Розалина снимает сливки - [123]

Затем они несколько секунд неуклюже возились с пуговицами и пряжками, джинсы терлись о джинсы. И вдруг пришло понимание, что они полностью голые в залитой светом комнате. К счастью, Гарри очень того стоил – и, судя по имеющимся свидетельствам, она тоже, хотя она и не прилагала особых усилий в этом направлении. Он прижал ее обратно к кровати, крепко целуя. Его рука была между ее ног, искушая и нащупывая.

– Ну, что… – Его глаза смотрели на нее, полные решимости. – У тебя есть что-нибудь в прикроватном ящике, что тебе нравится?

Божечки, она покраснела.

– А разве содержимое прикроватного ящика девушки не должно оставаться личным?

– Даже когда парень пытается заставить тебя кончить?

– Я… эм. А разве это не жульничество?

А теперь смеялся он. Его дыхание отдавалось на ее шее.

– Послушай, раз ты просишь меня починить розетку, мне придется одолжить отвертку.

– Я – не сломанная техника, – возразила она.

– Дело не в этом. А в том, что для работы нужно использовать лучший инструмент.

– А разве у тебя нет такого?

Он медленно ей улыбнулся.

– У меня инструментов целый набор, друг. Но разнообразие не помешает. Если не хочешь, не надо.

– Нет, все нормально, – просто у меня не так много.

– Я же не собираюсь оставить на них отзыв. Просто подумал, что тебе понравится.

Опираясь на бок, Розалина нервно открыла ящик прикроватной тумбочки и заглянула внутрь, словно не знала, что там найдет.

– У меня есть пара вибраторов и фаллоимитатор из розового кварца, который Лорен подарила мне в шутку.

– Передай свой любимый.

– Вряд ли у меня есть фаворит.

– У всех он есть.

И на самом деле он был прав. После минутного колебания она протянула ему слегка перемудренную вибропулю, к которой обычно возвращалась. В руках Гарри она выглядела совершенно иначе – не то чтобы она так уж часто рассматривала ее. Используя кончик вибратора, он провел линию по ее телу. Прохлада заметно контрастировала с теплом его пальцев.

Он протяжно вздохнул.

– Охренеть, друг. Не верю, что мы вместе.

– Я тоже, – призналась она, подняв ногу, чтобы коленом погладить его бок. – Но я рада.

– Попридержи эту мысль.

И с этими словами он перевернулся на живот и опустился вниз с уверенностью, которой Розалина на мгновение, но только на мгновение, была так удивлена, что даже не успела оценить.

Он начал с малого – с нежных прикосновений губ и дразнящего языка к ее бедрам. Он раскрывал ее, вызывая легкие вздохи. Позволял предвкушению медленно накапливаться внутри нее, насыщенному, сладкому и неизбежному, как сахар, тающий в карамели. Обычно от обилия подобных вещей Розалина чувствовала себя скованно, не желая быть жадной, эгоистичной, отнимать слишком много отведенного ей времени в негласной договоренности о том, когда чья очередь. Но сейчас трудно было думать о чем-либо, кроме жара рта Гарри, пальцев, рисующих круги по коже, и периодического жужжания вибратора. Было даже поразительно, насколько ей было хорошо. Все ощущения, наслоившиеся друг на друга и соединившиеся вместе, – идеальная алхимия заботы, страсти и опыта. И она быстро потеряла счет времени, почти без усилий погрузившись в мир своего тела, где ей потакали, доставляли удовольствие и заботились.

Когда она кончила, это была дрожь, от которой поджимались пальцы ног и которая прокатилась по ней бесконечными волнами, оставшись мурашками, тяжелым дыханием и тихим смехом от полной разрядки.

– Тебе хорошо, друг? – Гарри снова появился между ее ног, раскрасневшийся и улыбающийся.

– Мне очень хорошо. А тебе?

– Лучше не бывает. Я заставил свою девушку кончить, да?

Она обмякла на подушках.

– О, так, значит, я теперь твоя девушка?

– Прости. Я просто имею в виду, что мне нравится, когда это нравится другим. И мне особенно нравится, когда это нравится тебе, потому что ты мне нравишься.

– Ну, – ответила она ему, – мне очень, очень понравилось.

Он забрался на кровать и лег рядом, а она повернулась, чтобы поцеловать его, пробуя себя на его губах, что вызвало странное, собственническое возбуждение.

– Скажи когда, и повторим еще раз.

– А что насчет тебя?

– На это у нас много времени.

– Нет, – она перекатилась на бок к нему лицом, – но я хочу.

Взяв ее запястье, он провел ее руку между их телами, к самой… эрекции. Она слегка неуверенно взялась за него. Вот в чем проблема с мужчинами: никогда не знаешь, делаешь ли ты слишком много или слишком мало, надо ли передавать эстафету или пытаться достать кетчуп из бутылки.

– Чуть сильнее, – побормотал он, накрывая ее руку своей. – Да, вот так. Так хорошо.

Ее удивило, насколько интимно это было – его член и их руки, кожа на коже, и как он помогал ей узнать, что ему нравится. И как они лежали, лицом друг к другу, и она видела, как он реагировал на ее прикосновения: странное ранимое трепетание его ресниц, изгибы его губ, когда он задыхался, стонал или бормотал ее имя, напряженность его бровей в этой странной интенсивности удовольствия и боли, когда она доводила его до грани. Ее до сих пор смущало то, с какой готовностью Гарри показывал ей себя и отдавался ей, и это заставляло ее хотеть того же. Отбросить все, кем, по ее мнению, она когда-то должна была стать, и построить что-то другое, настоящее, для себя. Вместе с ним.