Русская революция. Ленин и Людендорф (1905–1917) - [361]
Что касается сухопутных войск, в современных исследованиях обращается внимание на то, что остаются открытыми вопросы обмана, введения в заблуждение, дезинформации, с одной стороны, стимулов и санкций — с другой: не откликались ли те или иные части на призыв руководителей ВРК, потому что им предоставляли или обещали некое вознаграждение, и насколько характерны известные случаи, когда солдатам называли не те цели, с которыми их использовали (а иногда прямо противоположные)? А. Арутюнов, к примеру, нашел интересные архивные свидетельства о поведении 106-й пехотной дивизии, участвовавшей в боях в Петрограде. В приказе по дивизии № 22 от 25 октября 1917 г. говорилось: «Вследствие требования Финляндского областного революционного комитета отправлены 2 роты и 4 пулемета 424-го пехотного Чудского полка». Приписка к приказу сообщала, что в Петроград также направился «422-й пехотный Колпинский полк в составе 1500 штыков и 34 пулеметов» «для защиты съезда Советов». Для настроения этой дивизии показательно торжественное обещание ее выборного начальника вести ее «в защиту демократии» на «борьбу с внешним и внутренним врагом» и поддерживать «только то Временное правительство, которое, опираясь на всероссийские Советы солдатских, рабочих и крестьянских депутатов, будет идти по пути, дающему счастье и свободу трудящемуся народу»[3231].
Прибывающие отряды гарнизонных солдат и большевиков планомерно разбивались на три группы. Первой группе надлежало ранним утром оцепить Зимний дворец; в нее входили солдаты Павловского и Кексгольмского полков, две сотни из Преображенского полка, 800 красногвардейцев с Петроградской стороны с санитарным отрядом, два орудия и два броневика. Вторая группа охраняла Смольный и подступы к нему, третья — въезды в Петроград. Специальному отряду матросов поручили окружить Мариинский дворец и разогнать заседавший там Предпарламент. Это произошло в 12 часов дня; выборные представители русского народа при виде готового к бою броневика никакого физического сопротивления не оказали. Когда цепи повстанцев сталкивались с караулами штаба округа, первым зачастую хватало угрозы разоружить вторых, чтобы те оставили позиции. Безобидные лица молоденьких красногвардейцев[3232] не провоцировали юнкеров петроградских военных училищ на отпор. Вообще трудно было разобраться, откуда и чьи подходят войска. Отряды Военно-революционного комитета не отличались внешне от регулярных войск правительства, к тому же большевистские силы подкупали порядком и аккуратностью[3233]. При всеобщей неразберихе с распределением полномочий во многих случаях новоприбывшему отряду тут же передавали охраняемый объект, стоило ему сослаться на приказ Совета. Ряд наблюдателей (Ане, Суханов и др.) единодушно с изумлением отметили подобные факты «мирной смены караула»[3234].
В такой обстановке 25 октября в 4 часа утра правительство под председательством Керенского собралось в примыкающем к Зимнему дворцу здании штаба Петроградского военного округа на совещание, касавшееся мобилизации лояльных войск. Поскольку значительная часть гарнизона объявила о нейтралитете, число верных правительству Керенского войск сократилось до нескольких тысяч человек. Верность казаков, традиционно использовавшихся при подавлении бунтов и уличных выступлений, Керенский практически утратил, разгромив мнимый мятеж казака Корнилова; вызванные им конные 1-й, 4-й и 14-й Донские казачьи полки отказались прийти, напомнив о предательстве им Корнилова и даром пролитой казачьей крови. Явились лишь две пешие казачьи роты. Со стороны юнкеров многие были «действительно готовы к борьбе и подавлению выступления большевиков, но и только» — защищать Керенского и его правительство никто не хотел[3235]. В результате и у них большинство объявило о нейтралитете.
На этом последнем, решающем заседании Временного правительства Керенский якобы получил информацию (недостоверную), что весь петроградский гарнизон перешел на сторону восставших[3236]. В столь трудный час самоназначенный Верховный главнокомандующий мог выставить для защиты своего правительства ничтожно малое количество вооруженных сил: 2–3 отряда (до 1 тыс. чел.[3237]) учащихся петроградских военных училищ, т. н. ударный отряд из 150 недавно обученных добровольцев-женщин, две сотни пеших казаков и 4 орудия Михайловского артиллерийского училища; в течение дня к ним присоединились еще 40 добровольцев — георгиевских кавалеров под предводительством раненого капитана. Эти силы были распределены между Зимним дворцом и соседним штабом.
