Русская полиция - [23]
Практически ежедневно начальник краснодонского поста полевой жандармерии Отто Шен требовал от руководителя городской полиции В.А. Соликовского[146] найти и обезвредить дерзких подпольщиков. Поначалу все попытки были тщетными. Помог случай
Однажды подпольщики устроили налет на немецкую машину с новогодними подарками. Через несколько дней на рынке был задержан М. Пузырев, торговавший похищенными сигаретами. В полиции подростка допросили «с пристрастием», и он назвал фамилии Е. Мошкова и В. Третьякевича, передавших ему табачные изделия для продажи. 1 января 1943 г. указанные лица были арестованы. Задержан был и Земнухов, пришедший в полицию «выручать товарищей».
Аресты руководящего звена подпольной организации, очевидно, способствовали тому, что член «Молота» Г. Почепцов написал заявление в полицию. 3 января 1943 г. Почепцова допросил Соликовский, а затем за работу принялись следователи Дидык и Кулешов. В итоге Почепцов выдал руководителей организации. В последующем Почепцова использовали в качестве провокатора: подсаживали в камеры к арестованным подпольщикам, а затем он доносил об услышанном Кулешову и Соликовскому.
Всего было арестовано около пятидесяти краснодонских подпольщиков. Когда Красная армия подходила к городу, их уничтожили, живьем сбросив в шурф шахты и забросав камнями и вагонетками. Во время расправы Третьякевич схватил заместителя Соликовского Захарова и попытался прыгнуть в шурф вместе с ним. Захаров с трудом освободился от объятий решительного подпольщика[147].
Не менее масштабную подпольную организацию следователям русской полиции удалось вскрыть в райцентре Людиново (Калужская область). Молодежное подполье, просуществовавшее здесь около года, возглавлял шестнадцатилетний Алексей Шумавцов, накануне сдачи города немцам проинструктированный сержантом государственной безопасности Василием Золотухиным. Под видом сбора ягод, велосипедных прогулок и походов для обмена вещей подпольщики собирали сведения о перемещениях немецких войск, о складах боеприпасов, оборонительных сооружениях противника. Кроме того, группа Шумавцова совершила ряд диверсий: был взорван мост, уничтожен склад горюче-смазочных материалов, подорвано несколько грузовых автомашин.
Разоблачил организацию начальник Людиновской полиции Дмитрий Иванов. Работая днем и ночью, следователи за несколько дней «раскрутили» и уничтожили все подполье. Шумавцова взяли в тот момент, когда он чинил электропроводку на уличном столбе (в целях конспирации он работал электромонтером). За «заслуги» в борьбе с подпольем Иванов был награжден двумя медалями.
Активно действовавшего в интересах подполья бургомистра Ялты Николая Степановича Анищенкова «разоблачил» начальник местной полиции Середа. 28 июля 1943 г. Анищенков был казнен в совхозе «Красный» близ Симферополя. Вообще говоря, довольно странно, что бургомистр-подпольщик столь долго удержался на своем посту. Многим было известно, что жена Анищенко Этель Матвеевна была еврейкой[148], кроме того, бургомистр спасал евреев, выдавая им паспорта как русским, прослушивал советские радиосводки, а 7 ноября 1942 г. «отметил советский праздник», приказав выдать улучшенный паек населению города[149].
За выявление участников подполья были ответственны в первую очередь сотрудники сыскных (криминальных) подразделений вспомогательной полиции, деятельность которых, как уже отмечалось, направлялась органами ГФП и СД. Иногда из этих сотрудников формировались специальные отряды. Например, такой отряд, в количестве 20 человек, был создан при отделении ГФП г. Суража Орловской области (ныне — Брянской)3. Аналогичные формирования находились в Пскове, где работали сотрудники СД из айнзатцкоманды 3. Здесь ими была открыта разведшкола, где кроме диверсантов велась подготовка кадров для городского полицейского управления. При школе располагалось подразделение полиции, личный состав которого охранял концлагерь СД в деревне Моглино и занимался изоляцией «неблагонадежных лиц»[150].
К слову сказать, на северо-западе РСФСР, наряду с нацистскими органами разведки и контрразведки, в Гдове, Новоржеве, Острове, Печорах, Плюссе, Стругах Красных, Старой Руссе функционировали эстонские и латвийские отделения полиции безопасности, в которых также служили русские полицейские[151].
Германские власти поручали начальникам полицейских участков подбирать лиц, способных проникнуть в подполье. К этой деятельности рекомендовалось привлекать близких родственников и знакомых[152]. Однако подпольщики через своих агентов, работавших в оккупационной администрации, нередко заранее знали, кого абвер, ГФП или СД собирается к ним внедрить.
В целях выявления граждан, поддерживавших связь с народными мстителями, полиция систематически проводила обыски и облавы. В тех районах, где члены подполья действовали наиболее активно, подобные мероприятия проводились часто. В Пскове, например, летом 1943 г. облавы проводились по 10—12 раз в день[153].
В отчете от 10 ноября 1942 г. о проведении операции по очистке от партизан района станции Пригорье Смоленской области, которой руководил начальник полиции Рославля бывший полковник РККА Волков, сообщалось: «Всего проверка проведена в 60 населенных пунктах... Из числа задержанных... 96 человек были переданы в руки СД, которая вынесла им приговор. Среди переданных находились 3 партизана, которые были посланы в деревни связными, 15 членов партии, 7 комсомольцев»
