Ручная кладь - [67]

Шрифт
Интервал

Мюнхен встретил, затянутым серыми облаками, небом и штормовым ветром. Выгрузившись из самолета, они поехали прямо в гостиницу и завалились спать. Немного отдохнув, они решили выбраться в город, поужинать. Везде царило рождественское оживление. Цветными огоньками светились новогодние базары, работали магазины, по улицам блуждали тысячные толпы туристов, разговаривавших на разных языках. Ни у Леши, ни у Оксаны не было плана действий, и они просто блуждали по улицам города, закутавшись в теплые пуховые куртки и морщась от непривычного холода. В воздухе летали одинокие снежинки, которые не таяли, слипаясь в маленькие сугробы на козырьках магазинов, рождественских елках и складках одежды.

Увидев Рождественскую суету, дети оживились и с любопытством разглядывали все вокруг.

— Мама смотри — кричали они наперебой, хватая Оксану за руки и таская ее от витрины к витрине.

Леша, довольный тем, что его не дергают, спокойно шел рядом, поеживаясь от холодного ветра и мокрого снега.

— Леш, мы в магазин зайдем? — улыбаясь, спросила жена.

Леша слегка скривился и протянул кредитную карту.

— Только ты на еду нам оставь, — улыбаясь, добавил он вдогонку.

Он стоял у входа в магазин, с любопытством разглядывая проходивших мимо людей.

«Интересно, все женщины такие шопоголики» — подумал он, рассматривая, как из магазина вышла женщина, разговаривавшая по телефону.

Женщина остановилась около выхода. Леше ее речь показалась немного странной: не зная немецкого, он понимал не только отдельные слова, но и фразы. Разговор, вероятно, был по работе связанной с компьютерами.

Самое странное, что голос показался очень знакомым. Он присмотрелся внимательнее к лицу и, словно удар молнии, проткнул тело насквозь.

— Нина! — позвал он.

Женщина убрала телефон в сумочку и посмотрела на Лешу непонимающим взглядом.

— Я битте? — спросила она.

Леша извинился и подошел на шаг ближе.

Нет, сомнений быть не могло, это она.

— Вы Нина?

Женщина молчала и смотрела на Лешу непонимающими глазами.

— Да, но я вас не знаю, — вдруг сказала она по-русски.

— Ты не узнаешь меня? Я — Леша.

— Леша? Какой Леша? Вы точно меня ни с кем не путаете?

— Я Леша Гершт. Ты не узнаешь меня?

Женщина покачала головой, и, выдержав длительную паузу, добавила:

— Я никогда бы тебя не узнала. Это правда ты?

Леша с облегчением вздохнул. Вспомнила, она его помнит!

— Ты же вроде в Америке жил? — осторожно поинтересовалась та, которую он назвал Ниной.

— Я и сейчас там живу, приехал с женой и детьми на Рождество.

— А, — Нина понимающе кивнула головой.

— А ты?

— Я на лыжах покататься приехала.

— Ты где работаешь?

Нина посмотрела на него, словно пытаясь понять, зачем он это спрашивает, и помолчав произнесла:

— В Московском САПе.

— Большим начальником, небось?

— Нет, небольшим.

Женщина отвечала на вопросы неохотно, но и не уходила. «Она кого-то ждет?» — подумал Леша, но спрашивать не стал.

Вскоре, увешанные пакетами, спустились Оксана и дети.

— Пап посмотри, что мы купили, — дети стали хватать его за руки.

— Познакомьтесь, — сказал Леша.

— Это Нина, моя бывшая однокурсница. Это моя супруга — Оксана, Александр и Ольга — сказал он, представляя Нине жену и детей.

Оксана рассматривала Нину с откровенным любопытством.

— А вы в одной группе учились? — насторожилась Оксана.

— Нет, мы даже на разных курсах учились. Просто на одной кафедре работали. Вернее я там работала, а Леша учился, — Нина попыталась двух словах объяснить непростую историю знакомства.

Оксана насторожилась еще больше, ее женское сердце заподозрило беду.

— А вы тоже на Рождество приехали, или работаете здесь — поинтересовалась она.

— Была в командировке, а сейчас поедем с мужем на лыжах кататься в Австрию, — заметив настороженность Оксаны, ответила Нина.

— А вы в Мюнхене долго работали?

— В этот раз три недели. Я часто здесь бываю. Вам что-то подсказать?

— Вы должны знать, где здесь можно вкусно поесть — включились в разговор дети

— А вы что, уже проголодались? — спросил Леша, словно поиск хорошего ресторана не было целью их прогулки.

— Да конечно, здесь недалеко есть очень хороший ресторанчик. Я вам объясню, как добраться.

— Может, ты с нами пойдешь? — спросил Леша.

— Да конечно, закричали наперебой дети, пойдемте, а то вдруг мы тут заблудимся!

— Тогда придется подождать моего супруга, сказала Нина и достала телефон.

Она не успела набрать номер. Супруг спустился вниз и удивленно остановился, увидев Нину в такой компании.

— Знакомьтесь, мой муж, Андрей.

— Оксана.

— Леша.

Андрей протянул руку Леше. «Старый он какой-то» — подумал Леша. «Насколько же он ее старше? Лет на десять? Неужели он ей нравится?»

— Андрюш, давай проводим их в наш ресторанчик, — предложила Нина улыбаясь.

— Заодно и сами поедим, — добавил Андрей, приветливо улыбаясь новым знакомым.

Они покинули туристическую зону и Нина повела их пустынными незнакомыми улочками. Холод пронизывал Лешу и Оксану насквозь. Только дети весело бегали вокруг, сгребая кучки свежевыпавшего снега и играя в снежки. Наконец, они вошли во двор, и подошли к двери с праздничной вывеской.

— Мы бы точно не нашли, — сказал Леша, увидев красочно оформленный вход.

Они зашли в холл, но вышедший официант, только с сожалением покачал головой:


Рекомендуем почитать
Рассказы

В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.


Объект Стив

…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.


Не боюсь Синей Бороды

Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.


Неудачник

Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.


Сука

«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!


Незадолго до ностальгии

«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».