Русская республика (Севернорусские народоправства во времена удельно-вечевого уклада. История Новгорода, Пскова и Вятки) - [13]

Шрифт
Интервал

С этих пор в летописях уже постоянно видно, что Новгород избирает себе своих князей; но неизвестно, и ничто не дает нам повода сомневаться, чтоб то же право им не было сознаваемо и прежде. Действительно, случаи, что старшие сыновья великих князей киевских были князьями новгородскими, побуждали самих князей пытаться обратить их в правный обычай. В 1102 г. Святополк и Владимир составили между собой ряд, чтобы Мстислава взять из Новгорода и посадить во Владимире-Волынском, а Новгород дать сыну Святополка. Мстислав, по приказанию отца, прибыл в Киев. Но тогда новгородцы, приехавшие с ним, говорили от лица всего Новгорода такие речи: "Нас прислали к тебе и сказали так: "Не хотим Святополка, ни сына его, — если у него две головы, то посылай его. Мстислава дал нам Всеволод; мы вскормили себе князя, а ты ушел от нас". Святополк сколько с ними ни бился, сколько ни спорил, но ничего не мог сделать, и должен был уступить; Мстислав отправился снова в Новгород. Таким образом, несправедливо, чтоб события, случившиеся при Всеволоде Мстиславиче, произвели коренной переворот в политическом порядке Новагорода. Мстислав пробыл князем до 1117 года. Когда его взяли в Киев, приготовляя к великому княжению, в Новгород был послан сын Мстислава, Всеволод. Тогда произошло какое-то смятение, которого подробности ускользнули от летописцев. В следующем году Владимир-Мономах, с Мстиславом, призвавши новгородских бояр в Киев, привели их к крестному целованию, а некоторых заточили в тюрьму. Это были те, которые грабили каких-то Даньслава и Ноэдрьчю; в том числе был сотский Ставр, к которому, быть может, относится старая песня о боярине Ставре Годиновиче.

На этот факт нельзя смотреть как на доказывающий недостаток той свободы, какая является впоследствии, потому что и после случались примерь!, когда князья действовали, по-видимому, самовластно, сажали в тюрьмы, ссылали и сменяли; но в самом деле они позволяли себе это потому, что опирались на сильную партию в народе. И здесь, как видно, Владимир и Мстислав расправились с такими, которые составляли немногочисленную партию, имевшую против себя большинство. Поступок Мономаха не лег тяжелым воспоминанием на новгородцев; впоследствии имена Мономаха и Мстислава для них были любезны. Так же точно по известию, что в 1120 г. пришел какой-то Борис посадничать в Новгороде, нельзя делать заключения, что в это время посадник поставлялся в Новгород без воли граждан. Мы не знаем, что это за Борис; может быть, он был и новгородец, и призван вечем к своей должности из временного жительства в Киеве, а может быть, это княжеский наместник. Точно так же неизвестно, кто был Данил, пришедший из Киева посадничать в Новгород в 1129 году. Находя, что в конце XI века новгородцы уже смело проявляли сознание права избирать князей, изгонять их и составлять самоуправное тело, не видим поводов думать, чтоб и ранее этого времени то же сознание не существовало в такой же силе. Возвращенная Ярославом, посредством грамот, Новгороду независимость не была подавлена с тех пор.

