Розы от Сталина - [48]

Шрифт
Интервал

Светлана сказала, что привыкла к острым блюдам, потому что на Кавказе, где она девочкой проводила много времени во время летних каникул, кухня именно такая. Да и индийская еда, которую готовил ее муж, тоже была острая. Уэс сидел неподвижно, жевал, глядел в свою тарелку. К Светлане он даже не повернулся и молчал, как если бы она ничего не сказала. Однако через несколько минут он искоса взглянул на нее, и Светлана почувствовала, что ему захотелось ее рассмотреть. Было бы странно никак не реагировать на этот взгляд, и она улыбнулась ему, что в Америке ровным счетом ничего не значит. Но мужчина тут же отвел глаза, и их взгляды не встретились.

— Я счастлива, что Уэс и Светлана наконец познакомились! — заявила хозяйка, выделив голосом оба имени. Все присутствующие обернулись к ним.

Взгляд миссис Райт испугал Светлану. Она молча опустила глаза. Как если бы ее бранил отец.

4

В тот вечер она позвонила Марине, гостившей у своей кузины в Риме; каким-то чудом ей позволили выехать из СССР, разумеется, одной, без дочери, которая, впрочем, была уже взрослой. Светлана рассказала Марине свои первые впечатления от «Братства Талиесина».

— Иованна — вылитый попугай с пестрейшим оперением и голосом пронзительным, как трель свистка. Миссис Райт очень напоминает мне отца, — смеялась в трубку Светлана. — От ее нотаций все дрожат.

— А что ты там, собственно, делаешь, Света? Зачем ты туда поехала? Почему ты не в Принстоне? — спрашивала Марина, не разделяя веселья подруги.

— Сейчас каникулы, я их себе немного продлила. Понимаешь, они меня просто бомбардировали приглашениями, все время мне писали, особенно миссис Райт, и я, наконец, поддалась на уговоры.

— Зачем ты ей понадобилась?

— Не знаю. Я не умею читать в чужих душах. Она вечно твердила, что родилась в тот же год, что и моя мама, что она знает, что мама умерла, и хочет мне ее заменить. Думаю, на это я и попалась: я всегда мечтала встретить кого-то, кто хотя бы отдаленно напоминал мне маму.

— А тебе не кажется странным, что эта женщина так старалась заполучить тебя?

— Почему это меня должно заботить? Что она мне может сделать? Прежде чем прилететь сюда, я купила билет в Сан-Франциско, в нем только дату остается подтвердить. А оттуда я сразу в Принстон…

— Ты прекрасно там обустроилась, живешь так, как тебе хочется, ты свободна и работаешь в одном из лучших в мире университетов, у тебя одна за другой выходят книги. Так зачем рисковать?

— О каком риске ты говоришь? Денег у меня столько, что я вряд ли сумею их потратить. Так что же со мной может случиться?

— Не знаю, Света, не знаю. Но тот, у кого есть деньги, практически всегда находится в опасности, хотя ему и кажется, будто богатство его защищает. А среда, куда ты попала, представляется мне, по меньшей мере, странной. И эти приглашения, которыми они тебя забрасывали… Почему ты так их интересуешь?

— Может, они хотели, чтобы я познакомилась с Уильямом Уэсли Питерсом, учеником Райта…

— А зачем тебе с ним знакомиться, об этом ты не думала? Что выйдет из этого знакомства? Наверняка что-то, выгодное, в первую очередь, им, а не тебе. Этот Питерс холост?

— Его жену тоже звали Светланой. Она погибла в автокатастрофе.

— В автокатастрофе? Вот оно что! А как это случилось?

— Не знаю. Никто мне не рассказывает.

— Света… ты же из страны, где аварии и автокатастрофы часто бывают подстроены. Забыла? Пожалуйста, будь осторожна. Я волнуюсь за тебя.

— И это говоришь мне ты, которая всегда верила людям?

— Просто все, что ты мне рассказала, выглядит подозрительно.

— Не преувеличивай. Я хотела найти мать — и не нашла ее. Посмотрю на Аризону, на пустыню и уеду, чтобы поспеть на свои лекции в последнем принстонском триместре. Все нормально.

— Да, Света, уезжай оттуда — и поскорее.

5

На следующее утро к ней зашел Уильям Уэсли Питерс:

— Миссис Райт поручила мне показать вам территорию нашего «Братства».

Говоря, он почти не разжимал губ. Казалось, что у него не было собственной воли, что его кто-то запрограммировал.

— Я вчера уже все сама осмотрела.

— Сама? — удивился он.

Светлана почувствовала, что здесь так не принято, что она позволила себе недопустимую вольность.

— Да, сама. Территория маленькая, тут все как на ладони: лишь несколько домиков и площадка с бассейном. И деревьев почти нет…

На малоподвижном лице мужчины появилось выражение недовольства. Светлана чуть было не добавила, что и архитектура показалась ей невыразительной — за исключением того, что здешние темные землистые цвета, помещения без окон и низкие потолки действуют угнетающе, но, заметив реакцию Уэса, быстро сказала совсем другое:

— Однако, возможно, мы посмотрим что-нибудь еще.

Молча, как робот, он проводил ее к машине. Светлана уже знала, что все здешние автомобили принадлежали Фонду Фрэнка Ллойда Райта. Это тоже напомнило Светлане политический режим ее отца и собственную жизнь в Кремле, но додумывать эту мысль до конца ей не захотелось.

Пока они на «кадиллаке» ехали по шоссе через пустыню в Скоттсдейл, Питерс не проронил ни слова. Она тоже молчала, но в этой тишине родилась особая атмосфера, объединившая их. Питерс был по-старомодному вежлив, он всякий раз открывал перед Светланой дверцу, помогал садиться и вновь аккуратно закрывал ее. Эта старомодность очаровывала. Ее спутник казался печальным, даже больным — и она жалела его.


Рекомендуем почитать
Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


О горах да около

Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.


«Годзилла»

Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.


Меланхолия одного молодого человека

Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…


Красное внутри

Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.


Обманчивая слава

В Испании никогда не перестанут писать книги о Гражданской войне… Исторических свидетельств и документальной литературы предостаточно, но всегда будут оставаться гуманитарные аспекты, требующие более глубокого, более пристального взгляда на произошедшее — взгляда художника.


Йорик или Стерн

В рубрике «Перечитывая классику» — статья Александра Ливерганта «Йорик или Стерн» с подзаголовком «К 250-летию со дня смерти Лоренса Стерна». «Сентименталист Стерн создает на страницах романа образцы злой карикатуры на сентиментальную литературу — такая точная и злая пародия по плечу только сентименталисту — уж он-то знает законы жанра».


Все не случайно

В рубрике «Документальная проза» — немецкая писательница Эльке Хайденрайх с книгой воспоминаний «Все не случайно» в переводе Ирины Дембо. Это — не связные воспоминания, а собрание очень обаятельных миниатюр.


Стихи из книги «На Солнце»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.