Русская тайна. Откуда пришел князь Рюрик? [заметки]

Шрифт

Интервал

Балто-славянские… Т. XVI, с. 202–203.

По О.Н.Трубачеву, данный ряд – «противники неба».

Словарь древних и. – е этнонимов, составленный В.П. Будановой, насчитывает более 50 названий племен, начинающихся на ар– (от арависков до арупинов).

Однако ряд исследователей предполагает, что до эллинов-ахейцев на юг Балкан уже попала какая-то и.-е. волна (предположительно, это были карийцы, вытесненные потом греками в Малую Азию).

Как считал Монтелиус, еще в конце каменного века из потомков этих пришельцев в Скандинавии сформировались предки германцев.

Остатки сухопутного моста времен последнего ледникового периода – существовавшие в Северном море плотные цепочки островов – таким переселениям способствовали. Отметим другое свидетельство переселения с востока на Британские острова – находки шнурованной керамики в Восточной Англии.

Семитов Иванов и Гамкрелидзе вообще весьма жалуют, считая, что якобы названия чуть ли не всех жизненно важных атрибутов хозяйства (быка, зерна, меда и т. д.) заимствованы Европой с Юго-Востока. Даже славянское слово «секира» филологи-»юдофилы» пытаются вывести из древнееврейского слова означавшего «топор» или, на худой конец, из шумерско-аккадского sukkuru – дротик (кстати, оружие, по функциям далекое от секиры). Что касается зерна любых дикорастущих культур, то в обиходе обитателей Европы, в том числе и Северной оно появилось еще с мезолита, да и с диким быком знакомство произошло очень давно.

Данные авторов сборника «Восточноевропейские широколиственные леса: история и современность» (М., 2004). Кстати, как мы уже подчеркивали, граница широколиственных лесов 5 тыс. лет назад была на сотни км севернее нынешней.

При этом список и.-е. растений Иванова – Гамкрелидзе действительно нуждается в серьезной проверке. С одной стороны, в нем пропускаются совпадения в названии ряда северных деревьев, например, ольхи (лат. Ainus). С другой – часть растений была далеко не так общеизвестна. Скажем, бук в древности знали италики, греки и германцы, но только от последних и довольно поздно об этом дереве услышали славяне и балты. Этот давно известный «аргумент бука» используется для того, чтобы подчеркнуть расположение славяно-балтского массива восточнее границы произрастания дерева (Нижний Неман – Нижний Дунай). Слова «тисс» славяне (во всяком случае, восточные) также не ведали, поскольку, как отмечал еще В.И. Даль, в их песнях «тисовая кровать переиначена в тесовую, в чем нет смысла».

Хотя и.-е. название ольхи в греческом, ввиду слабой распространенности данного дерева на юге Балкан, подзабылось и заменилось другим (клифра), похожим на название клена (см. герм, klynr). Кстати, если мы возьмем греческое название уже не рощи, а «леса» – «багос», то оно явно производно уже от и.-е. названия бука (bag). Если так, отмеченные выше смутные следы предков эллинов и пара «даны – данайцы» ведут туда, где в изобилии росли и ольха, и бук. Скорее всего, это юго-западная часть Балтики.

Вместе с тем слоны, как и обезьяны и тогда не обитали даже на очерченной Ивановым и Гамкрелидзе «южной территории», и лингвистам приходится притягивать к ней соседние земли, где огромные существа с хоботами и маленькие с хвостом в древности водились.

Отметим, кстати, что и слово «слон» в славянских языках долгое время не имело никакого отношения к обладателю хобота. Русские вплоть до недавнего времени слоном называли любое крупное животное, особенно лося. Точно также и у неиндоевропейских народов, незнакомых до недавнего времени с гигантом животного мира. Например, в тюркских языках название слона yagan происходит от слова yogan, означавшего вообще «большой».

Торговцы были из разных мест, и соответственно, никакого единого названия обезьяны (якобы кор, согласно двум ученым авторам) в Европе не было. Например, как указывает О.Н. Трубачев, латыш, erms «обезьяна» восходит к этрусскому названию этого животного arimos, что обусловлено древними торговыми контактами между «зоной Янтарного пути» и Адриатикой. Откуда оно появилось у этрусков – уже другой вопрос.

Судя по тому, что в одной из версий оно связано с сыном Посейдона, владыка морей ассоциировался у предков эллинов со зверем, в древнем Средиземноморье бывшим, но далеко не самым распространенным (чего не скажешь о Северной Атлантике, и например, Балтике, где тюлень был основным источником мяса и шкур для людей еще в неолите).

Славяне (процитирую исследование Н.В. Комлевой по позднесредневековой антропонимии Вологодского уезда) образовывали имена «в большинстве своем от названий животных, незаменимых в крестьянском хозяйстве (Овца, Кобыла, Баран, Корова, Козел, Конь, Бык), домашних животных (Собака) и некоторых диких животных и птиц, являющихся предметом охотничьего промысла (Соболь, Лисица, Кулик)».

Во время вторжения Ксеркса в Северную Грецию в 480 г. до н. э. его многочисленные вьючные животные – верблюды – сильно страдали от частых нападений львов.

^>! Мы имеем ввиду имя «Лев» в его точном «зверином» значении, а не однозвучные имена с совершенно другим смыслом: например, редкие римские Левий (от иудейских Левиев-Левитов или Ливиев) и многочисленные германские Леовигильды, Леопольды и т. д… где основа lieb, leof – «любовь».

В противоположность этой традиции народы древних дунайских культур бобра не почитали, судя по находкам костей животного в их сохранившихся археологических памятниках. Видимо, это непочитание восприняли предки греков, у которых шкура являлась до того обиходной, что ее название (Derma) стало синонимом шкуры и кожи вообще (а древнее название бобра забылось).

По новейшим данным, майкопская культура была создана мигрантами из района Северной Сирии – Месопотамии, через территорию юго-западного Прикаспия проникшими и заселившими Северный Кавказ вплоть до Тамани (см. «Новости науки» в gazeta.ru от 2.03.2011). Однако были ли они семитами, остается вопросом.

Кстати, «Авеста» сохранила предание и о периоде «широкого моря» Ворукаша и периоде его отступления, сопровождавшемся образованием на его окраинах заливов или озер (Авджанва и т. д.) – см. «Авеста в рус…, с. 393, 415, 430.

Еще более туманное воспоминание об этом хранили, вероятно, и другие и.-е. народы. Так, божество Мокошь у славян и балтов первоначально было связано с такими, казалось бы разнородными понятиями, как «вода», «верхушка горы», «ночь» и вместе с тем «прядение». Вместе с тем ничего удительного в этом нет, если предположить, что «пряди» – это бесчисленные «рукава» воды, падавшей в древности с северных («полночных») гор. Не заходя столь далеко в гипотезах, вместе с тем ученые признают вероятность представления «сети рек и рукавов как пряжи» и то, что «сравнение иранской… Anahita…с Мокошью подкрепляется также и славянским фольклором, где в связи с мотивом ткачихи в колодце выступает «река широкая-широкая» (см. БС Исс-я, 1984, с. 195). В этом смысле любопытно сопоставление Мокоши с санскритским сакральным понятием Мокша – букв, «истечение» (см. также табл. на с.)

В отличие от современной симы на основе сахара и лимона, которая стала общефинским напитком

С которыми, как мы увидим дальше, был тесно связан

протосаамский.

Похоже и в других и.-е. языках: нем. berg – гора, кельт, briga – «возвышение», слав, «берег». См. сведения о северном происхождении части кельтов в главе об этом народе.

По мнению Е.С. Галкиной, «эта гора – собирательный, полумифический образ, отражающий смутные представления арабских географов о севере Восточной Европы. Определить ее местонахождение невозможно».

Что касается гидронимов на – га, то, как утверждает А.К. Матвеев, они «безусловно являются уральскими, что сейчас, кажется уже никто не оспаривает». Но ученый тут же дает основания сомневаться в этой безусловности: убедительного объяснения этим формантам нет: их считают то финскими, то угорскими, то самодийскими (БС Исс-я, 1997, с. 34). С учетом этого нельзя отвергать и.-е. истоков форманта «-га», например, в иранских языках – ка, – гех означают «большой».

