Русская поэзия XIX века, том 1 - [100]

Очи блеснули слезой?

Жаль мне покинуть тебя, черноокую!

Певень^{603} ударил крылом,

Крикнул… Уж полночь!.. Дай чару глубокую,

Вспень поскорее вином!

Время! Веди мне коня ты любимого,

Крепче веди под уздцы!

Едут с товарами в путь из Касимова

Муромским лесом купцы!

Есть для тебя у них кофточка шитая,

Шубка на лисьем меху!

Будешь ходить ты, вся златом облитая,

Спать на лебяжьем пуху!

Много за душу свою одинокую,

Много нарядов куплю!

Я ль виноват, что тебя, черноокую,

Больше, чем душу, люблю!

<1831>

А. Подолинский

^{604}

Портрет

^{605}

Когда, стройна и светлоока,

Передо мной стоит она,

Я мыслю: гурия пророка

С небес на землю сведена!

Коса и кудри темно-русы,

Наряд небрежный и простой,

И на груди роскошной бусы

Роскошно зыблются порой.

Весны и лета сочетанье

В живом огне ее очей,

И тихий звук ее речей

Рождает негу и желанье

В груди тоскующей моей.

₁₈₂₈

Индейская песня

Катитесь! волны,

Плещите! волны,

Шуми! поток!

Быстрей бегите

И вдаль несите

Мой огонек!

Там день свежее,

Там ночь темнее,

Цветы вокруг,

И дышит нега —

И он у брега,

Мой тайный друг.

Мои гаданья,

Мои признанья

Узнает он.

Всю ночь со мною,

Рука с рукою,

Забудет сон.

Как с ним украдкой

Свиданье сладко,

Не говорю,

Его дыханье,

Его лобзанье…

Ах! я горю!

Бегите! волны,

Плещите! волны,

Шуми! поток!

Гори светлее,

Катись быстрее,

Мой огонек!..

<1828>

«Печальная душа, не сетуй, не болей…»

Печальная душа, не сетуй, не болей,

Что в мире не сошлась с наперсницей своей.

Не мысли: дружбою ты уврачуешь горе,

Не мысли, что в любви земной таится рай,

Есть слезы у тебя — пусть лучше канут в море,

Есть вздохи — ветру их летучему отдай,

Но людям ничего святого не вверяй!..

Быть может, искренним участием богата,

В объятья примешь ты страдающего брата,

Поймешь его печаль — и с горестью чужой

Ты чувства теплого сольешься полнотой,

Тоски его себе отнимешь половину

И сгладишь мрачную с чела его морщину…

Благодари судьбу, когда он, в свой черед,

Тебе участия хоть признак принесет —

И, подавя в себе все нетерпенье скуки,

Прослушает рассказ твоей сердечной муки.

<1835>

Былые дни

Где б ни был я — со мною, как виденья,

Былые дни,

И не дают покоя и забвенья

Душе они!

Без умолку змеиным, звонким жалом

Шипит их рой,

И каждый звук скользит мне в грудь кинжалом

Или слезой!

Могу на миг разгульным, шумным пиром

Их заглушить,

Но уж душа полна священным миром —

Не может быть!

<1837>

«И на людей и на природу…»

И на людей и на природу

Гляжу в бесчувствии немом,

Черствея сердцем год от году,

Смеюсь ребячеству во всем,

Себе, другим я в тягость ныне,

Не знаю, чем себя развлечь,

Средь многолюдства, как в пустыне,

Не жду ни с кем желанных встреч.

И что же? К жизни не привязан,

Я сбросить жизнь бы не хотел,

Как будто в будущем указан

Какой-то лучший мне удел.

Но сердца тяжкое бесстрастье

С надеждой самою в борьбе,

И, если б мог создать я счастье,

Его не создал бы себе!

<1845>

Пейзаж.

Акварель И. И. Киселева.

Государственная Третьяковская галерея. Москва.

С. Стромилов

^{606}

«То не ветер ветку клонит…»

^{607}

То не ветер ветку клонит,

Не дубравушка шумит, —

То мое сердечко стонет,

Как осенний лист, дрожит.

Извела меня кручина,

Подколодная змея!..

Догорай, моя лучина,

Догорю с тобой и я!

Не житье мне здесь без милой,

С кем теперь идти к венцу?

Знать, судил мне рок с могилой

Обручиться молодцу.

Расступись, земля сырая,

Дай мне, молодцу, покой,

Приюти меня, родная,

В тесной келье гробовой.

Мне постыла жизнь такая,

Съела грусть меня, тоска…

Скоро ль, скоро ль гробовая

Скроет грудь мою доска!

<1830-е годы>

П. Кукольник

^{608}

Сомнение

^{609}

Уймитесь, волнения страсти!

Засни, безнадежное сердце!

Я плачу, я стражду, —

Душа истомилась в разлуке;

Я стражду, я плачу, —

Не выплакать горя в слезах.

Напрасно надежда

Мне счастье гадает,

Не верю, не верю

Обетам коварным!

Разлука уносит любовь.

Как сон, неотступный и грозный,

Мне снится соперник счастливый,

И тайно и злобно

Кипящая ревность пылает,

И тайно и злобно

Оружия ищет рука.

Напрасно измену

Мне ревность гадает.

Не верю, не верю

Коварным наветам.

Я счастлив, — ты снова моя.

Минует печальное время, —

Мы снова обнимем друг друга,

И страстно и жарко

С устами сольются уста.

₁₈₃₈

Жаворонок

^{610}

Между небом и землей

Песня раздается,

Неисходною струей

Громче, громче льется.

Не видать певца полей,

Где поет так громко

Над подружкою своей

Жаворонок звонкой?

Ветер песенку несет,

А кому — не знает.

Та, к кому она, поймет,

От кого — узнает.

Лейся ж, песенка моя,

Песнь надежды сладкой…

Кто-то вспомнит про меня

И вздохнет украдкой.

₁₈₄₀

В. Бенедиктов

^{611}

Бивак

Темно. Ни звездочки на черном неба своде.

Под проливным дождем на длинном переходе

Промокнув до костей, до сердца, до души,

Пришли на место мы — и мигом шалаши

Восстали, выросли. Ну слава богу: дома!

И — роскошь! — вносится в отрадный мой шалаш

Сухая, свежая, упругая солома.

«А чайник что?» — «Кипит». О чай — спаситель наш!

Он тут. Идет денщик — служитель ратных станов,

И слаще музыки приветный звон стаканов

Вдали уж слышится; и чайная струя

Спешит стаканов ряд наполнить по края.

Садишься и берешь — и с сладострастной дрожью

Пьешь нектар, радость пьешь, глотаешь милость божью.

Нет, житель городской: как хочешь, величай

Напиток жалкий свой, а только он — не чай!

Нет, люди мирные, — когда вы не живали

Бивачной жизнию — вы чаю не пивали.