Русская демонология - [40]

Считалось в иных местах, что русалка принимает вид девушки, лишь когда хочет соблазнить или заманить человека, а в другое время она имеет вид лошади или здоровенной рыбины. Поэтому можно сказать, что у русалок нет постоянного облика; она их может менять, как мы одежду.

Да и в человеческом обличье русалки весьма разнообразны. В Тульской, Рязанской, Смоленской, Воронежской губерниях уверяли, что волосы у них зеленые, с синеватым отливом; на Русском Севере были убеждены, что волосы у них черные и длинные; крестьяне в Восточной Сибири настаивали на том, что они золотые и блестящие.

Русалки дружат с лесными и полевыми девами, ходят часто друг к другу в гости. Существует поверье, что утопленницы лишь сначала живут под водой и тогда ими командует водяной. Потом они выходят из его власти, их «статус» в собрании духов природы повышается, и они превращаются в лесных дев, обретая большую свободу. Следующий этап — полевые девы, полудницы, которые перемещаются не столько по земле, сколько по воздуху. Если повезет, то русалка может «продолжить свое продвижение» и стать царицей русалок, которая, несмотря на название, обитает не в воде, а… на Луне.

Как бы там ни было, а бесспорно, что все женские духи природы — водяные, лесные или полевые — неспроста имеют длинные волосы, которые все время расчесывают. Дело тут не в личной гигиене. Расчесывание волос — магическое действие. С одной стороны, оно вызывает повышение влажности, которую якобы русалка «вычесывает» из своих волос, а с другой, эта влажность способствует буйному росту растений. Традиционно считалось, что длинные, густые волосы обладающих сверхъестественными способностями существ могут испускать особые, колдовские влияния. Расчесывание волос воздействовало на окружающий мир. Как пишет Владимир Даль, пока русалка чешет волосы, с них струится вода, затопляя все вокруг. Знаменитый этнограф Дмитрий Зеленин прибавляет к этому: «По одному сообщению, русалку заставляет расчесывать свои волосы также и тяжесть заключающегося в их волосах громадного количества воды».

После Троицы русалка может насылать бурю, дождь. Архангельские крестьяне верили, что русалка чешет голову перед дождем.

О том, что причесывание — магическое действие, говорит множество преданий, связанных с магическим гребнем русалок (как правило, он сделан из рыбьих костей, хотя бывают золотой, медный или черный, из рога коровы). Например, на Урале «к гребню никто из казаков и не дотрагивался — все боялись». Ну а если кто-то подбирал его, то следовало немедленно пойти и бросить находку в воду, иначе на человека могли обрушиться разные напасти. Самая меньшая из них — русалка будет ходить каждую ночь, стучать в окна и требовать вернуть ей гребень.

Русалки (а также лешачихи) «пряли». Эта работа лишь внешне напоминала прядение ткани: еще никто не видел изделий русалок. Они просто свивали и развивали куделю, будто совершая некое тайное действо. А поскольку они проделывали это, сидя на ветках дерева (своей любимой березы, дуба или клена), то некоторые исследователи предположили, что прядение русалок — имитация роста травы, листьев и вообще растений, которые будто раскручиваются, появляясь из почек. Но очевидный ответ — далеко не всегда верный. Или, во всяком случае, не единственный. Из древней греческой и скандинавской, кельтской и других мифологий мы знаем о парках, норнах, девах судьбы, которые пряли священную пряжу — ткань бытия, где каждая нить представляла судьбу (и саму жизнь человека или бога): узелок — болезнь, обрыв нити — смерть. Возможно, когда-то такими же девами судьбы у древних русов были берегини, а их магическое занятие по наследству перешло к русалкам.

Но кто такие берегини? Дело в том, что у русалок много названий: русалки, водяницы, лобасты и, наконец, берегини. Последнее название — самое древнее, изначальное, и происходит оно от двух слов — «беречь» и «берег», то есть речь о существах, которых встречали чаще всего на берегу реки или озера.

Вера в берегинь — оберегающих и живущих на берегу — была очень распространена в Древней Руси. Она не раз обличалась церковью. Например, в «Слове о том, како первое погани кланялись идолам» говорится: «…и начата жрети… упирем и берегыням…» И дальше — о том, что поклонялись «…и рекам, и источникам, и берегыням». То есть начали приносить жертвы покойникам и берегиням. Во втором случае берегини, как и положено русалкам, упоминаются рядом со священными реками и источниками. Известный русский историк и критик Евгений Васильевич Аничков (автор «Весенней обрядовой песни на Западе и у славян», «Язычества и древнерусской проповеди») считал «требы упырям и берегиням — ядром древнерусских верований». Другой этнограф, Д. К. Зеленин, писал: «Поскольку русалки часто появляются на берегах рек, постольку название берегинь было бы к ним приложимо».

Бывшие прекрасные богини-берегини были основательно забыты людьми, а на смену им появились русалки — существа хоть и опасные, но, как мы видели, необходимые. Они не исчезли и в наше время. Так, в 1996 году новгородские крестьяне рассказывали о том, что «русалки в реке и сейчас есть. В русалку обращается, говорят, проклятый человек».