Ручной Привод - [23]

Он познал, что значит «резчик».

А потом открыл глаза.

Несмотря на обещание Пандоры, совсем без крови не обошлось.

Оба: и Скотт, и донор, – без сил обмякли на стульях, и только липкие путы не позволяли им сползти на пол. Гарри глухо стонал, красная струйка, вытекающая из прокушенной губы, пачкала дорогую сорочку. Волосы на висках стали совсем седыми, а вот морщины на лице – разгладились. Исчезли, словно именно в них отражалась внутренняя война, которую всю жизнь вел с самим собой Скотт. Словно именно в них таились его страхи.

– Омоложение прилагается, – криво усмехнулась Пандора, вытирая со лба пот.

Донор выглядел гораздо хуже Гарри. Впрочем, на то он и донор. Кровь текла из ушей, глаз и носа. Лицо оплыло, черты потеряли резкость, а с уголка рта выбегала слюна. Когда же донор открыл глаза, в них не появилось ничего. Отсутствующий взгляд? Пустой? Безжизненный? Все вместе. Взгляд был, но его не было. Открытые глаза, и все.

Без «искры».

Человека, что сидел напротив Скотта, больше нельзя было назвать человеком.

Пандора взяла в руки ножницы и подошла к Скотту.

– Гарри, ты меня слышишь?

Бессмысленность взгляда Скотта была иного, нежели у донора, рода. Гарри оглушен, подавлен, ошарашен, ему нужно прийти в себя.

И как можно быстрее.

– Гарри! – Пандора ударила мужчину по щеке. Потом еще раз. – Гарри!

Скотт медленно поднял голову. Сфокусировал мутный взгляд на женщине. Открыл рот, шевельнул нижней челюстью, пытаясь выдавить слово. Со второй попытки у него получилось.

– А?

– Слышишь меня?

– Плохо…

Значит, все в порядке: «плохо» было первым словом у всех клиентов Пандоры.

– Плохо слышишь или тебе плохо? – уточнила женщина.

– Мне плохо.

Да, все в порядке.

– Тошнит?

– Да.

– Болит?

– Да.

– Где?

– Везде.

– Очень хорошо.

Скотт судорожно вздохнул:

– Я умер?

– Почти.

– Ты не говорила, что я почти умру.

– Извини, Гарри, – пожала плечами женщина, – во время рекламной кампании о некоторых аспектах сделки упоминать не следует.

– Ты меня обманула.

– Ты жив.

Оспаривать это заявление Скотт не стал.

– Развяжи меня.

Пандора аккуратно разрезала ножницами скотч и помогла мужчине встать на ноги. Поддержала, когда он пошатнулся.

– Нормально?

– Думал, будет хуже. – Гарри постепенно приходил в себя. – Пить хочу.

– Выйдем – попьешь.

Пандора отпустила руку Скотта, подошла к небольшому кейсу, который принесла в подвал до начала ритуала, и присела перед ним на корточки.

– Бомба? – хладнокровно поинтересовался Гарри, разглядывая нутро распахнувшегося чемоданчика.

– Пластиковая взрывчатка.

Восемь аккуратно выложенных белых брусков, проводка, детонатор и таймер, который Пандора выставила на шестьдесят минут. Скотт перевел взгляд на донора, помолчал и произнес:

– Он выглядит как полный кретин.

– Овощ, – подтвердила женщина. – Его «искра» искалечена, процесс необратим и неизлечим. Он ничего не помнит, ничего не знает. У него нет имени и нет инстинктов. Даже инстинктов.

– Круто, – тихо произнес Гарри.

– Зато ты стал другим.

– Еще неизвестно.

– А мне кажется, ты уже все понял.

Страх ушел. Червяк, пожирающий душу с самого первого дня, умер. Растворился в безумии другого человека, захлебнулся в чужой храбрости.

Скотт пронзительно посмотрел на донора. Пандора улыбнулась.

– У тебя получилось. – Он не спрашивал.

– Я обещала. – Она не отвечала.

Гарри поправил рубашку, прошелся по комнате и уже другим, деловым, тоном спросил:

– Зачем ты хочешь его взорвать? Насколько я понимаю, наш друг никогда никому ничего не расскажет.

– Его обнаружение вызовет ненужные вопросы, – объяснила Пандора. – Как получилось, что сравнительно молодой, полный сил мужчина неожиданно исчезает, а затем обнаруживается в заброшенном доме в состоянии овоща? Люди падки на нездоровые сенсации. Полиция начнет копать.

– Но вряд ли до чего докопается.

– Тем не менее это риск. И риск, в первую очередь, для тебя, Гарри. Если же от тела останутся одни фрагменты, то никому не придет в голову связать обнаруженные останки с исчезновением маленького человечка. Скорее полиция подумает, что здесь устроили разборку твои коллеги.

– Пожалуй, – усмехнулся Скотт.

– Спасибо. – Пандора надавила на кнопку, и таймер начал обратный отсчет. – Открывай дверь, Гарри, за нею тебя ожидает новая жизнь.

* * *

Пожар, к счастью, не начался. Гореть в подвале было нечему, а деревянные перекрытия схватиться не успели, повезло то есть. Но разворотило дом знатно. Обрушились половина крыши, северная и западная стены и большая часть пола первого этажа. Подвал же представлял собой яму, наполненную строительным мусором, среди которого изредка попадались вкрапления красного. Немного крови и мяса, смешанные с пылью, камнем и деревом.

– Для чего она устроила взрыв? – пробормотал Ясень, разглядывая руины.

– Ей нравится, – тихо ответил Карбид.

– То есть логичного объяснения нет?

– Меньше следов, меньше проблем с полицией. – Герман поковырялся в куче мусора, не нашел ничего интересного и прошел чуть дальше. – Можно сказать, Пандора делает нам одолжение. – Наклонился и подобрал лежавший возле куска стены указательный палец. – Ни тела, ни «искры». Она отняла у него не только жизнь, но и Вечность.

Не совсем верно: «искра» донора еще жива. Искалеченная, сломанная, не сумевшая подняться с Земли, она ушла в Отстойник Ручного Привода, ждать… Конца. У этой «искры» не будет будущего, не будет вечного «сейчас». И все, что могут сделать для нее Карбид и Ясень, – отомстить. Расплатиться с «резчиком», отправив Пандору на второй круг.