Несомненно, что Новгород, при сознании самобытности, сознавал однако единство с остальной Русью, и так как политическое единство России было в то время крепче, чем впоследствии, когда уже его ослабили частые междоусобия князей и областных племен, то Новгород выражал это сознание большим своим примыканием к Киеву, как к центру. Великий князь для Новгорода был верховный глава, установитель ряда; он длолженствовал им быть для всей Земли Русской. Это понятие оставалось неизменно в течение последующих столетий. Как при Изяславе Ярос-лавиче новгородцы сознавали эту верховность в киевском князе, так впоследствии — во владимирских и наконец в московских князьях. Это сознание шло рядом с сознанием областного права и своей гражданской и политической свободы. Как при Свято-полке новгородцы предлагали киевскому князю послать к ним сына, если у него две головы, как скоро они сами хотели не этого, а другого князя, — так впоследствии они готовы были с оружием отстаивать всякие превышения, по их понятию, власти со стороны великих князей, когда последние жили во Владимире и Москве. В основе всего этого не лежит что-нибудь совершенно исключительное, принадлежащее одному только Новгороду и совершенно чуждое длругим землям. Федеративное или удельно-вечевое начало проникало в жизнь и других земель; только в Новгороде оно проявилось осязательнее. И этому были причиной следующие обстоятельства: во-первых, географическое положение страны становило Новгород вне тех потрясений, какие испытывали другие русские земли, как, напр., южные. Новгород был отдален от кочевья диких орд тюркского племени, которых соседство было столь гибельно для южной и средней Руси. Если бы даже половцам пришла непреодолимая охота разорить Новгород, если бы половецкие орды решились пуститься в такое далекое пространство, то Новгород находился за дремучими лесами и болотами; путь к нему до крайности был неудобен, сообщение производилось водой, а орды ходили только по степям. Инородцы чудского племени, окружавшие Новгород, не отличались предприимчивостью: они только защищали себя, да и защититься не могли, и — рано или поздно — уступали нравственной и физической силе славянских поселенцев.


Еще от автора Николай Иванович Костомаров
Самодержцы московские: Иван III. Василий III

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники исторической литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Кем были великие московские князья Иван III и Василий III, какое влияние оказала их деятельность на судьбу России? При каких исторических обстоятельствах пришлось им действовать? В какой мере эпоха сформировала их личности, и какую печать на события наложили характер и пристрастия? Избранные главы трудов классиков исторической науки дают ответы на все эти вопросы.


Быт и нравы русского народа

Книга родоначальника «народной истории», выдающегося русского историка и публициста Николая Ивановича Костомарова – удивительная энциклопедия исконного быта и нравов русского народа допетровской эпохи. Костомаров, в лице которого удачно соединялись историк-мыслитель и художник, – истинный мастер бытописания. Он глубоко вживался в изучаемую им старину, воспроизводил ее настолько ярко и выпукло, что описанные им образы буквально оживали, накрепко запечатляясь в памяти читателя.«Быт и нравы русского народа» – живой и интересный рассказ о том, как жили наши предки, что ели, во что одевались, что выращивали в своих садах и огородах, как лечились, справляли свадьбы и воспитывали детей.


Кудеяр

Роман о полулегендарном герое, разбойнике, написанный известным русским историком, раскрывает перед читателем величественные и трагические события отечественной истории середины XVI в. Далеко не все, о чем писал талантливый ученый, выступивший на этот раз как романист, наблюдалось в действительности. Но Костомаров прекрасно уловил многогранный и противоречивый характер жизни того времени — через образы самодержца Ивана Грозного и разбойника Кудеяра.Для всех, интересующихся русской историей.Текст печатается по изданию: Костомаров Н.И.


Руина, Мазепа, Мазепинцы

События, произошедшие на Украине, после Переяславской рады  вплоть до предательства Мазепы.


Две русских народности

Современный читатель и сейчас может расслышать эхо горячих споров, которые почти два века назад вели между собой выдающиеся русские мыслители, публицисты, литературные критики о судьбах России и ее историческом пути, о сложном переплетении культурных, социальных, политических и религиозных аспектов, которые сформировали невероятно насыщенный и противоречивый облик страны. В книгах серии «Перекрестья русской мысли с Андреем Теслей» делается попытка сдвинуть ключевых персонажей интеллектуальной жизни России XIX века с «насиженных мест» в истории русской философии и создать наиболее точную и обьемную картину эпохи.


Лица эпохи

Библиотека проекта «История Российского государства» – это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники исторической литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Издание «Ордынский период. Лица эпохи» – это галерея литературных портретов русских и татаро-монгольских исторических деятелей – достойных соперников, крупных государственных и военных мужей – периода установления над Русью ордынского ига и освободительной борьбы против него русского народа.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.