Розы от Сталина - [6]

— Я хочу приготовить десерт манго ласси, — объяснил он.

— Это жидкий йогурт со вкусом манго, индийское блюдо, знаете такое, Светлана? — спросил Сомнатх.

— Манго, манго, — повторяла Светлана, словно само слово могло подсказать ей вкус, вид и запах этого фрукта. — Сколько раз я бывала на каникулах и в отпуске в Грузии или здесь, в Сочи, но никогда не ела манго. Тут мы его вряд ли отыщем.

— Купим вместо манго апельсины, груши, яблоки и виноград, — решил Браджеш.

Потом в своей комнате Браджеш приготовил овощно-фруктовое блюдо: нарезал в миску вымытый кочанный салат, сверху положил ломтики персика, полил все лимоном и маслом, посыпал смесью тмина, белого, красного и черного перца, соли, мелко натертой лимонной цедры и мяты. К салату прилагались отварные ягнячьи почки с тушеными помидорами, приправленные теми же специями. Сомнатх принес две бутылки красного грузинского, и, пока Браджеш занимался готовкой, Светлана с Сомнатхом почали бутылку. Светлана объяснила индийцам, что в Грузии виноделие знали уже в эпоху неолита, то есть больше восьми тысяч лет назад. Браджеш, который сосредоточился на приготовлении еды и прежде в разговор не вмешивался, разве что шутил иногда, принялся горячо защищать индийское виноградарство:

— Оно возникло в цивилизации долины Инда. Наша традиция, конечно, не такая древняя, как грузинская, и несколько раз прерывалась из-за запретов властей…

Ужинать втроем было весело, они, как могли, растягивали удовольствие. Допив обе бутылки, не торопясь, до ночи наслаждались крепким сладким кофе с молоком, который Браджеш тоже приготовил на индийский манер. Сомнатх распрощался с ними под утро.

Браджеш и Светлана сели рядом на балконе и, прижавшись друг к другу, наблюдали, как встает солнце. Потом в состоянии, близком к горячке, они пошли гулять в только что открывшийся после ночи дендрарий. Сторож парка заметил, что женщина уже с утра выглядит усталой и часто присаживается на лавочку, а мужчина, усевшись с ней рядом, подставляет ей плечо, на котором она дремлет. Встав, они подолгу смотрели друг другу в глаза… сторожу это показалось смешным.

8

Однажды вечером женщина из соседней комнаты заметила, что после ужина Браджеш Сингх постучал в дверь к Светлане. Он принес какие-то экзотические фрукты, наверное, манго, папайю или гранат, тут соседка поручиться не могла, и еще какую-то еду «с таким запахом, что приправ туда наверняка насыпали дикое количество». Она знала, что в тот вечер Браджеш от Светланы не выходил, а на следующее утро появился с мокрыми волосами и широко улыбаясь.

После обеда оба индийца позвали Светлану за свой столик выпить чаю, но немедленно подбежавшая официантка заявила, что это запрещено и что отдыхающие должны сидеть там, куда их приписали. Вечером стол иностранцев переставили в другой зал и заперли его на ключ.

Хотя большую часть суток Светлана проводила с индийскими друзьями, она не могла не слышать, как другие отдыхающие обсуждают ее. Хрущев, бывший тогда у власти, отстранил от дел многих старых аппаратчиков сталинской эпохи, но, не зная, как с ними поступить, оставил им все зарплаты и привилегии. Работы у них не было, однако курортными учреждениями для партийной элиты они пользовались по-прежнему, коротая в санаториях и домах отдыха свой затянувшийся на годы отпуск. А раз делать им было нечего, то время они убивали, следя друг за другом, обсуждая, осуждая, критикуя и строча «куда следует» жалобы. Теперь они объединились против Светланы.

Организационный комитет дома отдыха начал уделять индийцам гораздо больше внимания, чем раньше. Для них устроили встречу с местным главным архитектором, который продемонстрировал им двадцатилетний план развития Сочи и прочитал подробную двухчасовую лекцию. Когда он закончил, индийцы вежливо поблагодарили и рассмеялись.

— Что смешного было в моем рассказе? — несколько раздраженно спросил серьезный архитектор.

— Только то, что через двадцать лет никого из нас уже не будет в живых, — усмехнулся Сингх.

На следующий день их отвезли на дальние холмы показать чайные плантации. Члены комитета полагали, что индийцам это будет интересно, потому что вся Россия пила чай, привезенный из Индии. Но уже в машине оба индийца признались, что ни один из них не видел, как растет чай, потому что в их части Индии его не выращивают. Сначала им показали чайные плантации, потом отвели в местную школу, где пионеры повязали почетным гостям красные галстуки. Наконец, когда оба были уже без сиз, им прочитали длинную лекцию о чаеводстве. Весь обратный путь усталый Лахри проспал, а Сингх — нет, потому что сорвал на плантации расцветшую ветку чая и вез ее Светлане: засни он — и веточка бы сломалась.

Ночью, когда Браджеш вернулся, они со Светланой поставили веточку в стакан с водой, и цветы потихоньку ожили. Потом индиец рассказывал, как все прошло, и она стыдилась своей страны и ее бюрократов. Он соглашался с ней, вновь и вновь повторяя «уллу ка патта», и смеялся, пока не зашелся астматическим кашлем; сердиться он был не способен. Светлана поражалась тому, насколько уравновешенная личность ее новый друг. Когда он с чем-то не соглашался, то поднимал это «что-то» на смех. В его поведении было нечто величественное.