Роза и семь братьев - [8]

– Никто, кроме Ариадны Блиш; но она такая глупая, я терпеть ее не могу. Вчера тут были мальчики. Кажется, они хорошие, но ведь я же не могу играть с ними.

– Отчего же нет?

– Барышни моего возраста не должны играть с мальчиками.

– А вот и нет, это именно то, что тебе надо. Мне кажется, ты слишком изнеженна. Они хорошие ребята, и со временем вы обязательно подружитесь и будете играть вместе. Кроме того, я постараюсь найти тебе подружек, не испорченных хорошим воспитанием.

– Фиби очень хорошая, я ее очень люблю, хотя и встретила только вчера, – воскликнула Роза, оживляясь.

– А кто эта Фиби, скажи, пожалуйста?

Роза с жаром рассказала то, что знала; дядя Алек слушал, и странная улыбка блуждала на его губах, в то время как глаза были совершенно серьезны и он внимательно смотрел на личико, поднятое к нему.

– Я очень рад, что в тебе нет сословных предрассудков, но я не могу понять, за что ты любишь эту девочку из приюта.

– Вы можете смеяться надо мной, но я ее люблю, хотя не могу сказать за что. Она кажется такой счастливой и рассудительной. И хорошо поет. У нее так много сил, что она может все мыть и чистить. У Фиби нет никаких горестей, которые бы ее мучили, – сказала Роза, делая над собой усилие, чтобы объяснить все это.

– Откуда тебе это известно?

– О, я рассказывала ей о моих горестях и спросила, грустит ли она о чем-нибудь. Фиби ответила, что нет, только ей хочется ходить в школу, и она думает, что когда-нибудь это устроится.

– Выходит, она не грустит о том, что одинока, бедна и должна много трудиться? Значит, она хорошая девочка, и я буду очень рад с ней познакомиться, – дядя Алек одобрительно покивал головой, и Розе захотелось, чтобы он и ее похвалил.

После минутного молчания, он спросил:

– А какие же горести у тебя, детка?

– Не спрашивайте меня о них, дядя.

– Разве ты не можешь рассказать мне о них, как рассказывала Фиби?

И было в его голосе что-то такое, что Розе захотелось тут же рассказать все и покончить с этим. Она покраснела и, отвернувшись в сторону, прошептала:

– Самое ужасное, что я лишилась папы…

Дядя Алек обнял племянницу, притянул ближе к себе и ласково сказал голосом, так похожим на голос ее отца:

– Этому горю я помочь не могу, дитя мое, но постараюсь сделать все, чтобы тебе стало легче. Что тебя еще беспокоит, дорогая?

– Я такая слабая и жалкая и ничего не могу делать. Это меня сердит. И у меня часто болит голова, – Роза со вздохом потерла виски.

– Это можно вылечить, и мы это сделаем, – проговорил дядя и так решительно потряс головой, что волосы упали ему на глаза, и Роза заметила в темных кудрях седые пряди.

– Тетушка Майра говорит, что я очень слабого сложения и никогда не буду здорова, – заметила Роза таким задумчивым тоном, будто решала, плохо или хорошо быть больным ребенком.

– Тетушка Майра просто… гм! Она прекрасная женщина, но у нее есть одна слабость. Она любит воображать, что все кругом тяжело больны и стоят на краю могилы. Я уверен, что она обижается, если люди не умирают! Мы покажем ей, как сделать тебя сильной и превратить бледную изнеженную девочку в румяную и здоровую. Это ведь мое дело, ты знаешь, – прибавил он уже более спокойно, увидев, что мгновенная вспышка немного испугала Розу.

– А я и забыла, что вы доктор, дядя. Как хорошо! Мне бы очень хотелось быть здоровой, только я надеюсь, вы не будете давать мне много лекарств. Я их принимаю целую кучу, но лучше мне не становится.

Роза указала на маленький столик у окна. На нем выстроилась целая батарея разнокалиберных склянок с лекарствами.

– Сейчас посмотрим, какой вред они принесли, эти благословенные женщины, – и, протянув руку, доктор Алек поставил все флаконы перед собой и стал пристально рассматривать каждый, то улыбаясь, то хмуря брови. Пересмотрев все, он сказал:

– Теперь я покажу тебе самый лучший способ принимать эти снадобья.

И с этими словами выбросил в окно склянки, одну за другой, – прямо на цветочную клумбу.

– Но это не понравится тетушке Изобилие, а тетя Майра будет сердиться, ведь это она все принесла! – закричала Роза полуиспуганным-полурадостным голосом.

– Теперь ты – моя пациентка! Мое лечение наверняка даст хорошие результаты. Ты с каждой минутой выглядишь здоровее, – он засмеялся так заразительно, что девочка последовала его примеру.

– Если ваши лекарства будут нравиться мне не больше, чем эти, и я их тоже выброшу в сад, что вы тогда скажете? – спросила она задорно.

– Если я пропишу подобные глупости, то можешь вышвырнуть их за борт, когда захочешь. Ну, что еще тебя беспокоит?

– Я думала, что вы уже обо всем меня расспросили.

– Как же я смогу помочь тебе, если не буду знать, в чем дело? Ну, рассказывай, в чем заключается твоя третья проблема?

– Это очень дурно с моей стороны, но иногда я жалею, что у меня так много тетушек. Они все очень добры ко мне, и мне хочется угодить всем. Но тети так не похожи друг на друга… Я чувствую, что меня как будто разрывают на части, – пробормотала Роза, пытаясь передать ощущения заблудившегося цыпленка, которому показывают дорогу шесть куриц разом.

Дядя Алек откинул голову назад и расхохотался, как мальчишка. Он-то отлично понимал: каждая из теток хотела, чтобы все делалось так, как желает именно она. И это окончательно сбило с толку бедную Розу.