Русская любовь. Секс по-русски - [51]

Он должен лучшим быть в подлунном мире.

Он вспомнил запах девушки, которая задушена была,

Тот запах оставался в голове, хотя ее давно убили.

Невдалеке чудесный водопад шумел,

Как раз, чтоб запахи убрать из задубелой кожи,

Он так отмыться той живительной водой сумел,

Что как новорожденный стал и с человеком схожий.

Он понял, дальше должен жить он только для того,

Чтоб лучшие духи создать единственные в мире.

Он должен этот запах уловить, и больше ничего

Не оставалось интересного в подлунном мире.

Но вот случилось, как-то он гулял,

Как вдруг увидел девушку в изящнейшей карете.

Почти что в обмороке он знакомый запах обонял,

Тот запах — тот единственный на свете.

И день прекрасный вдруг исчез как в никуда,

И солнца свет, и жаворонок высоко над полем,

Расплата здесь одна: иль радость, иль беда,

Такая уж досталась Жан-Батисту доля.

По следу запаха бежал он двадцать верст

И, изможденный, прибежал к закрытым городским воротам,

Характеристику от парфюмера страже преподнес,

Заботы стер со лба, покрытым потом.

Глава девятая

Игра страстей — ведь человек перед тобой никто,

Живет и действует не сам — по принужденью,

Он не откажется от страсти ни за что,

Ни в будни полных дел, ни в воскресенья.

Красавица та дочерью известного купца была,

Росла в богатстве, неге и покое.

При общем обожании — в любви отца росла,

Цвела чудесной орхидеею на Божьей воле.

Купец в том городе имел огромный вес,

Он уважение завоевал своей работой.

А во дворце его — богатств не счесть,

И счастье дочери — единственная у него была забота.

На землю опустилась ночь — струилась тишина,

И запахи цветов все ароматом заполняли,

А девушка стояла у раскрытого окна,

И что за ней следят — ее глаза не замечали.

Там, за решеткой сада, в темноте,

Лицом прижавшийся к ограде плотно,

Герой наш наблюдал за нею, как во сне,

От запаха чудесной девушки пробит холодным потом.

При замке в городе большая фабрика была,

Картины из цветов рабочие изготовляли.

Процессы сложные — от выклейки красивых лепестков

До варки их в огромнейших котлах — секреты знали.

Наш Жан-Батист устроился одним из тех,

Простым рабочим по работе примитивной.

Он цель поставил пред собой — главнейшую из всех —

И знал, что к ней пойдет дорогой длинной.

Ночами долгими продумывал, как дальше жить,

То сотворить, чего на свете никому не снилось,

Духами Францию завоевать и покорить,

Чтобы в «нирвану» люди погрузились.

Вдруг гениальная идея в голову пришла,

Ведь запахи ладонями не соберешь, так быстро исчезают,

Идея та была изящна и проста,

Как раньше не пришла, наш Жан-Батист не понимает.

А сделал так: вытапливает жир белейший нутряной,

В процессе самогонном запах удаляет,

Обмазывает тело девушки он смесью той

И с тела девушки скребком снимает.

А лучше так — обмазывай все тело,

Материей тончайшей с головы до пяток оберни,

Затем материю, пропитанную жиром, выжми смело,

И в самогонный аппарат ту выжимку перенеси.

Вот с трубки кончика тот долгожданный запах вдруг

Пойдет — и если это он — то голову закружит,

И эти капли эталоном станут для духов, мой друг,

И в сотенных смешениях получишь то, с чем дамы дружат.

Вот проститутку пригласил, разделась девушка для дела,

Тут грудь обвисшая, истерзанное тело, худоба.

Он жир в тазу перемешал, чтоб нанести на тело,

И получил удар от проститутки — вот беда.

Пришло наитие — с живыми тут не сладишь,

Объекта для экспериментов не найдешь,

Тут только с мертвой девушкой поладишь,

Тут только с мертвой запахи возьмешь.

Глава десятая

Вечерняя пора — почти уснувший городок.

В отличье от больших, довольно чистый и опрятный.

А что живут в раю, всем жителям там невдомек,

Они ведь думают — в Париже жить приятней.

Удар в лицо от проститутки даром не прошел,

Убил и задушил несчастную девчонку,

И жир тот вытопленный цель нашел,

Струей с материи в сосуд полился тонкой.

Бесчисленные ночи в тесной комнатке без сна,

В экспериментах — записи и выводы слагались,

Работа днем на фабрике — дневная суета,

В работе гения почти не отражались.

Ночь — тишина — вот одиноко девушка идет домой,

Из подворотни вдруг рука на рот — не закричит отчайно,

Труп тащит Жан-Батист по улице кривой,

Дрожит, чтоб кто-то не увидел и не закричал случайно.

Домой — добычу поскорей раздеть,

Обмазать жиром, тканью обернуть да поплотнее,

Затем все снять и труп куда-то деть,

За следующим в путь — да поскорее.

Десятки девушек злодеем уж умерщвлены,

И все из-за флакончика всего-то весом 40 граммов,

Не стало в городе привычной суеты.

Замолкло, притаилось все от страха не задаром.

Отец Лауры время не терял — собрал верховный суд,

Все лица бледные, не знают, что и делать,

В отчаянье, что девушек всех в городе убьют,

Все поняли, что в городе убийца массовый — он без предела.

Но жизнь есть жизнь, и молодость — она ведь молодости брат —

По паркам-насаждениям гуляет смело,

Нет фейерверков, и колокола, как прежде, не звенят,

Но все равно не ожидает молодость конца от беспредела.

Серебряной струей внизу река чудесная течет,

И вдруг по ней труп молодой плывет, качаясь,

Испуг — там девушка в водоворот

Вдруг попадает, и прекрасное лицо в нем исчезает.

Собака разрывает землю, и находка вдруг:

Коса чудесная девичья из земли вдруг появилась,

Так новая красавица вошла в смертельный круг,