Русская семерка - [108]
Так начинался каждый день – жаркий, длинный, пыльный. За хлипкой деревянной дверью глинобитно-кизякового сарая для домашнего скота, где уже три недели находились Алексей и Джуди, бегали куры, паслись козы, ходили, обмахиваясь хвостами, ослы, иногда пробегали шумной ватагой дети, иногда появлялись женщины в просторных цветных платьях и в чадрах. Дом (если можно назвать домом эту тоже глинобитную лачугу без окон), при котором находился сарай Джуди и Алексея, принадлежал неизвестно кому – скорей всего, командиру партизан. Но в доме никто не жил. Во всяком случае, в нем никто не ночевал. Иногда днем, а чаще ночью возле дома появлялись старики-афганцы с вьючными ослами, груженными ящиками с патронами, минами или другим оружием. На ящиках была американская, китайская, немецкая и еще черт-те какая маркировка, даже израильская. Старики торопливо разгружали ящики, вносили их в дом, а через несколько дней, снова ночью, выносили, грузили на других или тех же самых ослов и исчезали с ними в ночи.
Подле этого дома – склада оружия постоянно дежурил какой-нибудь старик, в его обязанности входило присматривать за пленниками и раз в день давать им еду – лаваш, зеленый чай и сушеный урюк. Но назвать этого дежурного старика часовым было бы преувеличением. Оставив в тени дома свой автомат или ружье, он весь день занимался хозяйственной работой – кормил кур, доил коз, бил ослов, пристававших к старой ослице, пил чай с сушеным урюком, чистил арык, молился. Назавтра появлялся другой старик и делал то же самое с таким же старанием.
Пленники тоже были в довольно относительном «плену». Двери их сарая не запирались ни днем, ни ночью. Они могли ходить по двору, загорать или помогать охраннику в его несложном труде. Алексей довольно легко освоил эти премудрости сельской работы, даже научился доить коз, но чаще всего помогал очередному охраннику чистить арык от сорняков и ила. Однако выходить со двора Алексею и Джуди было запрещено – при малейшей попытке выйти на улицу сзади раздавался гортанный окрик охранника. Конечно, они могли бы давно сбежать из этого плена – в любую ночь. Но куда бежать? Назад, к русским – смешно. А добраться до Пакистана без помощи афганцев – немыслимо… Правда, несколько раз через кишлак проходили по ночам на восток, в сторону Пакистана, вереницы беженцев из разрушенных советскими бомбежками кишлаков. То были изнеможенные и оборванные старики, старухи, женщины и дети, обессиленные голодом, рахитом и пневмонией. Те из взрослых, кто был покрепче, несли на руках раненых, дистрофичных малышей. Сколько из них выживут в этих переходах к Пакистану – через горы, когда по ночам температура падает чуть не ниже нуля по Цельсию, а днем за этими несчастными беженцами охотятся советские вертолеты? Но даже и в этот пеший переход афганцы не взяли бы с собой Алексея и Джуди. Тем не менее, каждый раз, когда по ночам раздавался на улице топот ног, Джуди и Алексей бросались к забору в надежде, что вдруг среди беженцев окажется Улима…
Но Улимы не было. Алексей и Джуди тупо ждали своей судьбы. Командир партизан исчез вместе с отрядом и Муслимом на второй день их прибытия в этот кишлак. Но вряд ли партизаны отправились в Логар, в другую часть Афганистана, чтобы найти там кишлак Тапбил и проверить показания Алексея. Скорей всего, они ушли на новые операции против русских, а мальчика по какой-нибудь партизанской цепочке отправили в Тапбил искать мать. Но выяснить это у стариков-охранников тоже было невозможно – никто из них не говорил ни по-английски, ни по-русски. Оставалось ждать. Ждать, что Муслим найдет Улиму, что Улима каким-то образом сумеет добраться сюда или хотя бы передать командиру партизан, что Алексей не отец Муслима. Но если Муслим не найдет Улиму? Если Улима не захочет или не сможет сюда добраться? Если командир партизан погибнет во время операции вместе со всем своим малочисленным отрядом?
Чтобы не думать обо всех этих «если», Джуди пыталась учить афганский язык. Знаками, жестикуляцией, мимикой она выуживала из неразговорчивых стариков-охранников все новые и новые слова, обозначающие простые понятия: женщина – «ханум», мужчина – «март», деньги – «пайса», спасибо – «таша-кур», до свиданья – «худа хафер», сын – «мача», как тебя звать – «наш шума чис»…
Спали они на земляном полу, засыпанном тонким слоем соломы. Хотя в первые же дни они старательно вымели сарай и принесли свежей соломы из ослиного стойла, земля, пропитанная ослиной мочой, отвратительно, тошнотворно пахла и днем и ночью. По ночам ставилось холодно, и Алексей крепко прижимал Джуди к себе, стараясь согреть. Секс по соседству с занимающимися сексом ослами не приносил ни радости, ни удовольствия, и они забыли о нем. Они научились спать в обнимку без сексуальных желаний, как брат с сестрой. Порой среди ночи их будил рев вертолетов. Вертолеты шли на восток, потом возвращались. Алексей объяснял: советские забрасывают засады на идущие из Пакистана караваны с оружием. Джуди казалось, что она уже прожила в этом хлеву всю жизнь, а Нью-Йоркский университет, мама в Алабаме – это было не с ней, это было в другой жизни, во сне…
"Если скандальный роман Владимира Набокова "Лолита" вам не по зубам, то теперь у вас есть шанс восполнить пробел в вашем эротическом образовании. И поможет вам в этом новое творение одного из лучших авторов русских бестселлеров Эдуарда Тополя. Книга носит незамысловатое название "Невинная Настя, или Сто первых мужчин". Юная прелестница подробно рассказывает о своей бурной интимной жизни. Конечно, книга может кого-то шокировать своей откровенностью, но нам-то с вами не привыкать. Ведь правда?" "Вот так!", Москва.
