Рождённые волевыми - [21]

Это могла быть только она.

— Эстер, — выдохнула я.

Мне хотелось зажмуриться и больше никогда не открывать глаза. В моём мире, переполненном невнятными легендами и отсутствием любви, мёртвые не воскресали.

— Тикки, — в тон мне отозвалась Эстер. Я слышала, как зашуршала трава, как сломалась ветка под её ногами. Несколько мгновений спустя она сжала меня в объятьях, а я всё так же стояла, растерянная, не зная, что сказать. — Ванесса… даже не верится…

Она нисколько не изменилась, разве что стала чуточку выше ростом. Всё так же заплетала свои чёрные волосы в два хвостика по бокам, всё так же носила штук пать-шесть браслетов на правой руке. Даже её униформа волевого осталась при ней — как будто она не воскресала из мёртвых, а вернулась из рейда полчаса назад.

Я не могла пошевелиться. Эстер отстранилась, посмотрела мне в глаза. Её руки были тёплыми, она дышала, а значит, совершенно не походила на привидение. А значит…

— Мне сказали, что ты умерла, — еле слышно сказала я. — Что ты прошла через совет, и…

Она помрачнела. Рука, лежавшая на её плече, сжалась крепче.

— Нисколько не удивлена, — сказала Эстер. — Видишь ли, Алеку не нравятся те, кто считает, что война должна закончиться. Таких, как я, он объявляет вне закона и изгоняет из деревни, не дожидаясь решения совета. Они думают, что меня это убило, но, как видишь…

Я не верила своим ушам. Странно ещё, что вообще на ногах устояла. Помню, как мне было тошно и как хотелось сбежать оттуда, лишь бы не оставаться наедине со всем этим. Не слышать правду.

— Где ты всё это время была? — вырвалось у меня. — Почему мы не виделись?

— Потому что я была по эту сторону стены, а вы — по ту, — она поморщилась. — Скажешь, не так?

Я смутилась. Если так подумать, я выбираюсь за стену Ткагарады раз, наверное, пятый, если не считать рейды. Родители, Алек, да любые жители деревни говорят, что здесь опасно, что здесь постоянно шастают разведчики Маргандалора. Кстати, об этом…

— За эти два года тебя ни разу не встретили маргандалорцы? — спросила я. — Не верю.

Эстер нахмурилась, я машинально сделала шаг назад. Нас объединяло общее детство, но эти два года перечеркнули всё, что было, и огромным шрамом проложило между нам пропасть. Я жила в деревне, она — в полном одиночестве. Я была в сравнительной безопасности, она… а что тут объяснять. Я уже была в боевой стойке, теперь уже не расслаблялась и Эстер. В конечном итоге, мы на войне.

— Встречали, — неохотно ответила Эстер.

— И ты до сих пор жива?

Эстер закатила глаза.

— Нет, ты серьёзно? — спросила она. Протянула руку, ущипнула меня за щеку, да так больно, что я не выдержала и ойкнула. — Теперь веришь?

Неожиданно я поняла, что сказала глупость, и… наверное, сказалось напряжение последних дней. Я рассмеялась. Я хохотала в полный голос, да так, что Эстер, похоже, испугалась за меня. Она принялась меня успокаивать, и уже через несколько мгновений я тихо плакала в её объятьях. И, если честно, я давно не чувствовала себя настолько живой, настолько настоящей, как в тот момент. И, кажется, «поиграть по их правилам» слишком затянулось, я завязла в этом слишком глубоко и не могла выбраться.

Я плохо помню, что было дальше. Эстер потащила меня куда-то в лес, я почти не видела дорогу. Только говорила и говорила, а она слушала и молча кивала, иногда поддакивала. Я рассказывала о том, как мне было больно её потерять, о том, как Кейн провёл со мной тот день, когда мы узнали, что её не стало. О том, что я стала волевой, и мы теперь в одной рейдерской паре с Кейном. О том, как он теперь меня называет, и что следом за ним почти все стали называть меня так. О том, что я не хочу воевать, хочу мира, и что волевик полностью разделяет моё мнение. О том… о том, что я не знаю, что такое любовь, даже зная о том, что происходит между Каем и Тэй, Тессой и Алеком. Даже о зная о том, что происходит между мной и Кейном.

Заговорила Эстер тогда, когда мы были далеко от того места, где встретились. В тот момент и я замолчала, наконец придя в себя. Мы были в густом лесу, куда ни глянь — раскинулась пышная зелень, и казалось даже, что ничего в мире не осталось, кроме безграничного леса.

— Тикки, мне нужно попросить тебя кое о чём, — тихо заговорила Эстер. — У меня есть ответы на все твои вопросы, но я готова поговорить с тобой только в безопасном месте. О нём никто не должен знать, ясно?

— Прости? — переспросила я.

Эстер быстро оглянулась по сторонам.

— Ты же понимаешь, что я вряд ли бы выжила, если бы оказалась в одиночестве в пустом лесу? — сказала она. — Здесь есть убежище с автофермой. Там есть всё, что нужно, и даже цикл производства одежды. Какой дом в Ткагараде может похвастаться этим?

Ни один их них, хотела было сказать я, но не смогла выдавить ни слова.

— Когда мы окажемся внутри, ты увидишь, где он находится, и поверь, ты запомнишь это место, — продолжала Эстер. — Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что его не найдёт никто… вернее, никто из тех, кому нельзя доверять.

Я пожала плечами.

— Обещаю.

Эстер кивнула и опустилась на колени. Пошарила на земле, ухватилась за что-то, рванула на себя — и я увидела небольшой люк-маскировку, на котором раскинулись искусственные кусты, в полумраке леса почти не отличимые от настоящих.