И, видимо, огромных территорий восточнее: полоса древней саамской топонимии (перемешанной с наслоившейся на нее угро-финской) тянется через Архангельскую область далее вплоть до границ Республики Коми (БС Исс-я, 1997, с. 32).

См. напр. Алексеев В.П., с. 412; В.В. Напольских категорически отрицает самодийское родство древних саамов.

Во всяком случае, сильный отход от языкового массива и.-е. народов легко объясним специфическими условиями северной изоляции. Так, согласно аккумулированным в Википедии данным исследователей, две ветви когда-то единой эскимосско-алеутской семьи, распавшейся около 4 тысяч лет назад – алеутский язык и эскимосские языки – разошлись в итоге настолько, что сейчас общих черт в них меньше, чем между турецким и японским (никогда не бывших родственниками).

«Находка палеоантропологических материалов эпохи мезолита на севере Европы – редкая удача… антропология вынуждена довольствоваться отдельными разрозненными находками посредственной сохранности» (Проблемы антропологии…, с. 25).

Отсюда позднейшее название Албании Азербайджан, восходящее к «страна огня»

Что было закреплено последующей историей: и в Средние века и позже (в 1920-е гг.) в Грецию последовал ряд волн иммигрантов из Малой Азии, а население Крита и Кипра, по мнению Л.Н. Гумилева – во многом потомки переселенцев из арабского Халифата, поскольку по завоевании им этих островов «коренное население было продано на невольничьих рынках» (Гумилев, с. 378). Среди этих волн иммигрантов были, правда, были и «светлые» – в т. ч. славяне в VII–VIII вв., но видимо, большого влияния на расовые особенности юга Балкан они не оказали.

Примечательно, что гуанчи не имели навыков мореплавания и вообще панически боялись моря – предполагается, что это следствие воспоминания о какой-то грандиозной катастрофе, в результате которой их предки оказались на изолированных островах. Согласно научным данным, косвенно подтвержающим легенду об Атлантиде, большие катастрофы происходили в Северной Атлантике в IX тысячелетии до н. э. Археологи говорят о значительных этнокультурных перемещениях в Европе и на сопредельных территориях. Исчезли свидерская и аренсбургская культура в Прибалтике и Центральной Европе, культура Мадлен на территории нынешней Франции. Из-за некоторой разницы в датировках точно неясно, с чем они связаны – с упомянутыми геологическими потрясениями или с климатическими – например, последним оледенением Дриас III (9000–8122 гг. до н. э.). Но очевидно, именно вследствие подобных эпохальных событий часть европеоидов вынуждена была мигрировать, видимо, через Пиренеи в Северную Африку.

Правда, небесспорные – часть исследователей считает недоказанным тезис о принадлежности племен культур текстильной (сетчатой) керамики к финно-угорскому кругу.

Как уже отмечено в начале, этноним очевидно сходный с однотипными этно– и антропонимами других и.-е. народов.

Например, котелков, культ которых сохранялся у значительной части кельтов, а также, родственных по-видимому, кимвров (А.Г. Кузьмин. Об…, с. 62–63).

Там же, с. 62.

Старейший летописный свод Британии – т. н. «Англосаксонские хроники» – рассказывает о том, что пикты появились на Британских островах откуда-то с юга, «из Скифии». Ряд авторов обращает в связи с этим внимание на близость названия других обитателей этих островов, скоттов, Scottes к скифам, Scythes. Любопытно также сходство названий наследников скифов в степях Восточной Европы – аланов с племенем Alauni (судя по названиям его соседей, кельтским), которое Клавдий Птолемей во II в. н. э. помещал в Норике (ныне Восточной Австрии).

И многочисленные топонимы на – прус по всему древнему ареалу балтов вплоть до Оки.

Что касается лебедей (в греческих преданиях это «поющие» птицы, видимо, лебеди-кликуны, Cygnus cygnus) то в Европе маршруты летних перелетов этих неизменных спутников Аполлона пролегали с Балкан в Прибалтику, бывшую промежуточным этапом (хотя еще недавно они гнездились в Эстонии и Ленинградской области) перед окончательным «броском» на Кольский полуостров. Именно там, в петроглифах Терского берега сохранились древнейшие изображения этих пернатых. Кстати образ другой священной птицы Аполлона – ворона (как вещуна, гадателя, целителя) имеет аналогии в культе этой птицы у обитателей того же Кольского полуострова – саамов.

Как ехидно замечает Л.П. Грот, в сознании автора этой гипотезы «по-видимому… не возникал вопрос, что может быть общего между Одином, косматым и кривым стариком, как запечатлен этот образ в скандинавской мифологии, и стройным златокудрым красавцем Аполлоном из греческих мифов. Фантазия – великая сила, позволяющая человеку «видеть» то, во что ему хочется верить».

Затем глава независимой Абхазии.

Есть толкование О. фон Фризена, выводящее это слово от современного топонима Сканер (название мыса в Южной Швеции), в свою очередь, якобы производного от прагерм. Skadin – «опасность», и ®aujo – остров, но оно также спорно.

Разумеется, кроме районов с переувлажненной почвой.

Если не считать литовских преданий о Криве, возможно, как-то связанных со славянами-кривичами и латышским обозначением русских krievs.

Например, пишет В.В. Напольских, в современных угро-финских наречиях сохранились только общие названия флоры и фауны, характерной для западносибирской географической зоны. Однако соответствующие европейские названия (например, рыб, неизвестных в Сибири – сома, налима, угря и т. д). в прауральском восстановить не удается (Напольских. Введение…, с. 132–135). При этом утверждает автор, языковые данные показывают, что уральская прародина располагалась в достаточном удалении от индоевропейской. А первый контакт между этими группами случился уже после распада праи.-е. общности, когда носители индоиранских диалектов появились во второй половине III тыс. до н. э. на Южном Урале (с. 148).

Происхождение авар, как этимология этого этнонима неясно – неоднократно обращалось внимание на близость этнонима как кавказским аварам (аварцам), так и его на родство с и.-е. антропонимами, напр. герм. Abar; кельт. Abanis, Abra, которые возводят к гот. Abrs «сильный», и чешек, обр – «великан» (аваров, напомним, славянские хроники называли именно «обрами»). Как бы то ни было, к VI в. авары, судя по их государственной и социальной лексике (каган и т. д.), были уже тюркоязычным народом.

Т.е. и у пражской и у претендующих на роль ее предшественниц культур фактически нет этих антропологических материалов из-за их почти полной кремации. К тому времени, когда эти материалы появились (из-за перехода к христианскому обряду захоронения), славяне уже успели сильно смешаться с огромной массой самых разнообразных этносов в новых местах своего обитания. В результате, например, тот же В.В. Седов насчитывает целых 10 антропологических типов в эпоху позднего средневековья, совершенно различных.

Именьковская культура VI–VII вв., проникшая на восток вплоть до низовьев Камы и, по-видимому, оставленная теми самыми «ас-сакалиба»-славянами, потомков которых арабские авторы считали важным этническим элементом Волжской Булгарии (ибн-Фадлан в 920-е гг. назвал первого мусльманского князя булгар Алмуша «царем ас-сакалиба»).

Правда, этноним «сербы» можно трактовать и из других языков – так в армянском «serb» значит «святой», на латыни и санскрите «sarpa», «serpa» – «змея», распространенный тотемический символ.

Симон Грунау (XVI в.) писал, что упомянутые Видевут и Брутен (Прутен) с сотоварищи в начале VI в. вышли с острова Готланд, который в их времена якобы назывался Кимбрия. Однако это последнее название явно которого созвучно как кимврам – германскому этносу с возможной кельтской примесью, так и к кельтскому названию Уэльса «Ким-ру» – «страна сородичей» (см. далее).

Балто-славянские исследования:1980. М., 1981, с. 16–17.

В рассказе о плавании Вульфстана (ок. 890 г.) «Эстланд» начинался к востоку от устья Вислы. Уже в XI в. Адам Бременский знает тот же Эстланд в современном значении, на северо-востоке Балтики и вместе с тем ссылаясь на предшествующих авторов, еще располагает «хаистов» (аестиев?) вместе со склавами в числе других племен, «из которых главные велетабы», на южном берегу Балтики, а не на восточном.

