Когда я посмотрел на него, Крингл улыбнулся мне. Он подмигнул. Затем он взял свой мешок, перебросил его через плечо и повернулся к камину.
«О», — пробормотал он, посмеиваясь в глубине горла. “Еще одна вещь”.
Я услышал удар позади меня.
Я обернулся.
Моя дочь Мэгги стояла в дверях «убежища». Она уронила подушку,
которую, видимо, несла. Она уставилась на Крингла, разинув рот.
“Хо, хо, хо”, — спокойно прохохотал он. Он вежливо кивнул Мэгги, прикоснулся к своему носу, и … просто исчез в дымоходе.
“Ох, ничего себе”, — выдохнула Мэгги. Она встретила мой пристальный взгляд, и ее глаза были широко раскрыты. “Ох, ничего себе!”
Словно звук ее голоса был стартовым пистолетом, Мыш вскочил на ноги, внезапно проснувшись и взволнованно озираясь.
“Чего ты ждешь?” — спросил я свою дочь. Я вскочил и помчался к парадной двери. “Живей!”
Ее маленькое личико с большими темными глазами засверкало от радости и она бросилась за мной, а Мыш следовал за ней по пятам.
Мы выбежали из передней двери, и я бросил ее открытой для ночного воздуха.
Мы увидели водопад снега с крыши. Мы увидели сани, прыгнувшие в воздух, ездового оленя и так далее.
“Ух ты!” — воскликнула Мэгги. “Настоящий Санта! И он оставил мне велосипед!”
Я посмотрел на нее, а потом обратно, на отъезжающие сани, улыбнувшись достаточно сильно, чтобы треснуло лицо.
«Да», — сказал я. “Это, конечно, он”.
И мы услышали, как он воскликнул, когда скрылся из виду.
“Счастливого Рождества всем, и доброй ночи!”
Перевод: Bertran
[email protected]
