Русская принцесса Монако - [7]

Замок окружали какие-то карликовые по сравнению с ним самим постройки. Скалу, на которой он стоял, с одной стороны подпирала величественная крепостная стена, а по остальному периметру заграждением служили высоченные отвесные скалы, перевитые маскировочной сеткой какого-то ползучего растения.

– Фамильный замок князей Полиньяк, – хвастливо, будто сам его только что построил, доложил Макс. – Оверн, департамент Верхняя Луара.

На следующих фотографиях домики были попроще и поменьше, но все равно весьма приятные, а на последнем снимке прямо к ногам созерцателя подкатывались сонные волны тихой лагуны, на отдаленном берегу которой просматривались уже знакомые силуэты замка и окрестностей.

– Местечко Полиньяк, – снова гордо пояснил Макс. – По данным этого года – около трех тысяч жителей. Кстати, именно вот тут, на скале, делал свои предсказания бог Аполлон. Полиньяки – его прямые потомки.

То есть мне предстоит влиться не просто в княжеский род, а в семью олимпийских богов! Значит, надо быть готовой ко всему, в том числе и к заслуженной каре Зевса. Вряд ли владыке понравится, что кто-то со свиным московским рылом притащится в их олимпийский калашный ряд…

– Теперь понятно, почему твой князь такой любвеобильный, – попыталась пошутить я. – Весь в пра-пра-пра, сколько там надо раз это произнести? В Аполлона, короче. У того детей немало было, насколько я помню. Причем так же, как у князя, – все от разных жен.

– Ну, так далеко я не заглядывал, – пожал плечами Макс. – Однако идея классная! Надо Альберу на это дело намекнуть! Венценосные особы очень любят обнародовать родство с богами. А тут оно вообще – прямое! И говоришь, князь по поведению на Аполлона похож?

– Один в один, – подтвердила я. – Давай дальше. Владения посмотрели, главу рода вычислили.

– Девиз семьи, – поднял палец Макс. – Sacer Custos Pacis, то есть Священный Хранитель Мира!

– Здорово, – лицемерно восхитилась я.

– А то! – задрал нос мой полоумный гость. – Среди Полиньяков, милочка, были и кардиналы, и министры, и дипломаты. А титул принца был пожалован Полиньяку самим Папой Римским!

Кстати, и Июльская революция во Франции началась тоже из-за Полиньяка!

– Да ну! – поразилась я. – А наш Октябрьский переворот, случаем, не они организовали? Ленин, Владимир Ильич, в генеалогическом древе не числится?

– Не смешно, – скривился Макс. – Полиньяк тогда был премьер-министром и подписал документ, фактически отменяющий во Франции конституционную монархию. Неужели не помнишь? Он предложил распустить депутатов, изменить закон о выборах, отменить свободу печати…

– Конечно, помню, – кивнула я. – Чего ж не помнить? Как вчера было. Лично стояла на баррикадах, отстаивая свободу печати. ГКЧП называлось. А на броневике – Ельцин. Или Горбачев. Не разглядела. Слезы счастья глаза застили. А может, там тоже Полиньяк был? Я гляжу, ни одной заварушки без этого славного рода не обошлось!

Макс с подозрением посмотрел на меня, но комментировать не стал и продолжил:

– Коньяк любишь?

Ответа, впрочем, не требовалось.

– «Prince Hubert de Polignac» пила? Наш коньяк! Фирма владеет пятью тысячами гектаров виноградников.

– В двадцать пять раз больше, чем все Монако, – автоматически прикинула я.

– Вот именно! Поэтому мы не пойдем путем Гримальди! Мы пойдем путем Полиньяков. Тем более что на сегодняшний день это одно и то же.

Вы бы стали спорить с буйнопомешанным? Одна фраза: «Prince Hubert de Polignac» – наш коньяк – чего стоила! Вот и я решила – не буду. Себе дороже, а потому лишь скромно кивнула, заранее соглашаясь со всем, что он скажет.

– Ну а теперь – главное! – гость, как завзятый фокусник, распахнул пиджак, картинно запустил руку во внутренний карман и извлек оттуда, одновременно разворачивая, как надушенный платок аристократа, обычную тонкую бумажку из факса. – Читай! – и он всучил эту заплатку мне, будто директор Дворца бракосочетания – свидетельство о долгожданном браке с коронованной особой.

«Паспортные данные», – прочла я. Ниже шел список из десятка фамилий.

– Номер четыре, – нетерпеливо пританцовывая, подсказал Макс.

– Полиняк, Дмитрий Викторович, – вслух прочла я. И уставилась на Макса, вообще ничего не понимая.

– Ну? – тоном человека, ожидающего заслуженную Нобелевскую премию, причем немедленно, произнес он.

– Чего – ну?

– Поняла?

– Слушай, ты, тайный сводник, – разозлилась я. – Или говори толком, или сейчас башку проломлю! – и угрожающе огляделась.

Увы, даже эту угрозу в моем доме выполнить было нечем. Почти пустая бутылка с минералкой стояла возле Макса, а из остального самым тяжелым были диванные подушки…

– Ну ты и дура, – покрутил головой гость. – Все же ясно! Митька Полиняк – член нашей команды, той самой, которая едет в Монако.

– И что?

– Да то! Просто мягкий знак при транскрипции утеряли. Обычное дело, когда транслитерируют иноземные фамилии.

– Какой мягкий знак? – подозрительно спросила я, совершенно обескураженная тем, как быстро и без запинки выговорил Макс сложное слово «транслитерируют». Насколько я знала, это тоже ни о чем хорошем в плане психики не говорило.

– Фамилия неправильно написана. Он – Полиньяк! Прямой потомок!