Фенны, которых Тацит расположил на окраине известного ему обитаемого мира – это саамы, занимавшие тогда всю территорию современной Финляндии и говорившие на своем особом языке, лишь позже под влиянием проникавших с юго-востока народов уральского корня сменивших языковую семью.

Кузьмин А.Г. Об…, с. 63.

Кстати, интересен в этой связи описанный Страбоном конфликт кимвров с римским императором Августом (сначала это племя напало на империю, а затем, «покаявшись» перед императором, вернулось в Ютландию). Ведь по русским источникам, последний – никто иной, как брат Пруса, основателя Пруссии (и заодно династии Рюриковичей. – см. далее). Возможно, именно этот конфликт и миграция кимвров из Ютландии отразились и в прусской легенде о двух братьях, и русской великокняжеской генеалогической традиции.

Кулаков В.И. История…, с. 19. О «кельтской» упряжи в Пруссии см. там же, с. 74–75.

Одна из теорий, восходящих к М.В. Ломоносову, объясняет этот этноним из приставки «по» (существующей как в славянских, так и в балтских языках) и «руссов», т. е. живущих по реке Руссе, как тогда назывался правый рукав устья Немана.

Границей распространения балтийских гидронимов считается Припять, южнее преобладают славянские названия рек. О.Н. Трубачев, правда, «продвигает» балтов еще южнее, на север Украины, но это скорее «особое мнение» академика.

По В. Вересу (в соответствии со своими взглядами на происхождение Литвы он пишет «летовский» язык).

Нара, Вазуза, Истра, Протва и т. д. При этом, балтские названия в этом регионе носят реки разного «калибра», в то время как славянские – только мелкие реки и водоемы, что, по мнению ученых, означает: славяне пришли сюда позже, «занимая свободные ячейки» в гидронимической карте со второй половины I тыс. н. э. (БСИ, 1981.1982, с. 6–7).

Подчеркнем еще раз, что речь идет только о вышеприведенном ряде. В то же время А.Г. Манаков, например, приводит список других значений основы vent, vend в и.-е. языках: санскр. vdnati, vanoti – «желает, любит, жаждет», датск. и норв. vente, швед, vanta – «ждать», в тех же языках vende, vanda – «поворачивать», а в лат. venio, ventium – «приходить», vendo и vendito – «продавать» (Манаков, с. 52–53). Здесь много неясного, тот же автор, например, полагает, что последние слова в латыни являются производными от этнонима: «Именно благодаря посреднической роли венетов в торговле янтарём и другими товарами…название венеды можно рассматривать не только как этническое (производное от венетов), но и означающее «продавцы, торговцы» (Манаков, с. 48).

Метод определения времени расхождения родственных языков, строящийся на гипотезе одинаковой скорости изменения базовой (т. н. «ядерной») лексики этих языков.

И под которым, вероятно, следует подразумевать тех же восточных «сакалиба», носителей именьковской культуры.

Источник, основа которого появилась в I в. и многократно редактировавшийся вплоть до V в. н. э.

«Ставка Тер-Сплавинского и его школы на исконнославянскую принадлежность макрогидронимов Польши оказалась вдвойне ненадежной: 1) гидронимы эти допускают более широкую индоевропейскую (скорее всего – не славянскую) мотивацию 2) макрогидронимы, как указыается в последнее время, этногенетически не показательны», – писал О.Н. Трубачев, приводя и третий аргумент – уже против висло-одерской теории в целом: «Серболужицкие территории заселялись славянами в значительной степени с юга, а не с востока, как ожидалось бы» (ВЯ, 1982, № 5, с. 6). Добавим, что Одра отнесена многими лингвистами к балтийско-балканскому ряду (Драва, Древн), который, как мы упоминали выше, отождествляется с иллирийской или древнеевропейской, но никак не славянской гидронимией. Название Висла имеет, помимо славянских, балтские (vislus – «плодовитый»), кельтские и иные прочтения.

Например, ПВА называла Черное море по-гречески Евксинопонт (в одном случае добавив «словет Руское»), другие русские источники – Чермное (Красное), а поляк Ян Длугош – Понт, или Leoninum шаге, Львовское море, по названию города, через который шла основная торговля Польши с юго-востоком.

Gora – в некоторых южнославянских языках до сих пор означает лес. К заимствованиям и переосмыслениям выдающийся советский лингвист В.М. Иллич-Свитыч в работе «Лексический комментарий к карпатской миграции славян», относил и все другие термины славянского горного ландшафта, как «полонина», «провал» «проход», «котловина» и т. д.

С.В. Алексеев отмечает, что первые вторгшиеся на Балканы славянские дружины (которые он, впрочем, считает «антскими») ранее хорошо обучились навыкам войны в горной местности в длительной борьбе с жителями Карпат (Алексеев, с. 75), но тот же автор отмечает, что и чистые «словене» в южных походах предпочитали двигаться через гористые Далмацию, Эпир и т. д. (там же, с. 171, 268).

Парадоксальным образом, лексема «гора» может быть, хотя и очень отдаленно, связана со словом «раб». По М. Маковскому, в и.-е. языках «раб, слуга» восходят к основе «быстро двигаться», «скользить». Но к той же основе «скользить», по О.Н. Трубачеву, восходит по крайней мере, в кельтских и германских языках, лексема «гора» (т. е. «то, с чего соскальзывают, скатываются»?). Но конечно, никакого прямого родства, как это хотелось бы славянофобам, в этих лексемах нет.

Парижская актриса, имевшая успех в Петербурге в середине XIX в.

«Третей в Изборьске, имя ему Трувор», – уточняет Новгородская летопись.

Ранний (Маркс называет его «готическим») период истории России, согласно основоположнику научного коммунизма, «составляет, в частности, лишь одну из глав истории норманнских завоеваний. Быстрый процесс расширения территории (Руси– A.B.) был… естественным следствием примитивной организации норманнских завоеваний – вассалитета без ленов или с ленами, существовавшими только в форме сбора дани». На самом деле, настоящей целью норманнов была не отнюдь не Восточная Европа, а Византия: «Самый факт перемещения русской столицы – Рюрик избрал для нее Новгород, Олег перенес ее в Киев, а Святослав пытался утвердить ее в Болгарии, – несомненно, доказывает, что завоеватель только нащупывал себе путь и смотрел на Россию лишь как на стоянку, от которой надо двигаться дальше в поисках империи на юге». Полемизирует Маркс и с анти-норманнистами, подчеркивая, что несмотря на постепенное ославянивание русских князей, их дружина полтора столетия «оставалась исключительно варяжской, что Владимир, олицетворяющий собой вершину готической России, и Ярослав, представляющий начало ее упадка, были возведены на престол силой оружия варягов».

В сталинскую эпоху, а особенно в период «борьбы с космополитизмом» норманнизм официально осуждался, но фактически никуда не исчез. Защитившись формулой Энгельса «государство не может быть навязано извне» ученые «скандинавоманы» заявили, что, дескать, в процессе становления классового общества на Руси происхождение княжеской династии не имеет большого значения. Но норманнское происхождение последней продолжало постулироваться, как непреложный факт.

Позже Г.З. Байер также писал о том, что древнее имя Швеции происходило от слова «warg», что «в древнем языке не всегда значит волка, но разбойника и неприятеля… Скандинавцы почти в беспрестанном морском разбое упражнялись, отчего варгами и отечество их Варгион, или Варгем, могло называться». Заметим, Байер придал этому тезису лишь предположительную форму. Подтверждений ему в источниках нет.

A.A. Шлёцер видел свою задачу в том, чтобы «исправить самого Нестора с помощью прочих исторических знаний… Очистить ещё мало обработанную историю от басней, ошибок и вздорных мнений».

Далее Герберштейн подключает уже не только источники, но и опыт дипломата, и логику исследователя:

"Так как, более того, вандалы тогда не только отличались могуществом, но и имели общие с русскими язык, обычаи и веру, то, по моему мнению, русским естественно было призвать себе государями (Herrschaften) вагров, иначе говоря, варягов, а не уступать власть чужеземцам, отличавшимся от них и верой, и обычаями, и языком».

