТЕЛЬНО СКРЫВАЕМОЕ ЛЕТОПИСЦЕМ, что становится очевидным каждому цензовому историку – преподавателю после прочтения 3–5 систематических курсов гражданской истории на уровне несколько выше пересказывания литературно окрашенных эпизодов. Их собственная новизна в отношении того, что было наговорено и написано к середине 19 столетия заключается только в способах заполнения этой дыры. Г-да Кузьмин – Ярхо полагают наличие лакуны между Олегом и Игорем деяний 940-х годов, и заполняют её новыми персонажами – г-н Цукерман, «не размножая сущности», сдвигает дату появления Рюрика на Руси на целое поколение, с 862 на 895 год; вполне резонно отмечая, что указываемая ПВЛ междоусобица на Северо-Востоке после изгнания «плохих варягов» в 860-м году не могла так быстро кончиться и агрессивно полагая, что она затянулась на целое поколение. В обоснование этого положения можно добавить, что даже приглашённый Рюрик смог пересесть с Ладоги в Новгород только к 872-му году ценой гражданской войны с Вадимом Храбрым… Но это уже иная история, нежели та, что написана в ПВЛ.

Идея г-на Кузьмина проистекает из простого наблюдения, что наличный материал летописи в разных списках более или менее основательно рисует и Рюрика, и Олега вполне суверенными полноправными князьями из одного рода, т. е. оформляющими две ветви династии. И добавим от себя, в значительной мере разведённые и географически: Северные Рюриковичи и Южные Ольжичи, при вполне очевидном доминировании южан с 882 года. Но вместо того, чтобы гипотезировать это положение в уповании на грядущий материал, г-н Кузьмин начинает интерпретировать под него наличные сторонние источники, в сущности набирая из них то, что ему пригодится, и в этом следовании выйдя на семейную хронику моравских графов Жеромских, впрочем, утраченную уже к 18 веку, и возводимую им к совершенно гипотетическим Моравским хроникам 10 века, КОТОРЫХ НИКТО НЕ ВИДЕЛ. Итогом подобных изысканий стало обнаружение в дополнение к историческому Олегу Вещему ещё одного Олега Второго, отметившегося в Моравии в 920-х годах, а г-н Ярхо отыскал к тому же и Второго Игоря, но предшествующего Игорю Историческому… Уф!

Сделаем собственное гипотетическое предположение: наличный материал престолонаследия «великого князя русского» в развившихся княжеских родах начиная с Святослава, впервые оставившего после себя 3-х исторических претендентов на престол неопровержимо свидетельствует о господстве родовой прерогативы престолонаследия по старшинству во всём роде; на довлеющую традицию лествичного права. Т. е., по смерти Олега престол наследовал «по закону Русскому» не его сын, а старейший в роде, каким кажется более предпочтительный кто-то из Рюриковичей, полагая, что в 913 году тому было бы не менее 34 лет, а по исчезновению следов какой-либо деятельности Рюрика после 872 года и не менее 44 лет. Вполне правдоподобно, что где-то около 935 года происходит очередная смена правителя, но уже скорее по Олеговой линии, более вероятно получившей старшинство в роде… Не будем далее развивать эту тему, оборачивающуюся счётом умозрительных вариантов и художественной беллетристикой, но отметим, что летописцы были чрезвычайно заинтересованы привязать Игоря Старого именно к Рюриковской ветви, в стремлении к чему они совершают грубо-неряшливый подлог, являя князя, погибшего в 945 году, в акте 879 года, а по совокупности едва ли не 872-го.

Отметим то, что очевидно: не мог Игорь «Рюрикович» 882 года быть тем же Игорем, лихо прыгающим с корабля на корабль горящего русского флота 941 года. И та Ольга-Прекраса из Плескова, что в 903 году расплела свою девичью косу как его жена, т. е. родившаяся не позднее 890 года, не могла быть матерью 6-летнего Святослава, что бросит копьё в древлян в 946 году. В этом случае она совершила бы подвиг, больший своего разгорячившегося старичка, родив сына-первенца в возрасте 940–890=50 после 37-летнего бездетного пребывания в браке. Это уже по разделу матерей-девственниц и зачатию от Святого Духа…

По историчности Игоря, Ольги, Святослава середины 10-го века вопрос может быть поставлен только в форме: на биографию какого лица растянули их судьбу и покрыли их именами? Был ли это тёзка Игоря Старого, или, совершая подлог, летописцы положили лакуну и на его имя? «Рюрикович» ли он, что кажется более соответствует праву, и на чём настаивает летопись – или «Ольжич», что выглядит естественней по очевидному верховенству Олега, но отдаёт узурпаторством; впрочем, столь обычным у киевских потомков древних носителей Двузубца? Произошло ли всё по Правилам, или как принято на Руси, по Исключениям из правил?