Рождественские рассказы - [9]

— Не беспокойтесь, все благополучно!.. Клетка заперта. Абделькадер разорвал капитана Блэка, мисс Эмма спасена...

Это наш директор называл «все благополучно!»

Рассказчица остановилась и перевела дух.

— А если бы мой Гарри не споткнулся, и я не сломала бы себе ребра, ведь я была бы в клетке вместе с несчастным Блэком! Вы знаете, что я после купила моего доброго Гарри, и он уже теперь совсем старый-престарый, даже слепой и покойно отдыхает у нас в имении. Иван Семенович обещал даже, что когда Гарри сдохнет, заказать из его кожи чучело и поставить у себя в кабинете.

— Ах, да! Кстати! — словно спохватилась мадам Терпугова. — Я должна добавить, что мой серый старик никогда до того не спотыкался, даже после ни разу. Я в прошлом году, летом, велела его оседлать — и что же? Лошадь ничего не видит, а идет верно и твердо. Удивительно, как у него сохранились ноги!.. Отчего же он тогда именно споткнулся? Отчего? Отчего?.. Нет, вы мне скажите; отчего именно это случилось?..

Мадам Терпугова сильно взволновалась, повторяя нам свой вопрос, и успокоилась только тогда, когда к этому вопросу присоединился и ее супруг, повторив:

— Да-с, милостивые государи, извольте вот ответить категорично и убедительно: отчего-с? Случайность?.. Нет, милостивые государи, тут нечто иное, высшего порядка... так-то-с!

Конечно, насчет высшего порядка мы согласились единогласно, даже наш скептик-доктор не возражал. Он был в очень дурном расположении духа, помня резкое замечание рассказчицы, и даже делал вид, что его нисколько не занимает продолжение рассказа; но это он притворялся: я хорошо заметил, что слушал он, так же как и мы, очень внимательно.

Послышался мелодичный, точно где-то на далекой башне, бой часов... Отсчитали мы двенадцать — полночь... В соседней комнате, за портьерой зазвенела посуда, завозились около стола...

Время приближалось к ужину, в половине первого, по заведенному порядку... Овинов кликнул своего татарина и спросил:

— Принесли?

— Так точно!.. И повар сам пришел, на конфорке соуса подогревает...

— Устрицы принесли тоже?

— И устрицы принесли, балчык раскрывает...

Переговоры эти не могли, конечно, не возбудить нашего аппетита, и доктор улыбнулся даже, сменив свое мрачное настроение духа на более положению соответствующее.

Как вдруг за окнами, на улице, послышалось дребезжание бубенчиков и грохот колес... Словно тройка лихо подкатила к крыльцу, да не одна, а целых две, потому что подальше слышались еще бубенцы, кони остановились, фыркая, у нашего подъезда...

V

В передней загремел голос князя Чох-Чохова, а через мгновение и сам он предстал перед нами во всем своем блеске...

— Это что же такое!.. Господа... это уже свинство.

Но тут он, осмотревшись хорошенько, заметил между господами одну госпожу и сконфузился...

— Пардон, мадам, это к вам не относится, но они, они, ну, ей-богу же, так поступать не по-дружески!..

— Во-первых, здравствуй! — остановил его хозяин. — А во-вторых... Ты-то за что на нас в претензии? Мы можем быть недовольны тобой, это правда! А ты чего не приехал, когда тебя звали к восьми? Ты чего это прямо к ужину разлетелся?.. Это по-дружески, по-твоему?..

— Ты меня звал? — взглянул на него Чох-Чохов.

— Звал!

— Ты меня завтра звал, а не сегодня. Я получил сегодня утром твою записку, там написано: завтра... Вот посмотри, она у меня в кармане... На, читай сам...

Князь вынул измятый клочок бумаги и протянул его Овинову.

— Да ты смотрел число? Написано восьмого, девятого, значит, завтра, то есть, сегодня, так как сегодня девятое...

— Так ты так и напиши, что завтра значит сегодня. А со мной какая история!.. Удивительно!.. Вы знаете, какая со мной история?..

— Рассказывай, князь, в чем дело?..

— Я сегодня нечаянно узнал в штабе, что родился я девятого ноября, а не пятого августа, как всегда праздновал. В штабе верно в бумагах показано... Это, значит, я на целых три месяца стал моложе... Удивительное дело!

И князь молодцевато подбоченился и закрутил свой черный с проседью ус... Выстрелил, как из пистолета, взглядом в сторону мадам Терпуговой. Та кокетливо погрозила ему пальцем.

— Ну, вот, по такому радостному событию, мы сейчас  и выпьем, и закусим чем бог послал, и до холодненького доберемся, — произнес хозяин и добавил, указывая на дверь столовой: — Милости просим, дорогие товарищи!

Сам же лихо согнул руку калачиком и подставил ее единственной даме.

— Стой, стой, стой! Не туда поехали! — закричал во все горло князь Чох-Чохов... — Не туда совсем!

Все остановились в недоумении.

— Говорю, не туда, значит — назад! По случаю своего рождения, я заказал в Зеленом кабачке шашлык, чахиртму, пилав и согнал цыган со всех таборов. Там уже поехали Мечмелеев, Чучеладзе, Поль, Мишель, Пьер лысый... Все туда поехали, а я взял две тройки и вас начал разыскивать — приезжаю к одному, говорят, пошел к Овинову, приезжаю к другому — тоже ушел к Овинову, к третьему — тоже. Я сюда, и застаю вас всех в сборе, как раз на две тройки... Одеваться и марш!

— Послушай, да это неловко, — обиделся немного Овинов. — У меня уже ужин на столе, нарочно заказан в Английском клубе... Наконец, поздно!