«Три брата, не имея подходящего случая испытать свою храбрость в мирном королевстве отца, решили отправиться на поиски сражений и приключений в другие земли. Они направились на восток и прославились в тех странах, через которые проходили. Всюду, где братья встречали угнетенного, они приходили ему на помощь, всюду, где вспыхивала война между двумя правителями, братья пытались понять, какой из них прав, и принимали его сторону. После многих благих деяний и страшных боев братья, которыми восхищались и благословляли, пришли в Руссию. Народ этой страны страдал под бременем долгой тирании, против которой больше не осмеливался восстать. Три брата, тронутые его несчастьем, разбудили в нем усыпленное мужество, собрали войско, возглавили его и свергли власть угнетателей. Восстановив мир и порядок в стране, братья решили вернуться к своему старому отцу, но благодарный народ упросил их не уходить и занять место прежних королей (перевод В. Чивилихина). Правда, по замечанию В. Овчарова, сомневаться в достоверности этого якобы «народного предания земли Мекленбург» заставляет хотя бы «стиль изложения в духе рыцарских романов». Кроме того, подозрительно выглядят подробности, будто списанные из русских летописей: например, указывается, что Сивар получил в управление Bile-Jezoro, а Трувор – Pleskow.

Автор имеет в виду племена Черняховской культуры, хотя не может объяснить громадный перерыв в четыре столетия между последними памятниками черняховцев и первыми захоронениями Среднего Приднепровья указанного археологом типа. Примечательно, что и керамика, сделанная на гончарном круге, появляется в Среднем Поднепровье одновременно с вышеуказанным обрядом захоронения и затем вытесняет славянскую лепную керамику. К слову, иранская принадлежность Черняховских памятников признается далеко не всеми археологами.

В археологических отчетах о раскопках первых киевских поселений используется термин «селище». «Что касается комплексов, характеризующихся его превращение в город, особенно оборонительного рва, то «не исключено, что они…возникли только в течение IX века» (Э. Мюле, с. 119, 127).

А.Г. Кузьмин иронически восклицал по этому поводу: «Ну не может князь называться дубиной!», находя более удачным аналогия с иранским «кий» в значении «величественный». Аналогичных имен много и на Западе (например, британское «Кей»), Оппоненты, правда, указывали на прозвище одного из франкских Карлов Мартелл, т. е. «молот», по их представлениям, нечто близкое «дубине», «палке».

^>! Хорив (Хорев) – другое название Синая, горы, на которой Моисей получил скрижали Завета.

Хотя и были попытки «славянофилов» обратиться, например, к слову «самовитый», вызывающие иронию благодаря очевидным ассоциациям с находящимся «вне быта и жизненных польз» «самовитым словом» Вел. Хлебникова.

Совсем в духе ранее упомянутой теории Прокопия Кесарийского. Только Прокопий считал, что римляне прозвали рабов «sclavus» по якобы наиболее распространенному этнониму пленников-чужеземцев, а в данном случае русы властвовали над племенами-автохтонами.

Соответственно, Мешех – это вовсе не Москва, а, как указывал еще римско-иудейский историк Иосиф Флавий, племя мушхов, обитавшее в древности на юго-востоке Малой Азии и в верховьях Ефрата. Фувал – это Тувал (Табал), государство в той же Малой Азии.

В частности, какого-то Олимара – личности, по-видимому, столь же мифической, сколь большинство поминаемых Саксоном датских «властителей» (среди которых только с именем Фрото набралось шесть).

Европейские сведения о Руси преимущественно по подборке А.Г. Кузьмина в сборнике «Откуда есть пошла Русская земля», т. 2. М., 1986.

Образована в 936 г. на завоеванных франкскими королями славянских землях Северной Саксонии.

По мнению украинского историка А. Галенко, принятие венгерским принцем титула «герцога Рузии» означало «манифестацию контроля» мадьяр над важнейшим местом трансевропейской торговли невольниками (а также солью и другими главными товарами средневековья).

Бежавший якобы от преследований дяди – русского князя Ярополка «Колег, сын Колги», по Бартоломею Папроцкому (впервые записавшему легенду в конце XVI в.) основал в Чехии в 861 г. дворянский род Жеротинов. В последующих редакциях, где имя героя изменено на Олег, дата его эмиграции смещена к 940 г., упоминается, что его гонитель Ярополк – сын некоего Tori – был Kygoviensium (некоторые переводят: киевским) князем (чувствуется влияние восточнославянских источников). Но даже и в таком виде легенда не дает оснований для отождествления этого «Олега» с фигурантами Повести временных лет. В частности, согласно этому источнику, не было никакого племянника у Ярополка Святославовича в 940 г. (когда еще не родился ни он сам, ни его братья). Добавим, что Ярополк (в форме Jaropluk) – имя, популярное у западных славян, так что скорее всего, «племянника Ярополка» моравы получили от кого-то из своих ближайших соседей.

Он же Бруно Квертфурский (в монашестве Бонифаций), назначенный папой Сильвестром II «архиепископ для язычников». При попытке проповедовать христианство у пруссов убит последними в 1009 г.

Эту область мы упоминали в главе о происхождении славян.

Дочь по имени Анастасия была у Ярослава Мудрого, но его в европейских хрониках неизменно титулуют «королем», а не «герцогом».

Отношении этой Софьи «Валедаровны» (или, по скандинавским хроникам – Сифии) к минскому князю Володарю Глебовичу остается спорным. Древнерусским источникам такая дочь этого князя неизвестна.

По-видимому, фактически остававшаяся в язычестве, т. к. Герборд описывает ее народ как «дикий и жестокий».

Опираясь на помощь язычников-пруссов, поморян, а также неких флавов, в которых А.Г. Кузьмин видел одну из разновидностей тех же рутенов (лат. Ruth, как и Flavus – рыжий).

^>! С учетом несколько искаженной географии того времени это естественно. Например, у арабских авторов (Ибрагим ибн-Якуб) к северу от Польши находились «брус», т. е. пруссы.

«Местных» объяснений которому немало. Например, дагестанские аварцы и ныне называются у некоторых соседей «ярруса», от араб, «ар-руса» – «главные».

Кочевые племена, родственные ушедшим к берегам Дуная и на Среднюю Волгу булгарам, к западу от христиан-кочевников Mirvat, к северу от моря Gurz, к востоку от славян, по мнению большинства исследователей, обитали в Восточном Приазовье, поэтому Друс – скорее всего Дон и/или Северский Донец.

100

Впрочем, «Булгар город небольшой», учтоняет далее ибн– Фадлан.

101

Причем, правили именно в самом четком государственном смысле этого слова: выстроив здесь свою административную систему, основав города и перенеся сюда собственную культуру.

102

«…Таким образом, – писал Погодин, – можно набрать «еще сотню «русей» изъ какой угодно европейской страны; например, Русславон в Южной Франции, графство Росс в Шотландии, город Росс в Англии, Росс-ау-ланд, Россимор… и река Росс в Ирландии, Ильрусс на острове Корсике, залив Рос в Испании, слобода Руссо в Италии и проч. и проч».

103

Как восточные, так и западные собратья, пишет этот автор, не верны ни латинской, ни греческой церкви и «Христа лишь по имени признают, а по-сути, в глубине души отрицают».

104

В первой части мы упоминали о том, что за несколько столетий до того руги, по всей видимости, проживали на территории нынешнего Ругиланна в Норвегии. Некоторые источники, в частности, Павел Диакон в своей «Истории лангобардов», впрочем, противопоставляют чисто скандинавских лангобардов и ругов, которых вместе с вандалами, герулами и турклингами относят к «варварским народам» собственно Германии.

105

«Так оно именуется еще в русских источниках XVI–XVII вв.», – указывает А.Г. Кузьмин. Вероятно, не обошлось без влияния Библии, в первых славянских переводах которой «Чермное» море – некий неопределенный гидроним со значением более широким, чем собственно Красное море между Аравией и Египтом. «Черное море», например, в XVI в. у Стрыйковского Czarnym morzem – позднейшее переосмысление Чермного, возможно калька с турецкого Karadeniz. «Весьма вероятно, – пишет А.Г. Кузьмин, – что «Черным» море стало по недоразумению» (Об этнич. С. 67). По такому же «недоразумению» река Чермянка (т. е. «красная») в Подмосковье позже получила и иное название: Черница, Черная.

