Русская демонология - [64]

В XVI веке и ранее, в Древней Руси, мокушей именовали знахарку, колдунью. По своему облику и «занятиям» мокоша схожа с кикиморой и Марой — это прежде всего «божество-пряха», от нее зависят судьбы обитателей дома. Это жалкое создание — все, что осталось от былого величия богини Мо-коши, которая была помощницей женщин в их нелегких домашних заботах. Позже Мокошь как бы разделилась надвое, согласно двойственной женской природе. С одной стороны, в народных верованиях она так и осталась домашней помощницей. А с другой — в православии стала ассоциироваться с Параскевой Пятницей (ей приносили жертву, бросая в колодец кудель и пряжу) и даже с самой Богородицей.

Мокруха — дух в облике женщины, появляющийся в доме. Она упоминается в поверьях Новгородчины и Вологодчины. По своему облику и характеристикам схожа с мокошей, кикиморой, Марой. Это дух, который появляется в избе по ночам. И в названии, и в описаниях мокрухи подчеркивается ее связь с водой: по поверьям, она всегда оставляет мокрое пятно на том месте, где сидела.

Двенадцать лихих сестер

В народных верованиях лихорадка, или лихоманка, — это болезнетворный женский дух. Их, согласно поверьям, двенадцать: трясучка, гнетуха, желтуха, бледнуха, ломовая, маяльница, знобуха, знобилка, ворогуша, невея, синяя, безыменная. Много было и других названий для лиходейных женских духов. Существовало предание, что будто бы, когда дочери Ирода пришли на могилу Иоанна Предтечи, внезапно разверзлась у них под ногами земля и поглотила их. С тех пор, дескать, Иродовы дочери и служат Сатане, и он посылает их мучить людей. Существовали и другие рассказы на эту тему. Скажем, такой: «Однажды Иоанн Креститель шел по дороге и повстречался с семьюдесятью семью девицами. Все они были одеты в дорогие платья, а Иоанн Креститель был одет только в верблюжью шкуру. Увидели это семьдесят семь девиц и принялись насмехаться над Иоанном Крестителем. Тогда он остановился и спросил их: «Что вы за девы и куда идете?» На это девы отвечали, что они — дочери царя Ирода и идут купаться. Иоанн Креститель сказал им: «За то, что вы надо мною насмеялись, будьте вы, анафемы, трижды прокляты! И пусть в вас вселится болезнь, которая будет вас трясти, корчить, ломать, знобить, сушить. И где только вы ни появитесь, от вас все люди будут болеть, и будут проклинать вас. Не умрете вы до скончания века и будете невидимо ходить меж людей и мучить их; люди же будут вечно за то вас клясть».

В русских народных поверьях XIX–XX веков прослеживаются представления о двенадцати пятницах, предшествующих большим годовым праздникам. Почитание двенадцати пятниц связано с почитанием Параскевы-Пятницы, древней Мокоши. По поверьям, для избавления от лихорадок необходимо поститься в пятницу, предшествующую Троице или Успению, или вообще каждую пятницу: «Кто постится по пятницам, у того лихорадки не будет никогда».

В народных заговорах знахарки, выступая от имени лихорадок, называли их по именам. Например: «Мне есть имя Трясея. Не может тот человек согреться в печи… мне есть имя Огнея. Как разгорятся дрова смоленые в печи, так разжигает во всяком человеке сердце… мне есть имя Ледея. Знобит род человеческий… мне есть имя Гнетея. Ложится у человека в ребре, как камень, вздохнуть не дает, охнуть не дает… мне есть имя Хрипуша. Стоя кашлять не дает, у сердца стоит, душу занимает, исходит из человека с хрипом… мне есть имя Глухея. Та ложится у человека в голове, и уши закладывает, тот человек бывает глух… мне есть имя Ломея. Ломит у человека кости, и главу, и, спину, как сильная буря сырое дерево… имя мне Перемежающаяся и Дневная. Мучаю ежедневно, двухдневно, трехдневно, четырехдневно и недельно… имя мне есть Переходная. Перехожу у человека по разным местам с места на место, ломлю кости, спину, поясницу, главу, руки, ноги; ною, сверблю, мощу, ложусь у человека под ребром, у сердца, поясницей в боку, в живот… сушу, крушу человека, тоску, скуку, печаль, заботу, невеселие творю… имя мне Скорбная. Человеку разные немощи, недуги, хворости, убожества, вред, скорби и болезни всякие творю внутрь и наружи… имя мне есть Пухлая. Раздуваю и разростаю брюхо, как пузырь говяжий, ноги и все тело опухает и отекает… имя мне есть Причудница. В человеке сижу, прячусь, когда меня выгоняют, через долгое время опять отрыгаюсь, хочу всего, пить и есть хочу, а иногда не хочу». К ним добавлялись и олицетворения неведомых хворей: «Мне есть имя Тайная. Разные скорби и невиданные творю… никто не может меня познать и доведаться, а от болезней мной творимых никаких лекарств и снадобий не найти».

По поверьям Пермской губернии, лихорадка Кашлея вызывает бронхит, Душлея — одышку, Сонлея — потерю сознания, Синея — сифилис, Пухлея — водянку, Секея — ревматизм.

В заговоре XVIII века перечисляются лихорадки: трясея, огнея, гледея, авваракуша, хрипуша, пухлея, желтея, авея, немея, глухея, кар куша, а в заговоре XIX века, записанном на Владимирщине, к ним добавляются гнетея, знобея, ломея, пухлея, скорохода, трясуха, дрожуха, говоруха, лепчея, сухота и невея. Называются они и по именам: Синяя, Легкая, Трясуница, Желтуница, Мученица, Огненная, Акилед, Временная, Безыменная, Осенняя, Листопадная. Есть и лихорадка розея, а также зовея, леденея, кашлюнья, костоломная. По большей части их названия связаны со страданиями, которые они доставляют людям. На Русском Севере одну и ту же лихорадку называли то желтухой, то бледнухой, то трясухой, то гнетухой, а еще: ломовой, маяльницей, знобухой, трепухой, ведь больные от нее желтеют, бледнеют, их трясет, настроение у них и дух угнетены, кости ломит, люди маются, их знобит — треплет.