Рождение Ассира - [38]
- Моя кровь – Ваша кровь! Вверяю себя Вам без остатка! Отныне я – часть Вас! – с этими словами Родерик сделал глоток, а через пару ударов сердца красная дымка овальным коконом покрыло его тело, Рикард забрал чашу из рук своего вождя и тот осел на камень пола, свернувшись в позе зародыша, а кокон побагровел и сквозь его пелену рассмотреть Патриарха стало невозможно.
- Все в порядке, Владыка – ответил на мой неозвученный вопрос Рикард и упал на колени, а внутри у него как и у остальных я ощущал что-то смежное с эйфорией; – многие века мы были лишены радости стать Высшими, были жалкими подобиями своих предков, обреченные на проклятие никчемными людишками, но наш час настал; – и, сказав ритуальную фразу, он сделал жадный глоток и разделил участь Родерика. Далее все продолжилось в том же ключе. Венту-мужчины подходили ко мне, падали на колени, называли свои имена (все начинались на «Р») и делали глоток. Когда кровь кончалась, приходилось еще несколько раз резать руку, пока все, почти шесть десятков мужчин, не оказались лежащими на земле, а на ногах остались лишь женщины и дети. Ко мне подошли две красавицы, внешне настолько похожие, что сперва показались близняшками и преклонили колени.
- Я Римма, жена Патриарха, Владыка, а это моя дочь Рита, – зажурчал хрустальный голосок красотки звонко, но холодно, как горный ручей; – позвольте, пока наши мужы проходят «эрттан», пригласить Вас и вашего спутника на завтрак, а также разместить Вас в нашем доме.
- Римма. Я так понял раз я – Владыка, то могу приказывать? – и получив в ответ утвердительный кивок, я прочистил горло и громко объявил; – с этого дня я запрещаю всем членам клана вставать на колени! Вы клан воинов, а не рабов! Потому просто поклона будет достаточно. Мое имя Ксандр де Витто и я приказываю обращаться ко мне исключительно на «ты» и, если возможно, по имени! А теперь, мы с моим другом, великим воином Грумом можем и пообедать, – я перевел взгляд на ничего не понимающего, но изображающего задумчивое молчание друга и, дождавшись его кивка, велел девушкам проводить нас.
- А долго мужчины будут лежать скрюченными? – спросил я Римму, подходя к самому большому дому, в котором даже оказались окна; – а то хотелось бы обсудить с Родериком некоторые вопросы.
- По приданиям это занимает около двух часов. Добро пожаловать, – мы вошли в мрачный зев входа (забыл добавить, что дверей у домов не оказалось) и сели в просторной комнате за широкий каменный стол с плитой белого мрамора в качестве столешницы, на которую девушки тут же стали выставлять всевозможную кухонную утварь с жаренным мясом, кашей и овощами,; – Угощайтесь. То есть угощайся, Ксандр, а мы пока принесем сундуки с наследием от Повелителей. Девушки исчезли из комнаты, а мы с орком навалились на пищу.
- Эхх! Хорошее здесь мясо! И не скажешь, что в пещере живут, и овощи свежие, – одобрительно рыгнул орк; – ну ничего, скоро мы выведем их на свет Создателя! Удачно, брат, что ты взял у них клятву. Теперь они ежели что, у нас вот где, – потряс увесистым кулаком у моего носа Грум.
Тем временем в комнате стали быстро мелькать тени красоток, а на их месте появлялись увесистые, в пол метра высотой, сундуки. Всего их оказалось четыре. Вытерев тряпкой рот, я подошел к ним и стал открывать. Два были наполнены до верху драгоценными камнями всех возможных видов, я даже и разбираться не стал, где алмаз, а где гранат, в третьем были золотые монеты слегка потемневшие видимо от времени, ну а в последнем были сапоги. Красивые, черной кожи, новенькие мужские сапожки с тонкой стелькой и в пару пальцев толщиной каблуком. Резкий контраст содержимого несколько сбил меня с толку. Либо у Повелетилей было хорошее чувство юмора, мыл вот тебе несметные сокровища и сапоги, чтоб все это донести до нужного места, либо сапоги непростые, что подтвердила до селе молчавшая Рита (отличил по цвету рубахи).
- Это «сапоги тишины». В них можно двигаться абсолютно бесшумно и, даже прыгнув в лужу, не услышишь всплеска.
Я скинул свою обувку и напялил магический девайс. Кожа изделия тут же плотно, но не давя обхватила мою ногу. Здорово, девушка забыла добавить, что в луже я еще и воды не зачерпну краями. Поблагодарив красавиц, я, теперь абсолютно неслышным шагом, отправился обратно за стол и продолжил трапезу, велев пока богатство оставить на месте и составить нам компанию. Девушки застенчиво присели с краю стола и стали клевать пищу, поглядывая с любопытством на меня.
- Вы просто удивительно похожи и красивы, – решил я сделать комплимент дамам; – и как вас Родерик не путает? – а потом поняв, что сморозил несколько двусмысленную глупость, покраснел и добавил; – я не то имел ввиду. Просто редко встретишь мать и дочь, выглядящих как близняшки.
- Не смущайся, Ксандр, – прожурчала Римма; – ты просто пока не разбираешься в магии крови и сути нашей расы. Не один венту не сможет перепутать другого. Мы чувствуем друг друга несколько иначе.
- А вот кстати, о магии крови, – решил сменить я тему разговора; – мой учитель, маг, рассказал о всевозможных специализациях у одаренных, но про такой тип магии даже не упомянул.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.