106

При том, что «сарацинский» правитель, особенно в Испании, вовсе не обязательно был этническим арабом: история раннесредневековых Пиренеев кишит именами так называемых ренегатов – благородных грандов, перешедших в ислам.

107

Даже социальные термины у ариев были непосредственно связаны с цветом: в ведийской Индии varna это и социальный слой и «цвет, краска», в древнем Иране – pistra «ремесло» и также «цвет».

108

В Закарпатье с XIII в. была введена уния с католиками.

109

«Нашу» Русь – вплоть до времен Российской империи – германские источники также часто именовали Reuss.

110

Е.С. Галкина распространяет эту временную ситуацию на более широкую этнографическую и геополитическую среду, отмечая, что в тех же источниках, которыми арабские авторы пользовались для описания Руси, упоминаются и другие, в т. ч. далекие центральноазиатские народы в реалиях первой половины IX в. Так, Уйгурия описывается как мощное этногосударственное образование, что могло быть только до опустошительных войн с хакасами и китайцами, разрушивших его к 840 г. Мадьяры локализуются близ реки Атиль (Волги) и даже восточнее ее вплоть до большой горы (Урал?), то есть практически на своей прародине. С другой стороны, упоминание киргизов в качестве независимого племени задает нижнюю временную планку этим источникам: в 818 г. киргизский вождь «отложился» от уйгуров. Вследствие компиляции разновременных источников у классических арабских географов (Ибн Русте и др.) порой царит путаница: те же мадьяры располагаются не только на Волге, но и близ Византии и на берегу Черного моря, между землей печенегов и кочевых болгар, что соответствует уже более поздним реалиям. Еще в середине IX в. считающиеся мадьярскими подкурганные погребения с ровиками появились в районе Дона – Хопра.

111

Слабость указанных версий дала основание А.М. Карасику предположить, что понятие «Артания» вообще не имело строгого географического смысла, а само это слово означало на угрско-мадьярских наречиях, некую неопределенную «страну, куда никого не пускают»

112

«У Ибн-Фадлана Дон – «река русов»», – не сомневался, например, выдающийся востоковед академик В.В. Бартольд (Бартольд В.В. Ук. соч., с. 838).

113

Есть немало версий, откуда в этом списке появился Новгород. Например, по одной из них это славянский перевод топонима Neapolis (в переводе с греческого – «новый город»), еще в скифские времена существовавшего в Крыму.

114

И 7 тыс. куб. камня. Другие крепости были еще масштабнее: на Маяцкое городище ушло 10 тыс., Правобережное – 12 тыс., Мохначевское (близ Харькова) —14 тыс. куб. м.

115

По арабским и еврейским источникам, Хазария в пору своего расцвета простиралась от низовий Волги на запад менее чем на 300 км, а то и на 200 км, причем одним из пограничных западных пунктов назывался Ш-р-кил, то есть Саркел). Истинные размеры этого государства характеризует и структура потребления его граждан: «Преимущественная их… пища есть рис и рыба; остальное же… привозится из Руси, Булгара».

116

Соответственно и смысл написанного может быть совершенно другим. Примерами тому пестрят археология и палеография. Так, надпись с парфянской керамики, в версии одного ученого значившая: «Евтихий. От господина принесем мы к тебе, а он примет 206», другие исследователи прочитали, как: «В этом сосуде из виноградника узбари, называемого Хиндукан, вина 16 мари» (Г.А. Федородов-Дав, с. 48).

117

Возможно, какие-то останки салтовской Руси сохранялись в лесостепи между Подоньем и Волгой и дальше. Такой след видят, например, в сообщении летописей о походе в 1229 г. какой-то Руси вместе с мордовским князем Пургасом на Новгород. С одной стороны, нельзя исключать, что это были остатки салтовского населения Среднего Подонья, переместившиеся под натиском кочевников на северо-восток. Но с другой – и это более вероятно – речь могла идти о славянах, активно проникавших перед монгольским нашествием в лесостепную полосу между Волгой и Доном. Может быть к этой «Руси» относятся найденные недавно в Пензенской области, т. е. в пограничье исторической области мордвы, остатки древнерусского города начала XIII в.

118

Термин «тавроскифы» по отношению к русам IX–XI вв. упоминали и другие греко-византийские авторы: Кедрин, Зонара, Киннам.

119

Ряд авторов локализует ее в городе Росия в районе Боспора. Около 874 года константинопольский патриарх Игнатий направил епископа в эту самую «Руссию» а чуть позже, по сообщению Иоанна Скилицы, состоялось крещение росов императором Василием. Росская епархия Константинопольского патриаршества просуществовала до XII века.

120

По В.Ф.Минорскому, «рыцарство».

121

Собственно яссо-осетинские памятники имеют не много общего с СМК, считает исследовательница. Кроме того, ясы, или по крайней мере, их ядро, обитавшее в районе нынешней Северной Осетии, судя по археологическим данным, никуда не мигрировало, поскольку не подверглось опустошительному нашествию арабов.

122

С точностью до наоборот: нескандинавский=славянский. Например, у М.Ю. Брайчевского: «…объяснить имена Аскольда и Дира, как норманнские не удается. Все это дает основания считать Аскольда и Дира представителями местной, славянской (Полянской) династии». (Когда и как… С. 159–160).

123

Послужившая основой для далеко идущих выводов. Так, упомянутый Эд. Гиббон писал: «Русы говорили на норвежском, а не славянском языке. Это доказано 9-й частью сочинения Константина «Об управлении…», где русские и славянские языки различаются, и русские названия водопадов несомненно скандинавские».

124

«Если какое-либо слово не имеет заметной с другим созвучности, его поднимают на этимологическую дыбу, и мучают до тех пор, пока оно, будто от боли, не закричит и не даст такого звука, какого хочется жестокому словопроизводителю».

125

Позицию которого H.A. Добролюбов изложил в иронических стихах: «Геляндри и Варуфорос, / Вот два моих столба, / На них мою теорию / Поставила Судьба!»

126

Кроме названий порогов, из которых достоверно переведено как «росское» только Эссупи, в тексте сочинения приводятся еще два «росских» термина, точного значения автор не приводит – о них см. далее.

127

Славянское название «Напрези», по мнению Брайчевского, представляет собой «не совсем точно воспроизведенное Константином Багрянородным выражение «не пръзь», то есть «не слишком (большой)».

128

Имеется ввиду договор Олега с греками 911 г.

129

Фрагмент из переписки приближенных хазарского царя Иосифа с единоверцами-иудеями в Кордове (середина X в.).

130

^>! Но не обязательно. Например, А.Г. Кузьмин приводит свидетельства существования кельтских имен с таким корнем. Кстати, В.Н. Татищев считал имя Игорь-Inger финско-ижорским.

131

Что небезынтересно – со ссылкой на статью из вышедшего в нацистской Германии альманаха, единственными подлинными «русами» и основателями Киевско-новгородской державы называвшей норманнов.

132

С. Мотора, тезка и сподвижник Семена Дежнева, был обязан прозвищу глаголу «моторить» («муторить») – «мотать, вносить суету». Костомаров указывал на литовское muturas в схожем значении «намотанный».

133

Ксенофонт писал о кельтах-наемниках, воевавших против фивян на Пелопонессе еще в 369 г. до н. э. В свою очередь, в средневековье в этой же роли мы застаем валлийских лучников (на службе у английских королей и в немецких землях), шотландских гвардейцев во Франции и т. п.

134

Предполагается существование в прошлом не только сокращенного, но и полного литовского имени Aigis (от alga – «награда» или имени мифологического персонажа в значении «посланник»), древнепрусской копией которого было зафиксированное в средневековье имя Algecz.

135

Видимо, из того же ряда прусское имя Ausklodo (к которому, между прочим, возводится фамилия знаменитой ученой Мари Склодовской-Кюри).

