Russian Disneyland - [17]
– Пять лимонов?!
– Да нет! Там мешок лежал с десятками – сам он набирал их.
– Кто, дядь Лёнь, японец?
– Ды Сажечка, кто! Лет пять набирал в машинах округ лобовухи лепить. Тыща штук! Рассыпались на асфальте – менты подумали наверно, что крупняк из магазина, и давай на коленях елозить – собирать! И так и оторвались от нас, а мы от них, а вот деньги-то жаль-жаль… мои ведь кровные…
– Да почему ж твои-то?! – высунулся из-за тележки Александр-свет Подхватилин, который, судя по всему, уж давно слушал.
– Потому что я тебе плачу, конократу, а ты ни хрена не делаишь!
«То пятьдесят, а то уж двадцать стало!.. Да и вообще… Вот горазд же дядь Лёня заливать! – усмехнулся про себя Серёга, – а мешки кому ворочать у него есть».
– Нет там никакого кролика! Какой был, полгода назад уж потушили с картошкой – когда бухали-то три дня, Бугор приезжал за жаткой!..
Белохлебов посмотрел на своего подручного с таким выражением, будто тот самовольно вдруг взял и запротиворечил всем законам физики, причём установленным, видимо, ни кем иным, а им самим самолично, прапором и старшим фермером, дядь Лёней Белохлебовым. Сержу было даже очень интересно, продолжится ли этот цирк далее и чем он закончится.
– Так ты что, ослиный ты сучок, хочешь сказать, что всё это время ты его не видел и не кормил?!! – вполне даже натурально обрушился на него Белохлебов.
– Хватит представляться. Ты уж совсем, что ль, – тихо молвил Сажечка, – делов вон по горло…
– Ты что там курлычешь? Я тебе покажу горло! «Oт сука-то-тварь, а!
– Ты мне лучше кролика покажи, – еле слышно произнёс супостат, и Серж чуть не заржал.
– Махонький такой, вислоухий, коричневатый, с желтоватым таким… – чуть не застонал раскуражившийся Белохлебов, начав тереть глаза и, видимо, даже пытаясь расплакаться.
– У тебе все чё-то желтоватые… – ещё тише, но уже претендуя на остроумие, вставил Сажечка, и Серега уж быстро отвернулся и как мог бесшумно отплюнул смешок в ладонь.
– Коряжник! Красный, б… ть, карлик! – взорвался Белохлебов и пустился, схватив какой-то патрубок, за помощником.
– Серёжк, Серёж, ну скажи ему! Ну пойдём во двор посмотрим! – вещал на бегу Сажечка, только припрыгивая по железкам, лужам и доскам, а Серёга уже в открытую удыхал над очередной фермерской клоунадой.
17
Просмеявшись над импровизированным выступлением дуэта Белохлебов – Сажечка, Серж спросил у фермера трактор – продолжить обкатку (дюжина часов ещё осталась) да доехать до Бадору передать ему распоряжение Гана о новой дискотеке.
– Какого ещё Гана?! – недоумевал выскочивший в трусах и запахивающий на ходу халат учитель (наверно, оторванный от дюжей супружницы-энтузиастки или из душа, который есть только у него).
– Простого! Да передал съездить в город закупить продуктишек. Вот и список. Объявление щас повесим тоже. Поторапливайтесь, а то гости придут, а там шаром покати!
– А… а… м-меня дэ-дэд… дэректор ругал!.. – заикаясь и запинаясь, дрожа босиком на пороге терраски, прокричал Бадор, пытаясь сдержать дверь, в которую за ним стремительно лезло кашпо-макраме с пожухшим от мороза лимонником, а из-за него – жена.
– А я вам что! – равнодушно отмахнулся юный ученик, газанув в луже, так что во все стороны повалил дым, полетели грязные брызги, льдинки и ошмётки грязи.
– Чиво? Не поняль я!.. – орал учитель с порога.
– Дорогу, говорю, в следующий раз подготовь, а то не подъехать. – Подшутил Серёга и хотел уж было трогать, как запнулся взглядом о знакомый, интригующий в некотором роде (об чём ещё расскажем), предмет. – Очищалку я, пожалуй, в школу отволоку – а то гости дорогие придут, а сапоги-то обчистить только по очереди. – Передав и заявив всё, что было нужно, Серж развернулся, выбросил трос, спрыгнул сам, зацепил крюком бадорникову только недавно поставленную, только по морозу вкопанную учениками очищалку12, запрыгнул обратно, тронулся, помахал ручкой и, легко выдрав из земли трофей, поволок его прочь.
18
11 марта
На фасаде лучшего в селе здания – Дома культуры, а не магазина, канторы или свинокомплекса, как у прочих – красовался прямоугольник неровно оторванной, какой-то чуть не обёрточной бумажки, где корявыми буквами тушью сообщалось, что фильм такой-то (6-й категории качества плёнки) начнётся в 20.30 и цена билета 200 руб. Что само по себе событие неординарное, поскольку в новом клубе всю зиму фильмы не демонстрировались из-за холода в кинозале, сбоев кинорассылки, да если честно, ещё из-за регулярной профнепригодности уже упомянутого бессменного Профиля, и означало сие, что начало дай бог в десять, и если денег нет, можно и не платить – главное прийти, да лучше с самогоном иль с семечками.
