Рождённая летать - [15]

— Ты что-то притих? — она уже успела одеться, перекинуть сумку через плечо и теперь с любопытством рассматривала его задумчивую физиономию.

— Прощаться пора, — он произнёс это с явным сожалением.

— А разве ты меня дальше не проводишь?

— Да я бы с радостью, — ответил он искренне, — да не любят нас в светлых землях и тебе такой провожатый на пользу не пойдёт. Не отлавливают как у тёмных, но и, а, ладно, чего это я жалуюсь, сама в местных заморочках разобраться успеешь.

И хлопнув друг друга по плечам, они разошлись: Шерил поспешила вперёд, по чуть виднеющейся под ногами тропке, которая должна была вывести её к нормальной дороге, а Тларг отступил в тень куста ручейника, увешанного ярко-красными ягодами, и провожал девушку взглядом до тех пор, пока она не скрылась вдали.

Без обычной нательной раскраски она чувствовала себя голой. Так и тянуло поставить хотя бы две симметричных коричневых точки себе на переносицу, но местные не имели привычки наносить на своё тело абстрактные узоры, а ей не следовало так уж выделяться из толпы. Пусть и толпы той было всего несколько путников, тяжело и мрачно тащившихся по дороге да пара обогнавших её телег. Ничего, скоро город будет, Тларг говорил, что вышли они сравнительно недалеко от него. Что странно, пока она в одиночестве брела по болоту или отсиживалась на островке у Ойсеррин, таких проблем не было. Может потому, что кроме ойров там и людей-то не было? Нет людей — нет проблем — хорошо звучит. Нет, кровожадной Шерил никогда не была и даже не считалась, хотя к восемнадцати годам оставила за плечами более ста дуэлей, а после двадцати и считать их перестала. Нет, забиякой она тоже не была, собственно из всей той пресловутой сотни сама она отправила всего два вызова. Первый — потому что решила, что это непорядок каждый раз драться исключительно по чужой прихоти, и второй — потому что ДОСТАЛИ! К семнадцати годам она стала обладательницей собственных именных клинков, которые теперь бесполезно пылятся на парадном гобелене в её комнате, хотя здесь они бы ей ох как пригодились. Хотя отсутствие оружие её всё же беспокоило не так (накостылять и обычной палкой можно), как невозможность облачиться согласно принятым в обществе Творцов приличиям. Неудобно, некрасиво и жуть как нервирует. Словно бы ты злонамеренно прикидываешься обычным, лишённым Таланта человеком. Такого с нею не случалось лет примерно с трёх, с тех пор, как она научилась держать в руках кисточку и краски. Исключения составляли разве что дни больших праздников, которые следовало встречать очистившись и телом и душой, но на то они и исключения. Притвориться что ли, что это путешествие что-то вроде паломничества? Нет, глупости, нужно привыкать к этому миру и к его обычаям. Неизвестно ещё, сможет ли она когда-нибудь вернуться домой.

Лавка была так себе, одноэтажная, с узкими окошками из мутноватого стекла. Ни в какое сравнение не шла с витринами супермаркетов у неё дома. Шерил даже усомнилась, а туда ли она попала, куда её направила Ойсеррин. Но потом прикинула, что именно в такое место и могут заявиться ойры не вызывая недоумённых взглядов и решительно толкнула тяжёлую дверь. Внутри оказалось довольно светло, хотя светильники не горели, а того света, что проникал сквозь узкие окошки было явно недостаточно. Шерил даже на мгновенье подумалось, что может это какая-то магия. Ну мало ли. Раз в этом мире есть крылатые люди, так может здесь научились создавать рассеянный свет, не имеющий источника. Потом взгляд уловил блик, другой, шаг в сторону дал возможность рассмотреть небольшое зеркальце, наклонно укреплённое в стене, потом другое, третье. Так вот как они освещают это помещение! И не проще ли было просто расширить окна? Наверное, не проще. Люди никогда не будут сооружать что-то сложное, если простое им доступно.

— Эй, что ты там глазеешь? — донёсся до слуха Шерил возмущённый голос. По крайней мере, так она для себя перевела эту длинную фразу. Язык-то, как и предупреждала Ойсеррин, оказался незнаком. Шерил молча подошла к прилавку, за которым обретался тощий жилистый субъект и выложила не него тряпицу с засушенными болотными орехами. Молча, потому, что своё незнание языка империи решила не демонстрировать. Это для ойров вполне естественно незнание самого распространённого в этих местах наречия, а она-то человек.

— Три менке, — в глазах у торговца заплясали алчные огоньки.

Что именно три, а не сколько-нибудь ещё Шерил поняла, потому, что ей это показали на пальцах, а название самой мелкой из монет она различила на слух. И принялась молча сворачивать тряпицу со своим товаром. Озвученная сумма была слишком мала, даже с учётом того, что полную стоимость ей всё равно не стребовать, а торговаться она не умела, да и не горела желанием учиться.

— Стой! — торговец цепко ухватил её за руку и быстро залопотал что-то непонятное. Шерил уставилась на него с максимально безразличным видом, вызвав ещё одну порцию нераспознаваемой трескотни. В конце концов, они сошлись на одном минге за орех, и это была очень неплохая цена. Равно выгодная для обеих сторон.