136

Остальные названия – Syrnes, Gadar, Alaborg, Danparstadir – «имеют не столь однозначные толкования» – признает исследовательница.

137

В конце новгородского княжения Александра Невского (а это самый ранний период, о котором может повествовать сага – у него уже сравнительно взрослый сын) его владения не были затронуты татарским нашествием – «Неврюевой ратью». Позже, в 1257-м и 1259 г., когда татары попытались собрать дань с населения Приильменья, Александр был уже владимирским Великим князем, причем активно выступал на стороне татар, принуждая строптивых новгородцев платить дань баскакам. Поэтому трудно говорить о том, какой «Холмгард конунга Александра» в данном случае подвергался татарской угрозе.

138

Похоже – Nogardus, Norgadia, Nogorado Unovo – именовался Новгород и в других европейских источниках (Эберсдорфской карте XIV в., хронике Генриха Ливонского, пиренейских порталанах и т. д.)

139

^>! Норвежский король (род. в 963 или 964 г., правил в 995—1000 гг.)

140

Вальдамар Великий, правил в 1157–1182 гг.

141

Его имя, кстати, не имеет никакого отношения к городам и происходит от древнесев. Gerdr – покровительство.

142

Такую версию для Gardariki, кстати, и предлагает исландская «Сага об Одде Стреле» (см. далее).

143

Даже если не верить отождествлению Киева и Хунигарда, который Адама Бременского описывал как «славнейшее украшение» восточного христианского мира – к этому мы еще вернемся.

144

Упоминание Danparstadir, очевидно, связано с легендарной готской столицей Причерноморья и прямого отношения к раннему средневековью не имеет.

145

^>! Типичный пример – вышеупомянутая руническая надпись с о. Готланд о каком-то Хагбьярн с компанией, добравшимися «вплоть до Айфора». Норманнисты сопоставляют этот Айфор с днепровским порогом, известным по сочинению Константина Багрянородного. Но подтвердить это в отсутствие каких-либо географических ориентировок невозможно. Так же и в случае с другими топонимами, упомянутыми в норвежской рунической надписи; «Эгиль установил этот камень по Торальду, своему сыну. Он умер в Витахольме между Устахольмом и Гардами». Как пишет Т.Н. Джаксон, «основанная только на фонетическом сходстве их первых основ с названиями Витичев и Устье, их идентификация не более чем предположение, которое не может быть доказано или опровергнуто».

146

Как пишет Т.Н. Джаксон, в ней присутствуют этнонимы и отэтнонимические названия земель (semskr – Samland, kurir – Kurland и др.), названия рек (Duna – Западная Двина, Vindoy – Вента?), островов (Dago – Хийумаа, Eysysla – Сааремаа) и др. Наиболее широко представлены в ней западное и северное побережья Эстонии, где скандинавам известны наряду с более общим названием земли Eistland наименования и более мелких областей – Вирумаа (Virland) и Ляэнемаа (Adalsysla). Кстати, такими же, как Гардарики географически и этнически неопределенными являются и ряд других топонимов, часто упоминаемых в сагах в одном контексте с «Гардами». Например, Бьярмаланд, который множество исследователей локализуют в гиганском треугольнике между Ладогой, Северным Ледовитым океаном и Уралом – в зависимости от предпочтений ближе к тому или иному краю. В доказательство приводятся отдельные указания саг, полумифический, как и собственно саги (уже упоминавшийся) рассказ норвежца Оттера о сказочных богатствах земли бьярмов где-то вдоль реки Вина (Двина?) и, наконец, близость слова Бьярма топо– и этнониму Пермь. Однако подсчеты современных исследователей показывают, что с учетом скорости современных Оттеру средств мореплавания он в действительности за несколько месяцев своего путешествия мог добраться лишь до северной макушки Скандинавии – Нордкапа. И действительно, на Сколхолтской карте, начертанной в конце XVI в. Сигурдуром Стефанссоном на основании каких-то старых источников, Biaramaland – это всего лишь северная часть Норвегии (см. X. Ингстад, с. 88). Добавим, что как и большинство предводителей «Гардов», конунги бьярмов в сагах носят скандинавские имена (Harelcr, Halfdan и т. д.), поэтому что за народ им подчинялся и у какой реки Вина, остается загадкой.

147

Высказываются предположения, что так называться мог Kirjalabotn («Карельский залив»). Однако, во-первых, это только гипотеза, не очень состыкующаяся с реальным содержанием тех же саг (например, в саге о Хальвдане Эйстейнссоне Kirjalabotn находится недалеко от гор Kjolr-Kjolen, разделяющих Швецию и Норвегию), во-вторых, само появление данного названия относится к XII–XIII вв., времени значительно более позднему, чем легендарные деяния варягов в Северо-западной Руси.

148

Франкский историк (ок. 770–840)

149

Ярл Ульф, шведский наместник Дании в начале XI в.

150

Король Норвегии и Дании Харольд II (правил в 1014–1018) или Харольд III Суровый (1046–1066).

151

Восточную часть «Эйстланда» Адам представлял настолько смутно, что считал ее островом (IV. Сх. 17). Отметим, что Адам Бременский, без сомнения, один из наиболее осведомленных и образованных авторов своего времени. Но и его знания о Балтике являлись более-менее достоверными лишь до Западной Эстонии, а дальше, по его описаниям, начиналось что-то совсем несусветное: владения амазонок и каких-то чудовищ с песьими головами. Это вполне в духе Геродота, который при описании почти неведомых ему земель северо-востока приводит слухи о «стерегущих золото грифах» и людях, впадающих в зимнюю спячку.

152

Правда, Адам Бременский тут же приводит утверждения данов, т. е. датчан, о том, что многие из них заплывали в достаточно удаленные уголки Балтики и «некоторые при благоприятном ветре за месяц добирались из Дании до Острогарда Руссии». Но где находился этот Острогард и каким путем до него добирались? Если от той же Дании до сверхудаленной от нее (порядка 1200 км) Исландии, по словам Адама, плыть при благоприятном ветре несколько меньше, то Острогард мог находиться далеко за пределами и северо-востока Балтики, и даже Ладоги и Новгорода.

153

Известно также как «Книга Роджера» по имени заказчика сочинения, короля Сицилии.

154

На карте Идриси, правда Калури показан восточнее, в глубине материка. В любом случае, арабское воспроизведение этого названия весьма точно передает эстонское: kaluri – «рыбак». Речь, видимо, идет об одном из существовавших до прихода крестоносцев крупных рыбацких поселений, чьи остатки ныне находят в Центральной и Восточной Эстонии.

155

В свете этого, например, В. Кулаков полагает, что речь идет о совсем другом поселении – Каупе в Восточной Пруссии (Кулаков, История Пруссии…, с. 134). Впрочем, с учетом возвышенного местоположения Джинтйара и указанного расстояния в семь дней пути (чуть более 200 км) от Калури, этот город мог находиться на высоких обрывах Северной Сааремаа (недалеко от которых, кстати, находятся останки ряда крупного укрепленного поселения Лихулинн). А может быть, дальше к юго-западу – в Гробине или Апуоле (в окрестностях которого также есть высокие холмы). Эти места в средневековье постоянно подвергались нападениям пиратов, в том числе потому, что были центрами янтарной торговли. В этой связи любопытна топонимика современной Литвы: например, в 30 км от остатков Апуоле существует местечко Gintarai (букв. – «янтарное»). Неизвестна древность этого названия, но оно само по себе доказывает возможность появления здесь подобной словоформы во времена, близкие сочинению Ал-Идриси.

156

Отметим легкость, с которой германская антропонимическая основа Адал/Адел – «благородный» в средневековье заменялась на Алда – «старый». Например, католический теолог VII ст. Адельгонд и его живший девятью веками позже тезка францисканский монах из Фландрии больше известны в литературе как Aldegonde, Aldegundis. Это еще больше сближает упомянутый именной ряд с топонимом Aldegja и, учитывая основу «старый», со Старградом.

157

В нем был позже крещен Николай Коперник.

