Рубеж - [10]

- Ты немножко не прав, - сказал Андрей. - Если парень вырос в нормальной семье, то никто его не опустит и даже во внутренних войсках он останется самим собой.

- Для этого надо быть сильным человеком, а быть человеком трудно, подлецом легче. Извини, Андрюш, но мне пора на работу. Вечером созвонимся.

- Ну бывай!

Фёдор заспешил к метро, но, не доходя до него, он увидел в сквере на лавочке Гриню, который оживлённо беседовал с какой-то старой еврейкой. Мимо них прошёл пожилой мужчина и сунул в руки Григорию газету.

- Газета русских патриотов, читайте! - произнёс мужчина и пошёл дальше.

- Русский собор, - прочитал Гриня вслух.

- Это фашистская газета! - завизжала еврейка. - Её генерал Стерлигов издаёт, этот гад. Ох и сволочь, ох и сволочь!

- Вы знаете, Роза Львовна, я тоже им недоволен. Чем он занимается? Газетки печатает, брошюрки, и всё, больше ничего. Что толку от этих газет?

- Это фашистская газета. Он заведовал хозяйственной частью КГБ: мётлами, вёдрами, уборщицами, и наворовал "лимоны", теперь на эти деньги печатает эту мерзость. Негодяй!

- И не говорите, на что тратит народные деньги. Нет чтобы создать боевые отряды, вооружить их и устроить военный переворот, а он - газетки, это же не выстрел, ни гранаты и не автомат.

- Гришенька, вы не знаете? - сказала еврейка вкрадчивым голосом. - Он уже создал боевые отряды.

- Неужели?

- Да. Моя сестра всё лето прожила на даче. Так эта сволочь арендовала целый дом отдыха, и его фашисты всё лето так упражнялись.Чего они только так не делали: и бегали, и стреляли, и приёмы всякие изучали, и каждую неделю приезжали новые. У него этих молодчиков уже несколько тысяч.

- Да что вы говорите, - воскликнул Григорий, - кто бы мог подумать!

- Он им всем форму сшил, все они у него вооружены.

- Вы мне прямо глаза открыли, а я уже думал, что он совсем никудышный генералишка, а он, оказывается, достойный, грозный противник. Кстати, вы не скажете, Роза Львовна, где находится этот дом отдыха?

- Их там уже давно нету, он же хитрый.

- Ну так, КГБ-шник.

Неожиданно в сквере появился генерал Стерлигов, он шёл в окружении шести человек и оживлённо говорил одному из них:

- Отбой всем войскам. Всех отвести, и чтоб ни один человек из "Русского Собора" даже близко не подходил к Дому Советов. Это - западня...

Стерлигов прошёл мимо скамейки и стал удаляться.

- Вот сволочь! - опять встрепенулась старая еврейка. - Всех своих людей уводит. Я же вам говорила, хитрая лиса!

- Настоящий генерал! - произнёс Григорий.

- Ну, до свидания, Гриша. Было очень приятно побеседовать с умным молодым человеком.

- Мне тоже было очень приятно!

- Развлекаешься? - сказал Фёдор, подходя к скамейке.

- Шпалеры нужны, шпалеры! - произнёс Григорий, глубоко вздохнув. - Без стволов мы слабая боевая единица. Вот он! - Гриня указал на группу милиционеров, стоящих в оцеплении. - Видишь рыжего? Два часа вчера этого зассанца караулил. Иду я вечером. Уже стемнело. Прохожу мимо оцепления, стоит этот пидор, а с ним ещё человек шесть, и все с автоматами. Ну, я себе иду и вдруг слышу, этот рыжий говорит: "Ссать хочу, умираю! Когда же смена придёт?" - Гляжу, рядышком кустики. Очень они мне понравились, хорошие, густые, то, что надо. Щас, думаю, ты у меня обоссышься. Виду я не подал, пошёл себе дальше, сделал небольшой крюк и тихо-тихо залез в кусты. Сижу, жду. Ремень с брюк снял, удавочку для него приготовил. Сейчас, думаю, удавлю эту падлу, а автомат себе заберу. Жду, полчаса жду, час, а этот паразит с ноги на ногу мнётся, подпрыгивает, а ссать не идёт. Ну что ты будешь делать. я уже злиться начал, думаю, долго, гад, ты надо мной издеваться будешь! Пойдёшь ты писать или нет?! Йогу на помощь призвал - науку индийскую. Стал я ему мысленно внушать, иди скорей в кусты, иди в кусты, у тебя сейчас лопнет мочевой пузырь, иди в кусты и сикай, иди сикай!

- Ну и как, помогло?

- Он ещё выше прыгать стал. Потом всё-таки не выдержал и пошёл ко мне, я уже было обрадовался, ну, думаю, наконец-то созрел. Двух шагов не дошёл, встал и стоит. Я на него из кустов смотрю, а он бледный, как мел, губы дрожат, руками чего-то сучит и глаза жалостливые-жалостливые. Стоит, топорщится, как мышь, и ни с места. Минуту так простоял, потом повернулся и бегом к своим, а они над ним ржут, а он по новой с ноги на ногу переминается и снова на меня смотрит, и опять жалостливо-жалостливо.

- И чем кончилось?

- Да ничем. Час я его ещё пас. Потом машина приехала, они в неё попрыгали и укатили, а вместо них встали другие. Вон он теперь, козёл!

- Да, Трофанчик, не повезло тебе, но ты не отчаивайся. Мне, к сожалению, уже пора. Доброй охоты, Ка-а!

- Доброй охоты, Маугли!

Вечером Фёдор снова пошёл к Дому Советов. Оцепление уже было более внушительное. Улица была перегорожена водовозными машинами, перед машинами была колючая проволока, перед колючей проволокой стояла цепь ВВ-шников и милиции с дюралевыми щитами и с дубинками.

"Утром проволоки не было", - сказала пожилая женщина с чёрным зонтиком. "Это спираль Бруно, - пояснил мужчина средних лет в бежевой кепке. Запрещённая всеми международными договорами и соглашениями". "А что в ней такого?" - спросила женщина. "Если вы случайно заденете её ногой, вы оттуда свою ногу уже не вытащите. Проволока начинает раскручиваться, и вы запутываетесь в ней ешё больше, и чем больше вы дёргаетесь, тем больше она раскручивается. Раскручивается проволока по спирали, причём колючки-лезвия впиваются в ваше тело и секут вас, пока не засекут до смерти. Страшная вещь, выбраться без посторонней помощи из неё невозможно".