Розмысл царя Иоанна Грозного - [80]
К концу недели прискакал с Камы князь Петр Шуйский.
Грозному не понравился предложенный князем план города Лаишева.
– Не тако ставил крепость на Свияге Василий. Надобно, чтобы тот город нагайцам, яко лисице силок.
И подумав:
– Спошлю с тобой того Ваську. Сробит он город, тогда мы сызнов его в железы обрядим. Тако и будет до конца его дней. Робить на воле, а отсиживаться в подземелье.
Розмысл спокойно выслушал от Скуратова цареву волю и твердо, тоном, не допускающим возражения, объявил:
– Не будет. Того не будет. Краше конец живота, нежели глазеть на великие скорби холопьи.
Малюта оторопел.
– Не будет?! – захлебнулся он и ударил Выводкова кулаком по лицу.
– А не будет! Убей, а не будет!
Василию дали одну ночь на размышление.
– Ослушаешься – живым в землю зароем, – пригрозил Скуратов и приказал стрельцам рыть могилу у ног прикованного к стене узника.
Утром в темницу пришли Вяземский и Алексей Басманов.
На пороге остановился поп с крестом и дарами.
– Надумал! – не дожидаясь вопроса, буркнул Василий. – Токмо не поглазев, не ведаю, како творить град на той земле.
Окруженный сильным отрядом, Выводков поскакал с Петром Шуйским на Каму.
Прибыв на место, он принялся за изучение края.
Ратники, по строгому приказу Малюты, не спускали с розмысла глаз.
Но по всему было видно, что Василий не помышлял о побеге. Любимая работа захватила его целиком. Шуйский, с нескрываемой завистью, рассматривал груды затейливых набросков и в то же время не мог побороть в себе восхищения перед умельством смерда.
Проходили дни. Выводков все чаще отлучался то к ближним холмам, то к необъятной степи, густо заросшей травой, то к непрохожему лесу.
Дозорные понемногу привыкли к его отлучкам.
В одно утро розмысл заявил, что должен осмотреть дальний курган и сам потребовал в помощь себе стрельца.
Нагрузившись шестами и веревками для обмера, Василий, весело болтая со своим спутником, пошел в сторону степи…
Уже давно скрылось солнце, и степь заволокло студнем тумана, в мреющем небе засуетились уже золотистые пчелы, и незримый кашевар вытащил из-под спуда ярко начищенную кастрюлю, доверху полную мглистым, тягучим медом, а Выводков не возвращался.
Всполошившийся Шуйский погнал на розыски ратников.
Поздней ночью нашли связанного по рукам и ногам стрельца.
Отряд рассыпался по лесным трущобам и степи.
Но розмысл бесследно исчез.
Часть третья
Глава первая
Ветерок монотонной песенкой баюкает лениво перекатывающиеся зеленые волны и чуть колышет в дальних краях прозрачную ткань небосвода.
За высокой, в рост человека, травой почти не видно Василия. Лишь свистящий писк мыши, невзначай подвернувшейся под пяту, да пугливый взлет птицы выдают присутствие незваного гостя.
Выводков не разбирает дороги, идет куда несут ноги. Еще в первые дни, когда повстречавшиеся с ним чумаки предупредили, что поволжские дороги заняты татарвой, он резко свернул на полудень и пошел наугад.
«Не едина ли стать куда итти, – думалось, как когда-то давно, в былые годы. – Всюду на земле много простора, а жить одинокому негде».
А знойная степь не убывала. Прозрачный шатер небосвода точно тешился над бродягой: то казался он до осязания близким, то вдруг вновь широко раздавался, то уходил куда-то, волоча за собой ввысь вздыбившуюся, непослушную землю.
В одну из ночей, устроившись на ночлег, Василий услышал подле себя какие-то шорохи. Он привстал на колено и выхватил из-за пояса нож.
«Почудилось, – успокоенно отбилось в мозгу. – То трава гомонит».
И снова лег, сладко зажмурившись.
Шорох усиливался.
«Чтo за притча такая? Кому тут бродить?»
Кто-то, несомненно, подкрадывался. Вскоре можно было различить человеческое дыхание.
– Кого бог даровал? – сердито крикнул Василий и зажал в руке нож.
В то же мгновение перед Выводковым выросла огромная тень.
– А били нам тарпаны[56] да волки челом на ту пригоду, что в вотчине моей объявился чужой человек.
Тень отставила длинные плети рук и, колыхнувшись, неслышно, шлепнулась на траву.
– Далече, милок?
Выводков лег на спину и уставился в небо.
Тень недовольно причмокнула:
– И народ же нынче пошел! Шатаются по чужим вотчинам и хоть бы тебе поклонились хозяину!
И с дружеской улыбкой:
– Небось во время оно и кликали тебя по имени как-никак?
Выводков поудобнее улегся, положил руку под голову и прицыкивающе сплюнул.
– Кликали Васькой, да поустали. А ныне беглым висельником величают.
Сосед широко раскинул ноги и залился счастливым смешком.
– Тезки, выходит, все мои гостки! С тоей же и мы перекладинки спрыгнумши!
Он собрался еще что-то сказать, но неожиданно схватился за грудь и забился в клокочущем кашле.
