Рой Кин - Автобиография - [26]

встречены полными ненависти кричалками: «Фенианские отбросы!» (фений — член тайного общества,

боровшегося за освобождение Ирландии от английского владычества. — В.С.) и «Католические

ублюдки!». Футболисты нашей сборной, имевшие английские корни, были в замешательстве. Ничего не

смысля в истории, парни, такие, как Энди Таунсенд, Джон Олдридж, Тони Каскарино и Алан

Маклафлин, смотрели друг на друга с изумленным видом.

Шокирующим было и то, что злоба исходила не только от мест, где сидела публика победней.

Ненависть чувствовалась и на главных трибунах.

Мы легко переиграли Северную Ирландию на «Лэнсдаун Роуд». Теперь соперник был настроен на то,

чтобы дать нам бой. Я считаю, что необычная атмосфера стадиона мешала некоторым нашим ребятам

сконцентрироваться. Кроме того, меня удивило то, с каким остервенением сопротивлялись футболисты

сборной Северной Ирландии. Они всерьез не хотели, чтобы мы вышли на чемпионат мира. Игра для

них ничего не значила, за исключением того, что они могли помешать нам выйти на мировое

первенство. Держа эту мысль в голове, они делали все, чтобы ее осуществить. К тому же на семьдесят

третьей минуте Джимми Куинн вывел их вперед.

К счастью, через три минуты Алан Маклафлин сравнял счет великолепным ударом из-за пределов

штрафной. Мы сумели отстоять нужный нам счет до конца, воодушевленные новостью о том, что

Испания победила Данию.

Мы вышли в финальный турнир ЧМ-94. Я был рад, конечно, попасть на чемпионат мира, но когда

шампанское залило пол раздевалки и празднества продолжились в нашем полуночном полете в Дублин,

я чувствовал себя так, словно был лишним на этом празднике жизни.

Моя неприязнь к Чарльтону, отвратительная подготовка к матчам, наша примитивная игровая тактика,

все эти похлопывания по плечу и прочая дурь не давали мне насладиться праздником. Я чувствовал

себя не в своей тарелке.

Если не произвести кардинальных перемен, на чемпионате мира нас выведут на чистую воду.

После перехода в «Манчестер Юнайтед» я стал жить в отеле «Четыре времени года» возле аэропорта.

Это было временное жилье, пока я искал квартиру или дом. Мне было одиноко. Кроме тренировок и

игр, заняться было нечем. По крайней мере, раз в неделю я выезжал в Ноттингем, где у меня все еще

был дом и старые друзья. Но большую часть времени я проводил, жуя перед телевизором

приготовленную в отеле еду. Так как теперь я был «самым дорогим футболистом Британии» и звездой

«Манчестер Юнайтед», обед в ресторане отеля доставлял массу неудобств.

Я обнаружил, что мне тяжело справляться с известностью, которая шла в нагрузку к карьере

футболиста. Можете говорить об этом как о синдроме плаксивой актрисы. Мне хотелось быть одному.

Иногда мне очень не хватало компании. Просто пойти с кем-то поесть или выпить. У других игроков

«Юнайтед» были жены, семьи или подруги. И поскольку я не хотел, чтобы кто-то заходил на мою

территорию, я пытался не вставать на пути у других. Вероятно, именно отсюда происходит миф о моем

затворничестве. Глупость и гордость не позволяли мне сделать первый шаг навстречу дружбе.

Друзья и члены семьи из Корка регулярно приезжали в Манчестер на матчи «Юнайтед». Я заезжал за

ними в аэропорт в пятницу вечером, развозил по гостиницам и затем решал, как мне достать билеты,

чтобы хватило на всех. Билеты! Каждый игрок «Юнайтед» жил «билетным» кошмаром. Мой случай

был более тяжелым из-за крупных размеров семьи Кинов и множества друзей и друзей друзей, которые

были поклонниками «Манчестер Юнайтед». В Корке знали: Рой вас не обидит!

Отчаянно стараясь не ударить в грязь лицом и поддержать репутацию человека, который не забывает о

старых друзьях, я проводил значительную часть недели, стараясь раздобыть билеты. В этом мне

помогал Брайан Робсон. Как капитан команды он распределял билеты между игроками. Самыми

важными были билеты в комнату отдыха игроков, где можно было встретиться после матча. Я

беспощадно атаковал Роббо. Он был просто супер. Не помню, чтобы он меня когда-либо разочаровал,

сколько бы я ни требовал от него.

Нам полагалось четыре билета на матч и два в комнату отдыха. Брайан давал мне шесть или даже семь

билетов, когда я его умолял, говоря о том, что мои друзья проделали долгое путешествие из Корка.

Иногда ко мне приезжали человек пятнадцать. Иногда я просто покупал десять-пятнадцать билетов,

чтобы удовлетворить все нужды. Проблема решена? Как бы не так! Билеты без пропуска в комнату для

игроков считались проявлением неуважения с моей стороны. Вновь к Роббо: «Нет ли лишнего билетика

в комнату?» Комната отдыха для игроков на «Олд Траффорд» не очень просторна и вмещает порядка

сорока человек. После одной игры я насчитал в ней восемнадцать своих родственников и друзей!

Иногда проблема с билетами приводила меня в бешенство.

Вначале мне нравилось видеть знакомые лица. После игры мы ходили выпить и закусить. Всех

интересовала моя жизнь, а я хотел оставаться близким к тем, кого знал перед тем, как выйти «на

подмостки».

Стив Брюс, который в команде был вторым человеком после Брайана Робсона, иногда присоединялся к

нам. Благодаря своему опыту он понимал трудности, с которыми сталкивается новичок, пришедший в