158

В землях славян-вагров на старинных картах отмечен также город Alberg. Правда, он находится к югу от Ольденбурга, однако с учетом запутанности исландской географии и его можно занести в потенциальные Alaborg’n.

159

Возможно, по какой-то причине, предполагает исследовательница, составитель саги заменил на это название оригинальное имя некоего туземного города.

160

Бытующая версия этимологии названия этого порта на севере Германии, идущая от «народных этимологий» польских писателей XVI в., славянская, от «росток», что-то вроде места расхождения рек, но подтверждений ей нет.

161

Ярослав Мудрый, несмотря на всяческое почитание его в летописях, был канонизирован лишь в 2004 г. (Украинской православной церковью, годом позже – РПЦ).

162

Во время которых Харальд, якобы, взял только в Северной Африке восемьдесят городов и захватил огромное количество золота и драгоценностей, причем все это богатство норманн, якобы, отправлял на север к конунгу Ярицлейву «на хранение». Кто бы ни был этот конунг – реальный Ярослав или некий туманно-собирательный образ «восточного» князя, поверить в столь доверительные отношения даже с потенциальным тестем в контексте того времени почти невозможно. Кстати, отметим наличие имя «Ярослав» у западных славян (например, один из князей Рюгена в XIII в.). Впрочем, форма Jerzlaf, Gerzlef подходит и под датскую локализацию Гардарики: не был ли сей владетель назван по городку Jerslev (дат. lev – «жилье») сравнительно недалеко от Holmgaard?

163

Эстия и Хуно(Конно)гардия были отданы другим, безвестным королям.

164

Некоторые литовские исследователи предполагают, что именно это балтийское слово появилось раньше скандинавского, и северяне его заимствовали в виде vikingr, но для нас этот спор о приоритетах не столь уж важен. Важно, что балтийская форма нашей ближе.

165

Ловмяньский…, с.101. Факт, что и плотность всех поселений в Англии больше, компенсируется тем, что эти английские данные взяты только по одному источнику и только по одному типу топонимов – с окончанием на – by (заметим, это твердо установленный скандинавский тип названий, в отличии от тех, которые пытаются «открыть» в России).

166

Аналогия с XX в. Возвращавшиеся из побежденной Германии демобилизованные солдаты часто привозили с собой немецкие инструменты, которые потом долго использовали в быту – но нельзя же этих новых обладателей инструментов объявлять немцами.

167

Это связано с их функциональным значением – они служили для скалывания бретелей шерстяных юбок и связывались между собой цепочкой. Одна фибула не могла удержать тяжелую нижнюю одежду и в «одиночестве» служила только для украшения, что не предусмотренного скандинавским обычаем.

168

Другие несколько поднимают эту долю норманнских могильников, например, профессор И.В. Дубов, до 5 %, что тоже весьма немного. Дубов оговаривается, впрочем, что, по его мнению, «этот процент вовсе не отражает реального числа бывших здесь скандинавов, для многих из которых пребывание в Тимере было временным» (ВИ, с. 25). Однако приводимые доказательства этого временного пребывания настолько условны (ряд образцов керамики, костяных гребней и т. д., то ли сделанных в Скандинавии, то ли похожих на скандинавские), что мало что меняют в приводимом соотношении.

169

Англосакс Вульфстан в конце IX в. правда, засвительствовал его принадлежность «к Свеонии», но не ясно, государственный ли здесь это термин или этнический. К тому же Вульфстан, как следует из его рассказа королю Альфреду, сам на Готланде не был и большинство ученых не считают эту часть сведений путешественника полностью достоверной. Собственно готландский источник – «Сага о гутах», утверждает, что обитатели острова успешно отбивали все шведские нападения на Готланд, «пока он был языческим» (т. е. минимум до конца X в.). Да и затем вся зависимость от конунга свеев сводилась к выплате ему (вместе с ярлом) скромных шестидесяти марок серебра ежегодно. На острове до XIV в. не было ни шведских чиновников, ни королевских земельных владений, ни одной шведской крепости.

170

Прежде всего, вендских городов, указывает A.A. Сванидзе. Т. е. получается, что заправляли в шведских «бургах» в том числе и едва онемеченные славяне Поморья. Таким образом, норманнская теория на реальном историческом материале получает как бы обратный смысл.

171

Так, например, некоторые историки считают, что первая западнославянская волна пришла в Приильменье еще в конце V–VII вв. и принесла «обычай захоронения в длинных (от 10–12 до 100 м) невысоких курганах, по обряду трупосожжения. Эти славяне пришли из среднего Повисленья и района Мазурских болот». (Е.С. Галкина). Но славяне, согласно упоминавшимся польским легендам и археологии, только к концу этого временного диапазона появились в указанных частях нынешней Польши. Может быть, переселялись в Прильменье не они, а, наоборот, некие вытесняемые ими этносы?

172

Вислав – возможно, все-таки, особое от Витслав имя, аналог современного польского Wieslaw (Wislaw, Wielislaw).

173

Кстати, происхождение слова дворянин – от «двор» не является абсолютно доказанным. Но очень велико созвучие термина с др. – прус. dwareniks – букв, «дворецкий», от dwar – «дверь», означавшего интенданта при княжеском довре.

174

Возможно, в этом балтийском ряду и Москва (см. БС Исния), и Псков.

175

Например, связь киевского топонима с венгерским Сомбатхей иллюзорна – последний возник в более поздние христианские времена, после появления в венгерском слова «сомбат» – суббота. Версия же о том, что днепровская крепость названа в честь некоего армянского героя Смбата – всего лишь завуалированный ответ на «киевскую» трактовку армянской легенды о трех братьях – ответ столь же фантастический, сколь и гипотеза Б.А. Рыбакова.

176

Жирной змеи с короткими лапами, возможно, реально существовавшей в Восточной Европе до «эпохи страшных зим» XVII–XVIII вв. родственницы саламандры.

177

Версия оригинальная, но, по всей видимости, неверная. Веряжа с варежкой действительно этимологические родственники, но довольно дальние. Оба слова, как и слав, вериги, и фр. вираж восходят к ПИЕ *Verg – «изгибать», «сплетать». Т. е. варежка, буквально – «плетенка», а Веряжа – «извилистая». А варяги тут, скорее всего, вообще не причем.

178

«Варанги сохраняют этот вид оружия на протяжении столетий без изменений, в чем сказывалась уже традиция, потребность в сохранении которой на чужбине нередко возрастает», – пишет А.Г. Кузьмин (Начало, с. 235), полагающий, что секиру варанги привезли с Британских островов. Действительно, именно на этих островах указанное оружие являлось культовым, например, было атрибутом шотландских гербов. Собственно, и упомянутый Никита Хониат называет английского короля «властителем секироносных бриттов». Однако эта версия не объясняет самого происхождения слова «варанг». В то же время любопытную взаимосвязь между названием византийской императорской гвардии и типом ее оружия мы находим, исходя из венгерского языка, где faragni означает «сечь, резать», a farago – «резак». При этом, что характерно, ряд ранних византийских источников дает написание названия гвардии через «ф»: фаранги, фарганы. Еще более любопытной становится эта связь, если посмотреть на нее через призму взаимоотношений Константинополя и племени мадьяр-угров в конце IX в. – начале XI ст. Это была череда жестких конфликтов, которые сменялись вынужденной дружбой (прежде всего, против франков, которые были врагами и тех, и других). Так, венгры заключали союз с Византией в 900-м, 943-м и неоднократно впоследствии. При этом греки активно обращали в православие верхушку союзного племени: в 948-м в Константинополе крестился венгерский вождь Булчу, в 952-м – Дьюла, чуть позже – Айтонь. Венгры, как это происходило ранее с воинами других народов – соседей Византии: армянами, готами и др. принимались на службу к императору и вполне могли составить целое охранное подразделение, вооруженное каким-то видом секущего оружия. Кстати, секироподобные одно– и двусторонние топоры с удлиненной ручкой были на вооружении венгерских рыцарей (ловагок). Таким образом, не было бы ничего удивительного в том, что именно мадьяры стояли у истоков корпуса варангов и дали ему имя. Нет ничего удивительного и в том, что уже вскоре после создания единого государства венгров и их обращения в католичество (в ходе которого была разгромлена православная оппозиция) Стефаном Святым в начале XI в., приток мадьяр в императорский охранный корпус уменьшился, а их место стали занимать то Celtoi, то даны и англы.

