Рожденная блистать, или Мужчины в моей жизни не задерживаются - [22]

– Знаю.

– Шпиля позвонит в дверь. Охранник, посмотрев в глазок, увидит только Шпилю. Крест присядет на корточки и закроется Шпилей. Ничего не подозревая, охранник откроет дверь, а Крест даст огонь на поражение. Стреляет снизу вверх из ствола с глушителем. Заходит в комнату игроков. На каждого по одной пуле. Забирает камушки, кончает Шпилю.

– А зачем так со Шпилей? Отдай ему честную долю.

– Нет там его доли. Не по чину запросил.

– Совсем ты перестал смерти бояться – и чужой, и своей. Ты только подумай, сколько покойников… Не проще квартиру обнести, чем на такую мокруху идти?

– Надо поднимать наш авторитет среди московской братвы. Братва уважает силу.

– А разве сила в мокрухе?

– В моём понимании – да.

– На дворе не девяностые годы. Сейчас вся сила в связях с чиновниками и органами правопорядка.

– Так ты даёшь добро?

– Да, – кивнула я и нервно закурила сигарету.

– Эля, мне тоже есть что сказать, – напомнил о себе Крюк. – По моему поручению ребята выяснили, кто слил конкурентам информацию по левой водке. Ты помнишь, что цех сгорел? Это залётный бычок из группы Клопа. Видать, на бабки повёлся, дурачок. За это и заплатит. При любых раскладах его нужно ликвидировать. И сделать это надо публично, чтобы узнала вся братва.

– Что предлагаешь?

– Всё очень просто. Он сейчас живёт на хате в центре у одной шалавы. Живёт не таясь, это нам на руку. Я пошлю ребят, они встретят его в подъезде. Дождутся и на лестничной клетке в два ножа ликвидируют. Проститутку, которая с ним живёт, «сделаем» тоже. Чем больше крови, тем лучше, чтобы другим было неповадно. Я позвоню в редакции нескольких газет и на телеканалы и наведу их на место, чтобы они там были ещё до мусоров. Завтра об этой двойной мокрухе будут звонить во всех утренних новостях. Дам журналюгам наколку, что это – месть. А ты знаешь, для братвы месть – дело святое. «Дятлам» и «крысам» среди честной братвы не место. Вообще, я считаю, на такие факты нужно отвечать крайне жестоко. Твари уважают две вещи: силу и страх, ничего другого не понимают. Единственное средство при нашем роде деятельности – отвечать на любое неповиновение устрашением. Здесь есть чему поучиться у палестинских и прочих террористов. Израильтяне, пятьдесят лет опираясь на мощь Америки, пытаются заткнуть им рот. Пока не получается и, я думаю, не получится.

– Хорошо, с этим понятно. Даю добро. А как у нас прошла операция «Депозит»?

– Эля, увы, на этот раз ребятам не повезло. Попали в засаду. Как ни странно, охрана банка состояла из настоящих профессионалов. Это большая редкость. Вся смена – отставники спецназа. Я понимаю, это не оправдание, но человеческий фактор – одна из главных причин срыва операции.

– Как было?

– Всё происходило по договорённости с вице-президентом. Ты же помнишь, как мы вышли на этого человека? Ему налёт был нужен как воздух. Вклады клиентов банка систематически расхищались, и под это дело он списал бы все свои долговые обязательства. Но не срослось. Сигнализацию он отключил. Группа вошла в банк, как договаривались, через дверь, ведущую в подсобку столовой. Всё необходимое оборудование достали на складах МЧС. В частности, у них был специальный домкрат, снимающий двери с петель. Мы надеялись проникнуть в депозитарий без осложнений. Перед входом в банк находилась молодая женщина, которая имитировала позднюю прогулку с ребёнком в коляске. У неё была коротковолновая рация, по которой она поддерживала связь с группой и сообщала обстановку на улице. В принципе всё было предусмотрено. Эвакуироваться ребята должны были на машине «скорой помощи», она ждала в соседнем дворе. Но, видимо, дежурный охранник увидел наших на экране теленаблюдения сразу после того, как они вошли в банк. Он подал сигнал тревоги напарнику о проникновении на объект и нажал тревожную кнопку вызова вневедомственной охраны. В депозитарий ведёт всего один коридор, его не миновать. Эти два охранника перегородили его огромным кожаным диваном. Сами же затаились за углом. Когда появились наши, а они не могли знать о действиях охранников, те резко включили дневной свет и открыли огонь на поражение из пистолетов. Конечно, их служебные «ижи» – машинки слабые, но с пяти метров пуля летит как из ПМ. Нашим пацанам хватило. Одного убили на месте, двоих ранили и скрутили. Что ни говори, а эти гэрэушники – волкодавы настоящие. К счастью, таких мало. В общем, операция не удалась.

– Хреново. Те, кого взяли, могут расколоться. Многих они знают?

– Только руководителя своей тройки. Я для них куратор. Общались только по телефону. После каждого разговора я менял сим-карту. Напрямую, в лоб, они на меня не выйдут, – тут же успокоил Стас.

– Ты мне не говорил, что группа разбита на тройки.

– Это приём с войны. Диверсионную группу разбивают либо на тройки, либо на пятёрки в зависимости от поставленной задачи. Числа «три» и «пять» оптимальны для выполнения спецзадач. Я стараюсь готовить наши операции как военные. По сути, действия, которые мы выполняем, близки к работе диверсантов.

– А как собирались брать наличность в депозитарии? Там же все ячейки закрыты и открываются двумя ключами. Это могло занять чёрт знает сколько времени.