Русская идея как философско-исторический и религиозный феномен - [2]
– национализм и патриотизм и в этой связи типология национализма (реакционного и прогрессивного; последний идентичен патриотизму; острота дискуссий не утихает);
– национальное сознание и самосознание народа;
– типология национальной идеи;
– национальный идеал, национальный дух и национальная мечта;
– национально-психологические черты народа и выдающихся персоналий;
– духовно-нравственное содержание национальной идеи;
– субъекты национальной идеи, их дифференциация и духовный облик;
– духовная культура;
– национальное достоинство и др.
В дальнейшем названные вопросы будут раскрыты или затронуты с учетом специфики русской идеи.
В-третьих, жесткое отграничение русской идеи от национальной не позволяет рассматривать проблему русской идеи в контексте философско-исторического подхода. Ведь национальная идея пронизывает историю человечества, вписываясь в содержательную структуру каждой цивилизации. Соответственно основные параметры русской идеи не могут не соотноситься с исторической национальной спецификой других цивилизаций. Автономизация русской идеи неизбежно ведет к ее определенной оторванности от всемирно-исторического процесса. В таком случае и Россия не вписывается в цивилизационный подход к истории человечества.
Понятие специфики подменяется понятием автономии. И уж тут Россия оказывается неким цивилизационным «островом» в пространственно-временных цивилизационных просторах. Но это противоречит религиозно-философскому аспекту, утвердившемуся в России. Полагаю, что и для ряда западных философов истории «островной подход» к любой цивилизации неприемлем (Освальд Шпенглер, Арнольд Дж. Тойнби, Карл Ясперс и, возможно, другие мыслители).
Что же касается русской религиозной философии, то ее лейтмотивом давно (вспомним «Слово о законе и благодати» киевского митрополита Илариона, XI в.) выступает (по логике) тенденция обоснования относительной, но объективной связи русской национальной самобытной идеи с национальными тенденциями, идеями других исторических миров.
Забегая вперед, вспомним «Русскую идею» В. С. Соловьева (1888) (на русском языке доклад опубликован в 1909 г. в журнале «Вопросы философии и психологии»): сущность русской идеи совпадает с христианским преображением жизни, построением ее на началах истины, добра и красоты. Смысл понимания русской идеи Соловьевым гармонировал со всем строем его философии всеединства. Наряду с идеей Ф. М. Достоевского о «всемирной отзывчивости» русской души (речь о Пушкине 8 июня 1880 г.), о всемирном единении народов «Русская идея» Соловьева заняла значительное место в развитии русской философской мысли.
Е. Н. Трубецкой в статье «Старый и новый национальный мессианизм» (1912) писал, что наряду с культурой каждой нации существует всеобщее достояние человечества, универсальный «огненный язык», доступный «величайшим проповедникам, творцам искусства и мыслителям»[1].
И. А. Ильин весьма своеобразно отреагировал на идею Соловьева, Достоевского, Трубецкого. Общечеловеческое, христианское сознание, по Ильину, может быть найдено не посредством «интернационализма» и «антинационализма», а через углубление своего «духовно-национального лона» до того уровня, где «живет духовность, понятная всем векам и народам»[2].
И, наконец, книга Н. А. Бердяева «Русская идея». В ней содержится обобщающий анализ русской общественной мысли. Главный акцент сделан на национально-культурологическом наследии России. Книга Бердяева, ставшая настоящей сенсацией в
Европе (с 1947 г.), явилась своего рода приглашением мыслителям Запада искать объединяющие Россию и Запад социокультурные идеи.
Резюмируя собственно методологический аспект, подчеркну ведущий творческий мотив. Анализ проблемы национальной идеи «работает», хочется думать, не только на выяснение сущности и содержания русской идеи, но и на философско-историческую «панораму». Философия истории человечества, в ее цивилизационно-типологическом подходе, приобретает целенаправленно-конкретный характер. В единстве с другими проблемами важнейшее направление философского мировоззрения – философия истории – обогащается.
Социокультурный аспект
В России на государственном уровне национальная (русская) идея не декретирована. Страна живет в идейном вакууме. Даже в Конституции не нашлось места для ее формулирования в адекватной для великой страны форме. Программные документы политических партий обходят идейный базис нации стороной. В лучшем случае ему посвящаются экзотические передачи по телевидению, отдельные статьи в журналах и текущих периодических изданиях.
Подобный индифферентизм в верхних эшелонах власти обусловливает определенный негативизм в настроениях части интеллигенции и других социальных групп. Доминируют две тенденции: во-первых, убеждение в том, что в многонациональной и многоконфессиональной стране акцент на русской идее может нарушить единство Федерации; во-вторых, необоснованное отождествление русской идеи с русским народом, дающее основание говорить о панславизме, шовинизме и русском национализме.
Подобные воззрения, к сожалению, не единичны и неслучайны. Более того, они имеют место в гуманитарной научной среде и соответственно в отдельных слоях студенческой молодежи.
Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.