Рождение богов II. Иллюстрированный роман - [49]

Алкивиада сопровождал Сократ. Он почтительно поприветствовал Пандору и дружелюбно улыбнулся Алексею. Алкивиад пренебрежительно кивнул слуге и повернулся к Пандоре. Леша деликатно отошел поодаль, наблюдая за приготовлением к обряду.

В углу на каменном полу лежали три ягненка со связанными ногами. Жрец склонился над ними, внимательно разглядывая, нет ли у животных изъянов, из-за которых жертва могла оказаться неугодной богам. Затем начал тщательно ощупывать каждого ягненка. Леша заметил, что жрец на мгновение замер и бросил короткий взгляд в сторону Алкивиада, а затем продолжил подготовку к обряду. Алексей нахмурился, сердце предательски екнуло. Мысленный голос сказал: «О боги Олимпа, молю вас принять нашу жертву!» Леша отчаянно затряс головой. Какой бред!

Заиграла священная флейта, и внимание присутствующих обратилось на жреца, который наконец-то выбрал жертвенное животное. Начался ритуал. Алексей следил за привычным обрядом, но внутри было тревожно. Вот собравшиеся синхронно взмахнули руками. Вот раздался торжественный возглас, и хор голосов поддержал призыв. Мужские ряды расступились, и Пандора сделала шаг вперед. В руках жреца сверкнул клинок.

— Ололигмос! — воскликнула Пандора, пытаясь заглушить предсмертный крик судорожно дернувшегося ягненка, ее одинокий голос растворился во всеобщем напряжении.

Помощник жреца ловко подставил чашу, чтобы собрать кровь жертвенного животного. Ни одна капля не упала на пол — отлично! Жрец ловко орудовал ножом, расширяя рану в животе животного. Протянув ритуальный нож помощнику, он растянул края раны и запустил руку во внутренности ягненка. На его лице появилась выразительная гримаса. Он нарочито нахмурился, сжал пальцы и с усилием вытащил печень. Несколько мгновений он внимательно разглядывал комок плоти, а затем продемонстрировал его собравшимся.

По толпе прошел вздох разочарования. Леша никак не мог понять, в чем дело, но что-то явно было не так.

Жрец пренебрежительно бросил печень в деревянную миску, тряхнул окровавленной ладонью и провозгласил:

— Наша жертва неугодна богам!

— Разумеется… — услышал Алексей шепот за спиной.

Он оглянулся и заметил насмешливый взгляд Алкивиада.

— Но почему боги отвергли нашу жертву? — спросил кто-то.

Жрец развел руками и глянул на Алексея:

— Быть может, чье-то участие в состязаниях неугодно божеству?

— Само собой! Ну конечно! — раздались со всех сторон злые голоса. — Рабу, обвиненному в святотатстве, не место среди нас!

Окружающие расступились и отошли от Алексея.

— Давайте спросим, угодно ли богам, чтобы мы провели состязание без раба?

— Да гнать его взашей!

— Пусть проваливает!

Лицо Пандоры сковала маска холодной отстраненности, но Леша понимал, как ей тяжело.

— Хорошо! — внезапно воскликнула девушка. — Пусть раб не будет участвовать в состязаниях. Но я хочу, чтобы моя лошадь посвятила свой бег божеству! В моем роду были славный Тесей и благородная Антиопа! Боги не могут отвергнуть жертву нашей семьи! Среди нас никогда не было неугодных богам клятвопреступников и нарушителей обетов! Или кто-то хочет обвинить мой род или нашу филу в неугодных богам деяниях? — Пандора с вызовом оглядела собравшихся.

Никто не смог выдержать ее требовательный взгляд.

— Моя госпожа! — воскликнул Алкивиад. — Мы все признаем и уважаем деяния вашего рода! В Афинах мало семей сравнимых с твоей по заслугам и благородству! Ни у кого нет сомнений, что боги отвергли не тебя, а твоего раба! Но… — Алкивиад выразительно развел руками, — Кто будет управлять твоей лошадью?

Пандора просительно оглядела собравшихся. Но все лишь молча отводили глаза.

— Почему бы тебе самой не поучаствовать в состязании? — громко спросил Сократ с еле заметной усмешкой.

По толпе собравшихся прокатился возглас изумления. Алкивиад на мгновение онемел от растерянности.

— Пандора? Но… Как боги могут принять… — начал было эллин, но осекся, почувствовав на плече руку Сократа.

— Я полагаю, недавняя ночная скачка Пандоры с важной вестью ради спасения наших солдат была, несомненно, угодна богам! Иначе бы афиняне не смогли победить. Если сейчас мы откажем девушке в этой почести, то будем лицемерами и богохульниками. Быть может, именно этого и хочет от нас божество? Что, если именно в этом причина неудавшегося гадания?

Повисла тишина. Алкивиад был явно недоволен ходом событий, но у него не хватало духа возразить Сократу.

Тот заметил это и с улыбкой добавил:

— Если боги одобрят такое деяние, это будет означать, что девушка угодна богам! Она станет завидной и достойной невестой. Само участие в обряде состязаний наравне с благородными мужами — великая честь! Ведь мы как раз недавно обсуждали это, — он выразительно посмотрел на Алкивиада. — Кобылицы несут воинскую службу наравне с жеребцами, а лучшие должны сочетаться с лучшими…

По лицу Алкивиада мелькнула целая гамма чувств — от растерянности и сомнения до почтительной уверенности и одобрения.

Жрец, внимательно прислушивающийся к разговору, кивнул:

— Ну, что ж… Давайте совершим молитву, принесем очистительную жертву и спросим богов еще раз…

3

Стремительный вихрь событий захватил Пандору, не давая ей прийти в себя. Храм, гадание, обряд очищения и подготовка к скачкам. Мысли девушки не успевали за бегом времени. Невозможно было поверить в реальность происходящего. Вот она уже стоит рядом с нетерпеливо подрагивающей Астеропой, и Алексиус, нервно потирая руки, торопливо дает ей последние наставления.