Эдуард Тополь – автор международных бестселлеров «Красная площадь», «Чужое лицо», «Журналист для Брежнева», «Красный газ». Его книги пользуются огромным успехом в США, Англии, Франции, Германии, Японии, Италии, Голландии и других странах.«Россия в постели».Кто сказал, что «в Советском Союзе секса не было»?Напрасно, господа, напрасно!Запретный плод – слаще вдвое…Хотите знать все о знаменитых московских «интердевочках»?Пожалуйста!Хотите выяснить, как забавно связывались «в годы не столь отдаленные» секс и криминал?Прошу вас!Таков Эдуард Тополь.
Ну и кто сказал, что в постперестроечной России `секс только начинается`? Простите! Желаете побывать в дорогом борделе начала `новорусской эпохи`? Пожалуйста! Желаете посетить знаменитую Тверскую, не выходя из дома? Вуаля! Желаете прогуляться по стрип-клубам, пообщаться с современными `работающими девушками`, ознакомиться с личным опытом молодой любвеобильной россиянки? Нет проблем! Господа, секс у нас есть! Что называется, `хороший и разный`! Без комментариев...
Загадочные убийства в Заполярье и диверсия на нефтепроводе ставят под угрозу подписание «контракта века» о поставках сибирской нефти в Европу. Анна Ковина, первая в российской литературе женщина-следователь, расследуя эти преступления, встречает свою любовь…
Это – не просто международный бестселлер. Бестселлер скандальный – и эффектный. Не просто современная версия авантюрно-эротического романа в его вполне классической форме. Это – "Любожид". Книга, читать которую отчаянно интересно. Книга — в чем-то мучительно-грустная, в чем-то — увлекательно-забавная и от начала до конца бесконечно искренняя.
Это – настоящий шпионский роман.В нем есть ВСЕ: и секретные лаборатории, в которых гении-изобретатели работают над новым супероружием старой супердержавы; и отчаянная борьба асов из разведок и контрразведок – и, конечно, опасные и чертовски привлекательные «роковые женщины»!Это – потрясающий шпионский роман. Он захватывает читателя с первой страницы!
Убийца не всегда носит кинжал. Его шаги не всегда тихи и незаметны. Он не обязан прятаться среди теней. По крайней мере, пока его цель — политик, а оружие — слово. «Слово ранит» — так говорят только плохие политические убийцы. Джейн знает — слово убивает. Один жест, одна сплетня, одно сорванное выступление — и карьера политикана рушится, как карточный домик. Ей их не жаль, каждый из них — лжец, вор и лицемер. Однако иногда она задумывается. Была бы она другой, если бы стояла на их месте?
Дюссельдорфский пастор Иоганн Брухмиллер, он же – бывший подданный Российской империи Булат Казаналипов, сбежав на полтора часа от бдительных интуристовских экскурсоводов и выдавая себя за простого советского человека, бродит по провинциальному Орджоникидзе 1960-х...
Роман Иоганнеса Марио Зиммеля «Тайный заговор Каина» построен в сонатной мозаичной форме музыкальной симфонии. Центральные фигуры романа — братья Ричи и Вернер, с рождения ненавидящие друг друга. Они влюблены в роковую женщину Лилиан и в течение многих лет, в дьявольской цепи очередных измен и все новых приливов страсти, добиваются взаимности возлюбленной с попеременным успехом…
Книга о поисках нефти, личного богатства и любви. Современный роман на актуальную тему, наполненный динамичными событиями и невыдуманными историями.
Свободный белорусский роман. Государство против человека. Трое против государства. Немного авантюры, криминала с политикой и экономикой, когда взялись за дело белорусские городские партизаны.Не важно в конце концов где и когда будут иметь место и время, происходили, совершаются, случаются тут и сейчас те или иные фабульные события и сюжетные перипетии нашего откровенного романа. Поскольку любое романическое совпадение с вымышленными и действительными именами, фактами, с явным пересечением текущих реалий и актуалий от мира сего преподносит собой случайное и свободное стечение творческих исканий, изысков, интуиции и личных обстоятельств преданного вам навеки автора.
Безработного муромского инженера Геннадия Крупникова подлавливают террористы. За освобождение они требуют от него огромных отступных. Вместо денег парень предлагает им воплотить в жизнь сюжет своей книги о покушении на президента России. Для начала террористы заставляют Геныча убить мэра города. Отводя угрозу от близких, он совершает тяжкое преступление. Когда президент России приезжает в Муром на день города, у парня всё подготовлено для покушения. Но в момент времени «Ч» у русского до мозга костей человека не поднимается рука на президента родной страны.