Рус Четвертый - Этруск - [124]

Сам Френом возник из совокупной Воли и Разума Духов далекой реальности и постоянно путешествовал. За сотни тысяч, а может и миллионы лет приобрел миллионы посвященных в разных Мирах, обзавелся Именем. Не угомонился, не успокоился и успокаиваться не собирался.

— Знаю. Любая роль когда-нибудь кончается. Слышал, некоторые артисты вживаются, но мне это даром не надо. Скучно в твоей шкуре.

— Не стану переубеждать, но ты не прав…

— А мне плевать на твое мнение.

— Правильно, сынок, уважаю! Хах! Но и Гею сильно не слушай, помешана она на Словах. Она из чистого Разума родилась, вот все на умные материи и переводит. Будь проще!

— И люди ко мне потянутся…

— А что, и это важно. Людишки любят простоту, а я их души. Хах! Поднял ты мне настроение, молодец.

— И как они на вкус? Мне, например, эльфийские душонки не понравились.

— Так ты же не бог! Не тебе рассуждать на эту тему. А души безвкусные, но сильные. Особенно когда живые. Братману производят — бодрящая штука!

— Ты кончай мой народ баламутить, они психованные становятся, — Рус нисколечко не боялся, он наоборот, пребывал в самом актерском угаре «могучего бога».

— Тво-о-й!? Хах! С каких это пор? Хах! Да и хрен с тобой, «сынок»! Ты же пожил у них. Ну и как решил, психи? Только честно и с учетом того, что они воины.

— Ну-у, как воины нормальные, а так… горячие, но все же с головой, — последние слова произнес с грустной досадой, — Арон наврал, что ли?

— Почти. С отдачей братманы, которая суть груз прожитых событий, настроение растет и возможны срывы, но умный справится, а дурак пускай с душой расстается. Земле легче и мне прибавка Силы.

— Здорово ты устроился!

— Не жалуюсь! Хах! Подходят, — сказал уже серьезно, — запомни, убить Бога невозможно, можно только изгнать, но и это вряд ли получится. Ни у тебя, ни у меня. Задай паучихе хорошую трепку! Я поболею за тебя. Я тоже не люблю рабство. Вперед, сынок… Хах! — не удержался от хохотка, а в следующее мгновение оказался рядом с Эребусом.

Богу Межзвездного Мрака потеря пятен являлась такой же катастрофой, как и для Лоос, поэтому он даже не предпринимал попытки утихомирить свою разбушевавшуюся Силу, а сразу бросился к месту возмущения, чувствуя стремление Силы пятен к исходу. Если бы не Зов Френома, то… неизвестно, чем бы все кончилось.

«Невозможно, говоришь… Хах!», — Рус мысленно передразнил «папу» — Френома и отбил первый выброс густой паутины от огромного, с него ростом черного паука.

Паутина представлялась потоком ярких Слов и он, находясь в творческом вдохновении, легко находил им «антонимы», а следом «произносил» свое Слово. Лоос ловко отбивала. Так продолжалось довольно долго, пока запас Слов у Бога-человека не стал иссякать. Паучиха заметила, зашипела и тупо схватила однорукого гиганта четырьмя лапами, подняла и поднесла к многочисленным жвалам.

«Как, как она оказалась рядом!!!», — удивлялся поднимаемый лже-Бог, внимательно всматриваясь в шевеление жвал.

Боли трескавшихся костей не чувствовал. Да это и неважно для схватки Богов, как не важна форма челюстей и других конечностей. Все это лишь внешние проявление Силы и Воли.

«Вот они, Слова «хитина»… вот Слова внутренностей… спасибо, родная Лоос, что приблизила, я все разглядел…», — между этими Словами, имеющими разный цвет (непонятно какой, но разный, а значит разное происхождение) тянулись цепочки Слов… родных, желанных — его Слов, его Силы.

Гигант вдруг исчез, а маленький, в натуральную величину Руса божок оказался между раскрытыми жвалами и легко влетел в мягкое нутро.

«Спасибо за урок, Богиня», — Рус имел в виду Лоос. Догадался переместиться так же мгновенно, одним Словом.

— Ко мне, ребятки! — скомандовал в голос и, повинуясь его Воле, «родная» Сила потека в Руса, перестав «склеивать» две разные сущности.

Пятьсот лет назад слабая, но честолюбивая Богиня Плодородия получила несказанный подарок — плод альганского Древа Жизни. Его Сила позволила создать и привязать к себе новую сущность — Богиню-Паучиху с тем же Именем, как и у слабой Богини — Лоос. Сила одним толчком возросла неимоверно, и новая Богиня, помраченная внезапным могуществом, рьяно приступила к исполнению своих давно лелеемых желаний. Пить души и подчинять, чем больше, тем лучше.

Теперь внутренний мир Богини рушился. Две стороны одной Силы теряли связи, Богиня как единое целое переставала существовать. Она металась, меняла реальности и форму, но враг сидел внутри и всасывал маленькую, но очень важную составляющую бессмертного существа. Она пыталась собственной Волей остановить расползание, но Воля лже-Бога оказалась сильнее, а Сила, скрепляющая половинки были его сущностью.

«Как я не догадалась, проклятый раб!!! Но я еще доберусь до тебя!», — это была последняя мысль Богини в той ипостаси, к которой она успела привыкла.

Бога действительно нельзя убить, можно изгнать или… изменить сущность. Особенно если когда-то он уже менялся. Лоос превратилась в Богиню Плодородия и Деторождения с очень скверным характером. Что поделаешь, Имя требует.

Псевдо-Бог удовлетворенно смотрел на красивую женщину средних лет.

«Божественно красивая, но далеко не кукла. Только зеленые глаза портят. Но это я придираюсь по старой памяти», — думал с чувством выполненного долга.