Рубиновая комната - [22]

Виктория уже хотела было возмутиться, однако тут ее дедушка громко заявил:

– Надеюсь, Сандерленд наведет порядок и избавит нас от этих истеричек.

На миг Виктории показалось, что она снова вернулась в кабинет Сандерленда, ощутила запах его туалетной воды, и у нее перехватило дыхание. К счастью, экипаж остановился перед ярко освещенным входом. Дверь кареты распахнулась. Слуги помогли выйти сначала бабушке Гермионе, затем Изабель и Виктории. По бокам от входа стояли королевские слуги в красных ливреях.

«Часть вечера я пережила», – пронеслось в голове у Виктории, когда она шла к двери рядом с Изабель. Но самое трудное было впереди.

Виктория с трудом сдержала вздох. Трудным – точнее, изматывающим – было в первую очередь ожидание. После того как слуги приняли у них пальто в холле, девушки вместе с родственниками поднялись на второй этаж. На обоих изогнутых крыльях лестницы стояло множество людей. Позолота перил, пурпур ковров, свет хрустальных люстр и сверкающие всеми цветами радуги одежды и ливреи создавали палитру красок, достойную импрессиониста, – и белые платья дебютанток напоминали на этом фоне разложенные повсюду салфетки.

Когда девушки поднялись на самый верх, слуги провели их с Изабель по длинному коридору. Этот коридор, на стенах которого висели высокие зеркала, вел к тронному залу. Здесь-то и стояла сейчас Виктория в окружении примерно сотни дебютанток, дожидавшихся, когда их представят королевской чете и обществу. Прошел целый час, прежде чем распахнулась белая дверь с позолотой и первой дебютантке разрешили войти в тронный зал.

Виктории казалось, что она движется мучительно медленно. Дебютантки входили в зал по очереди. Девушка возблагодарила небо за то, что не надела корсет: воздух здесь был ужасно душным. Одна из девушек едва не упала в обморок. Кто-то из слуг вовремя заметил это и провел ее к дивану.

Виктория вздохнула. Перед ней и Изабель были еще четыре женщины. В висевшем на стене зеркале девушка увидела свое отражение.

«С этими перьями на голове мы похожи на кучку нервных куриц, которых вот-вот поведут на убой. Миссис Доджсон ни за что не поверит мне, если я скажу ей, что это ужасно скучно».

– Мисс Бредон, ни за что бы не подумал, что встречу вас на столь формальном мероприятии, – вдруг раздался мужской голос у нее над ухом. Девушка поспешно обернулась. Джереми Райдер, одетый в черную визитку, с улыбкой поклонился ей. – Кстати, я здесь исключительно из профессиональных соображений, поскольку представляю коллегу по цеху, а не по причине каких-то светских амбиций.

– Э… что ж, очень рада слышать это. Ну, что по крайней мере один из присутствующих не пришел в поисках невесты или ради того, чтобы его заметили.

– А что насчет вас?

– Я уж точно не пришла покрасоваться и не хочу, чтобы меня заметили. – Виктория энергично покачала головой, краем глаза заметив, как раскачиваются из стороны в сторону ненавистные перья. – Уж поверьте мне, я здесь исключительно потому, что иногда цель оправдывает средства.

– Должно быть, цель для вас очень важна, если вы решили подвергнуть себя этой процедуре.

– Совершенно верно.

Изабель, стоявшая в очереди перед Викторией и беседовавшая с дочерью герцога, услышала их разговор и с интересом обернулась. С любопытством оглядев Джереми Райдера и решив, что он ей не нравится, девушка прощебетала:

– О, Виктория, поклонник… Ты обязательно должна представить меня.

– Мистер Райдер из журнала «Спектейтор», – несколько натянуто произнесла Виктория. – Мы познакомились на демонстрации суфражисток.

Изабель вздрогнула.

– О, действительно, это так необычно… – и поспешно обернулась к своей собеседнице.

Молодой репортер усмехнулся.

– Ваша фотография конного полицейского, поднявшего дубинку на убегающих женщин, показалась мне весьма примечательной.

– Правда? – переспросила Виктория, невольно разволновавшись.

– Да, очень впечатляющая демонстрация грубой мужской силы. При этом вы, к сожалению, не показали, как женщины колотили полицейских зонтиками…

– Это сделали газеты, в которых всем заправляют мужчины…

– Как бы там ни было, ваша фотография стала поводом к оживленной дискуссии в письмах читателей, считавших, что полицейские все же повели себя слишком грубо.

– Рада слышать это.

Виктория была так увлечена работой над путеводителем, что практически не заметила этой полемики.

Джереми Райдер осторожно тронул ее за рукав.

– Если позволите обратить ваше внимание… Сейчас ваша очередь.

– Что?

Виктория растерянно огляделась по сторонам. Действительно, дочь герцога шла по залу, а Изабель уже стояла ближе всех к двери.

– Удачи! И, если позволите заметить, вы очень красивы.

– Благодарю, – несколько высокомерно отозвалась Виктория, не желая показать, что комплимент ей приятен.

Хорошо, что он не сказал «хорошенькая»…

Теперь Изабель стояла в дверях. К ней подошел слуга, взял ее шлейф, который та несла на руке, расправил на полу складки. Виктория смотрела, как ее кузина грациозно пересекла тронный зал, изящным жестом протянула стоявшему у трона слуге карточку, а когда тот выкрикнул ее имя и титул, присела перед королем и королевой в идеальном книксене.