Рубиновая комната - [24]

– С удовольствием, – одними губами ответила она.

Отпустив ее руку, Рэндольф поклонился Изабель, которая ослепительно улыбнулась ему. К Виктории с выжидательным выражением лица направился прыщавый юнец, однако девушка решила, что у нее нет ни малейшего желания ни танцевать с ним, ни смотреть, как кружат по паркету Изабель и Рэндольф. Она поспешно вышла из зала и направилась на поиски буфета.

«Хм… как вкусно… Наверняка было бы здорово сделать фотографии буфета», – размышляла Виктория.

Среди множества тарелок, ломившихся под грузом яств, возвышались серебряные этажерки, на которых вокруг роскошных ананасов лежали яблоки, груши и дыни. Здесь было холодное и горячее мясо, курица в желе, ветчина, различные виды жаркого и жареная утка – фазанов украсили хвостовым оперением. А между всеми этими блюдами лежали красные омары, устрицы, лосось и форель, здесь же стояла огромная тарелка с тушеной камбалой. Салаты были уложены маленькими горками и украшены ломтиками лимона или дольками яиц и фруктами. Были здесь говяжьи языки на овощной подушке, паштеты, разноцветные желе в форме замков и украшенные яркой сахарной глазурью торты.

Слуга протянул Виктории тарелку. Девушка медленно направилась к буфету, не зная, выбрать ли ей птицу или рыбу, когда к ароматам блюд вдруг примешался запах бергамота. Девушка подумала, что фантазия сыграла с ней злую шутку, однако уже в следующий миг она услышала хорошо знакомый надтреснутый голос.

– Мисс Бредон, как удачно, что мы с вами встретились! Мне довелось узнать, что вы наводили справки о пожаре в квартире в полицейском участке в Кенсингтоне. – Виктория резко обернулась. Перед ней действительно стоял сэр Френсис Сандерленд. Фиолетовый цвет его бархатного придворного костюма и накрахмаленный пластрон подчеркивали его бледность. – Вас встревожило то, что я рассказал о вашем отце, не так ли? – Улыбка его была насмешливой. – Вы не хотите поговорить еще раз со мной, чтобы узнать о том, что действительно произошло во время пожара? Хотите узнать правду о своем отце и наконец поверить, что вся ваша жизнь была построена на лжи? Вы готовы принять тот факт, что он постоянно обманывал вас, самого близкого ему человека?

– Как вы смеете… Вы, подлый… – Виктория заметила, что некоторые гости обернулись и смотрят на них.

– Я знаю правду, – взгляд его был настороженным, а губы прошипели: – Не обманывайтесь, я знаю, что рано или поздно вы придете ко мне.

Виктории хотелось закричать, однако девушка почувствовала, что не может дышать. «Прочь, прочь отсюда… Только бы не упасть в обморок у него на глазах… – Тарелка выскользнула у нее из рук и со звоном разбилась об пол. С трудом переводя дух, она пыталась вздохнуть. – Воздух, мне нужен воздух, я задыхаюсь…»

Она обернулась, оттолкнула слугу, спешившего к ней на помощь, и, спотыкаясь, побежала прочь.

Виктория дрожала от холода. Освещенные горящими факелами живые изгороди отбрасывали длинные причудливые тени. Чуть впереди на фоне черного неба вздымались очертания статуи. Девушка понятия не имела, сколько просидела на скамье. После того разговора она спустилась по широкой каменной лестнице на заднем дворе дворца и, едва не упав в обморок, успела вытащить из шелковой сумочки свой бумажный пакет. Долгое время она стояла, прислонившись к стене, и просто вдыхала воздух. А затем побежала в парк.

За лужайкой и постриженными живыми изгородями она видела ярко освещенные окна дворца. До ее ушей доносилась музыка. Хуже всего было даже не то, что сэру Френсису Сандерленду снова удалось совершенно сбить ее с толку и унизить.

«Хуже всего, что он прав, – подавленно думала Виктория. – Возможно, вскоре я не смогу выносить чувства неуверенности, смирюсь с унижением и пойду к нему. Наверняка он с самого начала собирался мучить меня, такова была его коварная цель. Я ведь уже во всем вижу тайны. Мой отец был не тем человеком, каким я его считала».

Нет, встречаться сейчас со своими родственниками и Рэндольфом она не могла. Виктория решила пойти домой.

Расстроенная, она поднялась. Девушка проделала примерно половину пути до дворца, когда ей снова показалось, что она слышит голос Сандерленда. Но нет, этого не может быть! А потом она увидела его чуть поодаль в свете факелов, рядом с другим мужчиной. На нем тоже был выходной костюм. Уверенная осанка. Мужчина немного обернулся, и Виктория увидела его профиль. У него был орлиный нос, волнистые волосы, и он показался Виктории смутно знакомым, однако же мужчина говорил слишком тихо, чтобы можно было разобрать его слова. Слышно было лишь, что он очень зол.

– Ах, да бросьте, Блейкенуэлл, – произнес Сандерленд, и в смехе его послышалась насмешка.

Потом он заговорил тише, и до Виктории доносилось лишь невнятное бормотание. Это что же получается, собеседник Сандерленда – маркиз Блейкенуэлл?

«Странно…»

Внезапно Виктория осознала, что Сандерленд снова полностью завладел ее вниманием. Разозлившись на себя, она пошла дальше, стараясь идти по щебенке как можно тише. Сандерленд не должен знать, что она видела его. Вскоре она, вздохнув с облегчением, поднялась на ступеньки террасы.