179

Ср. также лит. jungas – слав. иго.

180

Этому термину есть «норманнское» объяснение – от скандинавского термина кораблестроения, однако оно не единственное. Так, явно связанный с термином топоним Villa Varangus появляется во Франции на реке Роне в Бургундии задолго до первого норманнского набега на эти края (в 859 г.).

181

Король Упсалы, правивший с 850(?) и умерший около 882 г.

182

Речь Торгнира, записанная лишь в середине XIII в. в Исландии, зачастую не используется учеными, поскольку «трудно предположить, чтобы текст (или содержание) речи, произнесенной на тинге (притом произнесенной не очень крупным историческим деятелем), мог быть точно сохранен в устной традиции на протяжении двух с половиной столетий и буквально передан в записи… в стране, лежащей за тысячи километров от Швеции» (Шаскольский…, с. 201).

183

Возможно, под влиянием исторической традиции, помещавшей алан на Балтике, немецкий историк XVIII в. Бухгольц вообще объявил их изначально северным народом, который вышел «из Пруссии и Samojeden».

184

Река на северо-востоке Балкан, возле которой произошла упомянутая битва между коалицией во главе с гуннами и союзом, предводительствуемым гепидами.

185

Согласно Ксантенским анналам,

186

Еще в XIX в. вслед за польским историком XVI в. Матвеем Меховским, писавшим, что река Шпрея в Поморье называлась у славян Свеной, а жители ее берегов – свевами, Ю. Венелин предположил, что и слово «свеоны» здесь разновидность написания того же славянского племени. В наше время некоторые исследователи пытаются доказать, что Sueonorum – это в действительности кавказцы-сваны, упоминавшиеся еще античными авторами в схожей транскрипции (т. е. речь идет о послах Причерноморской Руси).

187

Кстати, и термин «норманн», возможно, был шире этногеографического понятия «скандинав». Так тот же Адам Бременский писал (Кн. IV, схолия 116.12): «Данов, свеонов и прочие племена, которые обитают за Данией, франкские историки всех именуют нортманнами, тогда как римские историки называют так гипербореев». Но гипербореи в античной, в т. ч. римской традиции – жители неопределенной крайней северной, в т. ч. северо-восточной части Европы. Также и у византийцев «норманны» – обитатели далекого и этнически неясного Севера. В этой связи спор византийского и франкского императоров Василия I и Людовика II, можно ли применять титул кагана, «равного королю», только к правителю авар, или также хазар, болгар и норманнов (Nortmanni)», возможно и не имел ввиду шведов или норвежцев. А с учетом вышеуказанной «прусско-аварской» культурной традиции, появление чисто аварского титула «каган» именно на южном, а не северном берегу Балтики представляется вполне логичным.

188

Например, изложенная Видукиндом Корвейским легенда о Вихтгизеле, Хенигсте и Хорее, которые, якобы, прибыли от саксов к бриттам по просьбе последних «на владение их обширной землей»

189

Которые и сами, согласно Адаму Бременскому, носили имя рериков.

190

Ныне северо-восточная часть Нидерландов и северо-западная часть Германии. Названа по имени древних обитателей – германскому племени фризов.

191

Только новгородско-псковские земли, доставшиеся легендарным трем братьям, превышали более чем в 100 раз территорию всех Фрисландских островов, за которые так упорно бился Рорик.

192

Забавным образом, история трех братьев стала напоминать анекдот про Кубу 1970-х, «самую обширную страну в мире», поскольку ее народ («свой род») – в Латинской Америке, войска («верная дружина») – в Анголе, а правительство (читай – Рюрик) – в Москве.

193

Некоторые ученые считают, что Рюрик, умерший значительно позже братьев, был на самом деле младшим.

194

После битвы при Недао власть над Паннонией и соседним Нориком в ожесточенных войнах переходила к ругам, остготам, лангобардам, герулам и т. д. вплоть до авар, франков, славян и наконец, угров, а побежденные рассеивались по Европе, включая ту же Прибалтику.

195

Между прочим, сам этноним Vidivarii, которому зачем-то придумывают подчас этимологию в стиле фэнтези (например, германское «вещие воины»), вполне вероятно, соответствует определению Иордана «собранное из разных народов», причем на том же латинском языке (по крайней мере, вторая часть явно лат. varius – «различный»).

196

Так, около 570 г. в Мазурское поозерье «вторгся отряд гепидов и лангобардов, покинувших дунайские земли после аварского нашествия» (Алексеев, с. 223).

197

Некоторые исследователи полагали, что этот островок был местом сбора «варангов» перед отбытием на службу в Византию. Мы считаем, что это могло быть место небольшой фактории варягов, осуществлявших торговлю со Швецией.

198

Формы Waregem (топоним на севере современной Бельгии), Wareham (на побережье Англии), возможно, носят туже этнонимическую основу.

199

Интересно, что и форма русский, возможно, также имеет корни в латыни: еще Прокопий Кесарийский отмечал на Апеннинах топонимы с компонентом Ruscia (Рускиа в классическом произношении), Rusciano. Именно в такой форме – Ruscia – Саксон Грамматик выводит в своем латинском тексте и первых русов на Балтике (Траннон и т. д.).

200

Чешское название Австрии – Rakousko некоторые читают как «земля ругов».

201

Зато германцев, по тем же причинам, заменили славянами. В частности, академик Б.А. Рыбаков выступил в 1952 г. с докладом, в котором говорил об ощутимом, на его взгляд присутствии в Крыму и на Боспоре в III–IV вв. «венедов и антов».

202

А возможно, и еще дальше. Так, Ф.К. Брун нашел отголоски готских имен в ряде раннесредневековых имен грузинских вельмож.

203

В VI–VII вв. болгары занимали Восточное Приазовье, включая значительную часть Таманского полуострова. В 635 г. их вождь и правитель Кубрат возглавил самостоятельное объединение – Великую Болгарию со столицей в Фанагории.

204

И действительно, остатки какого-то германского поселения найдены там, на северном склоне горы Машук, правда, датировка его неясна.

205

По мнению В.В. Фомина, существовал и второй путь «из варяг в греки» – из Ирана через Каспий на Волгу, но он был не столь интенсивным, и имела в основном транзитное значение (на этой реке известен лишь один клад дирхемов).

206

Как указывает В.И. Кулаков, речной путь в Восточной Европе для торговли янтарем сложился еще в эпоху поздней бронзы, когда в обмен на «солнечный камень» из Самбии жители Прикубанья начали поставлять балтийским «контрагентам» изделия из бронзы.

207

Разумеется, «латинская» трансформация «ругов» в «русов» коснулась не только их прибалтийской, но и причерноморской части. Точнее, скорее всего, она произошла еще в романоязычном Подунавье, а затем новый этноним был закреплен именно благодаря тому, что все осколки бывших ругов поддерживали отношения между собой.

208

Что касается варягов на Балтике и пути «Самбия – Вирумаа» в частности, то факт сохранения их этнонима вплоть до XIV в. позволяет думать, что языковая ситуация там была более консервативной.

209

Известный путешественник позапрошлого века Ксавье Мармье видел в бывших славянских землях Шлезвига экзотические каменные надгробия, которые он называл «гуннскими могилами». Возможно, и сюда также дошла волна кочевников с юга, запустившая процесс «этнической диффузии», приведший к появлению варягов.

210

До известной степени можно согласиться с В.И. Кулаковым, который сказал, что «это был интернационал в чистом виде».

211

Иоганн Густав Эверс – профессор Дерптского университета, в начале XIX в. стал родоначальником теории, выводившей Русь из Причерноморья.

Еще от автора Алексей Евгеньевич Виноградов

Алексей Виноградов

Тайные битвы ХХ столетия

Книга Алексея Виноградова "Тайные битвы XX столетия" — историческое расследование, посвященное тайным пружинам революции в России и множеству других событий нашей истории XX века. Среди них — Брестский мир, масоны в Кремле, ложа Джелли, знаки для посвященных и др.