– В-в-водицы! – уловил Василий с трудом.
Зубы незнакомца беспомощно стучались о железное горлышко фляги: вода проливалась на сбившуюся куделью бородку, и скользкими мокрицами бежали капельки по груди, вызывая брезгливую дрожь во всем теле.
Стихнув немного, сосед приподнялся.
– Кашель-то свой – не боярской.
Выводков не понял.
– Свои же донцы окулачили.
Он снова повеселел.
– По-нашему, по-донскому, кличут меня, милок, Харцызом. А харцыз есть слово преважное – вор. Эвона, кой тебе именитый гость подвернулся!
Легким движением плеч Василий придвинулся ближе к Харцызу.
Роман рассказывает о холопе Никишке, жившем во времена Ивана Грозного и впервые попытавшемся воплотить мечту человечества — летать на крыльях, как птицы. В основе романа — известная историческая легенда. Летописи рассказывают, что в XVI веке «смерд Никитка, боярского сына Лупатова холоп», якобы смастерил себе из дерева и кожи крылья и даже с успехом летал на них вокруг Александровской слободы.
Роман повествует о бурных событиях середины XVII века. Раскол церкви, народные восстания, воссоединение Украины с Россией, война с Польшей — вот основные вехи правления царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим.
В трилогии К. Г. Шильдкрета рассказывается о реформах, проводившихся Петром Великим, ломке патриархальной России и превращении её в европейскую державу.
Действие исторических романов Константина Георгиевича Шильдкрета (1886-1965) "Бунтарь" (1929) и "Мамура" (1933) уводит читателей в далекую эпоху конца 17 - начала 18 века. Тяжелая жизнь подневольного русского народа, приведшая к серьезным колебаниям в его среде, в том числе и религиозным; борьба за престол между Софьей и Нарышкиными; жизнь Петра I, полная величайших свершений,- основные сюжетные линии произведений, написанных удивительным, легким языком, помогающим автору создать образ описываемого времени, полного неспокойствия, с одной стороны, и великих преобразований - с другой.
Константин Георгиевич Шильдкрет (1896–1965) – русский советский писатель. Печатался с 1922 года. В 20-х – первой половине 30-х годов написал много повестей и романов, в основном на историческую тему. Роман «Кубок орла», публикуемый в данном томе, посвящен событиям, происходившим в Петровскую эпоху – войне со Швецией и Турцией, заговорам родовой аристократии, недовольной реформами Петра I. Автор умело воскрешает атмосферу далекого прошлого, знакомя читателя с бытом и нравами как простых людей, так и знатных вельмож.
Предлагаемую книгу составили два произведения — «Царский суд» и «Крылья холопа», посвящённые эпохе Грозного царя. Главный герой повести «Царский суд», созданной известным писателем конца прошлого века П. Петровым, — юный дворянин Осорьин, попадает в царские опричники и оказывается в гуще кровавых событий покорения Новгорода. Другое произведение, включённое в книгу, — «Крылья холопа», — написано прозаиком нынешнего столетия К. Шильдкретом. В центре его — трагическая судьба крестьянина Никиты Выводкова — изобретателя летательного аппарата.
«Краткие очерки русской истории» — книга, написанная известным русским историком Дмитрием Ивановичем Иловайским (1832–1920). История русской государственности берет свое начало в Киеве, чтобы затем переместиться в землю Владимиро-Суздальскую и окончательно сосредоточиться вокруг Москвы. Колыбель славянских народов, эта территория как нельзя лучше способствовала развитию земледелия, что позже проявилось в малорусской и южнорусской культурах.
В одном из правительственных секретных архивов сохранилось объемистое дело о коллежском асессоре Иване Федорове Мануйлове. На обложке дела надпись: «Совершенно секретно. Выдаче в другие делопроизводства не подлежит».открыть С 1895 по 1917 год заботливой рукой подшивались сюда всяческие документы и бумаги, касавшиеся коллежского асессора. В своей совокупности бумаги эти развертывают целое полотно жизни Ивана Федоровича; жизнь же его — подлинный роман приключений вроде повести о Лазарилло из Тормез и других подобных ей воровских повестей, рассказывающих о похождениях и приключениях знаменитых мошенников, авантюристов и так далее.
В повести Александры Усовой «Маленький гончар из Афин» рассказывается о жизни рабов и ремесленников в древней Греции в V веке до н. э., незадолго до начала Пелопоннесской войныВ центре повести приключения маленького гончара Архила, его тяжелая жизнь в гончарной мастерской.Наравне с вымышленными героями в повести изображены знаменитые ваятели Фидий, Алкамен и Агоракрит.Повесть заканчивается описанием Олимпийских игр, происходивших в Олимпии.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Княгиня Екатерина Романовна Дашкова (1744–1810) — русский литературный деятель, директор Петербургской АН (1783–1796), принадлежит к числу выдающихся личностей России второй половины XVIII в. Активно участвовала в государственном перевороте 1762 г., приведшем на престол Екатерину II, однако влияние ее в придворных кругах не было прочным. С 1769 г. Дашкова более 10 лет провела за границей, где встречалась с видными политическими деятелями, писателями и учеными — А. Смитом, Вольтером, Д. Дидро и др. По возвращении в Россию в 1783 г.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.