Роман в очерках, по сути, настоящий нон-фикшн. В своей фирменной иронической манере автор повествует о буднях спальных районов: «свистопляске» гастарбайтеров за окном, «явлениях» дворовых алкашей, метро, рынках, супермаркетах, парках отдыха и т. п. Первая часть вышла в журнале «Нева» (№2, 2015), во второй части рассказывается о «трудах и днях» в Соборе Василия Блаженного, третья часть – о работе на крупной телекомпании.Впервые публикуется 2-я часть, полный текст 1-й части с предисловием автора.
Сборник необычных эротических новелл блестящего стилиста. «Ящерицы» – настоящий «эротический хоррор»; рассказ напечатан за рубежом, в журнале «Reflections» (Чикаго). «Велосипедная прогулка» – не публиковавшаяся ранее повесть; словно бы перешедшие из «Ящериц» сновидческая эрогротескная оптика, «но и не только». «Дневник WOWеристки» – не публиковавшийся ранее рассказ. «Новая сестра» – миниатюрный шедевр 1997 г., имеющий десяток публикаций. «Темь и грязь» – новелла с мрачноватым сельским антуражем.
Второй роман Алексея А. Шепелёва, лидера группы «Общество Зрелища», исповедующей искусство «дебилизма» и «радикального радикализма», автора нашумевшего в молодёжной неформальской среде трэш-романа «Echo» (шорт-лист премии «Дебют»-2002).«Maxximum Exxtremum» — «масимальный экстрим», совпадение противоположностей: любви и ненависти, высшего и низшего пилотажа экзистенциального бытия героев. Книга А. Шепелёва выделяется на фоне продукции издательства «Кислород», здесь нет привычного попсово-молодёжного понимания слова «экстрим».
У Алексея А. Шепелёва репутация писателя-радикала, маргинала, автора шокирующих стихов и прозы. Отчасти она помогает автору – у него есть свой круг читателей и почитателей. Но в основном вредит: не открывая книг Шепелёва, многие отмахиваются: «Не люблю маргиналов». Смею утверждать, что репутация неверна. Он настоящий русский писатель той ветви, какую породил Гоголь, а продолжил Достоевский, Леонид Андреев, Булгаков, Мамлеев… Шепелёв этакий авангардист-реалист. Редкое, но очень ценное сочетание.
По вечерам по тёмной околице бродит человек и громко поёт: «Птица щастья завтрешнего дня, вы-бери меня!..» Это Коля Глухой, местный пьяница: ходит по селу, стучит в окна, требует самогону… Познакомьтесь с ним и с другими колоритными персонажами – жителями обычного села тамбовской глубинки. Не фольклорные, а настоящие современные крестьяне работают, отдыхают, веселятся и грустят, поют и мечтают. Об их настоящем, о советском прошлом с его ушедшей культурой с уважением и юмором рассказывает автор.
Секреты успеха и выживания сегодня такие же, как две с половиной тысячи лет назад.Китай. 482 год до нашей эры. Шел к концу период «Весны и Осени» – время кровавых междоусобиц, заговоров и ожесточенной борьбы за власть. Князь Гоу Жиан провел в плену три года и вернулся домой с жаждой мщения. Вскоре план его изощренной мести начал воплощаться весьма необычным способом…2004 год. Российский бизнесмен Данил Залесный отправляется в Китай для заключения важной сделки. Однако все пошло не так, как планировалось. Переговоры раз за разом срываются, что приводит Данила к смутным догадкам о внутреннем заговоре.
Все, что казалось простым, внезапно становится сложным. Любовь обращается в ненависть, а истина – в ложь. И то, что должно было выплыть на поверхность, теперь похоронено глубоко внутри.Это история о первой любви и разбитом сердце, о пережитом насилии и о разрушенном мире, а еще о том, как выжить, черпая силы только в самой себе.Бестселлер The New York Times.
Из чего состоит жизнь молодой девушки, решившей стать стюардессой? Из взлетов и посадок, встреч и расставаний, из калейдоскопа городов и стран, мелькающих за окном иллюминатора.
Эллен хочет исполнить последнюю просьбу своей недавно умершей бабушки – передать так и не отправленное письмо ее возлюбленному из далекой юности. Девушка отправляется в городок Бейкон, штат Мэн – искать таинственного адресата. Постепенно она начинает понимать, как много секретов долгие годы хранила ее любимая бабушка. Какие встречи ожидают Эллен в маленьком тихом городке? И можно ли сквозь призму давно ушедшего прошлого взглянуть по-новому на себя и на свою жизнь?
Представленные рассказы – попытка осмыслить нравственное состояние, разобраться в проблемах современных верующих людей и не только. Быть избранным – вот тот идеал, к которому люди призваны Богом. А удается ли кому-либо соответствовать этому идеалу?За внешне простыми житейскими историями стоит желание разобраться в хитросплетениях человеческой души, найти ответы на волнующие православного человека вопросы. Порой это приводит к неожиданным результатам. Современных праведников можно увидеть в строгих деловых костюмах, а внешне благочестивые люди на поверку не всегда оказываются таковыми.
В жизни издателя Йонатана Н. Грифа не было места случайностям, все шло по четко составленному плану. Поэтому даже первое января не могло послужить препятствием для утренней пробежки. На выходе из парка он обнаруживает на своем велосипеде оставленный кем-то ежедневник, заполненный на целый год вперед. Чтобы найти хозяина, нужно лишь прийти на одну из назначенных встреч! Да и почерк в ежедневнике Йонатану смутно знаком… Что, если сама судьба, росчерк за росчерком, переписала его жизнь?