Ротшильды. История семьи - [20]

Старший брат сделал также важные шаги в преобразовании франкфуртской биржи. До этого там, как в Гамбурге и Берлине, торговали преимущественно векселями и лишь изредка — облигациями. Однако с 1825 года основными ценными бумагами во Франкфурте стали австрийские облигации, выпускавшиеся Ротшильдами.

А в начале 1850-х годов барон Амшель, по семейному обычаю, сделал ставку на «человека будущего», каким выглядел тогда Отто фон Бисмарк.

Будущий канцлер получил от барона Амшеля приглашение на обед настолько заблаговременно, что дал озорной ответ: «Приду, если буду жив». «С какой стати ему не быть живым? — недоумевал барон. — Такой молодой и сильный!» Гостя это позабавило: «Мне все же нравится барон, — писал Бисмарк жене, — он настоящий еврейский торгаш и не строит из себя кого-то другого; он строгий ортодокс и во время обеда отказывается прикасаться к иной пище, кроме кошерной».

Естественно, гость получал все, что хотел. Во время прогулки в саду Ротшильд показал Бисмарку растение, за которое он заплатил 2 тысячи гульденов, и добавил: «Если вы хотите получить его в подарок, то мой слуга отнесет его вам домой».

В таком духе проходил визит, по окончании которого Бисмарк сделал сочувственную запись в дневнике: «Живет, бедняга, в своем дворце, оставшись бездетным».

Приглашение отобедать у Амшеля Ротшильда принял и австрийский канцлер Меттерних. А вскоре отличился и прусский посол во Франции, пригласив супругу Амшеля на бал. «Светская хроника» Франкфурта не оставила это незамеченным.

Были и курьезы. Еще раньше, когда прусский король назначил Амшеля Ротшильда придворным банкиром, по совету приближенных он решил вручить банкиру орден Красного Орла третьей степени «за особые заслуги». На самом же деле он хотел склонить банкирский дом к более активному привлечению инвестиций в Пруссию. Сказано — сделано. Но советниками короля был допущен забавный промах. Красный Орел в обычном виде восседал на кресте. Что делать? Неловко, чтобы еврей носил нечто, напоминающее распятие. Поэтому решено было «пересадить» орла на обычное овальное основание. Через несколько лет правительство поручило Бисмарку представить подробный отчет об отношении банкира к награде. Задание было выполнено с немецким педантизмом. Бисмарк сообщал, что «Красный Орел так и не украсил грудь фон Ротшильда. Как объяснил сам придворный банкир, слабость здоровья не позволяет ему носить орден, который изготовлен специально для лиц нехристианской веры».

Этот инцидент банкирский дом так и не забыл. Когда Берлин стал одним из крупнейших центров Европы, на регулярные предложения открыть там филиал их банка Ротшильды неизменно отвечали отказом.

Амшель Ротшильд превратился в преуспевающего финансиста и бизнесмена.

Теперь христианские банкиры часто обедали у него и приглашали его к себе. Больше ни одно значительное финансовое дело не обходилось без участия этого дома. Бургомистр города Бремена так описывает положение дома Ротшильда в то время:

«Банкирский дом, благодаря своим невероятно крупным финансовым делам, а также вексельным и кредитным связям, превратился в подлинную финансовую мощь и настолько завладел финансовым рынком, что в состоянии по собственному желанию определять и поддерживать все операции влиятельных лиц. Многие средние и мелкие государства находятся в постоянной зависимости от его власти, что облегчает ему при необходимости обращаться с просьбой, тем более, если она оказывается такого незначительного свойства, как протекция нескольким десяткам евреев Франкфурта».

Говоря о протекции, бургомистр имел в виду государственное равноправие евреев Франкфурта. Преодолев сильнейшее противоборство, Амшель Ротшильд добился его при поддержке Меттерниха.

А вот с потомством Амшелю, увы, не повезло. Он усыновил племянника Меира Карла, сына своего родного брата Карла из Неаполя.

Несмотря на то, что сам Амшель Ротшильд с неутомимым рвением заступался за своих единоверцев, он все же был противником сионизма. Всю свою жизнь он слыл оригиналом, которого не радуют миллионы. Современники особенно превозносили его за благотворительность. Во Франкфурте многим еврейским семьям он давал средства на существование.

Его считали самым благочестивым евреем во Франкфурте.

Амшель Меир Ротшильд, проживший долгие годы вместе со своим отцом в еврейском квартале Франкфурта и отдавший все свои силы для блестящего продвижения банкирского дела, умер 6 декабря 1855 года в возрасте 82 лет.

Он был австрийским бароном, прусским тайным коммерческим советником и придворным банкиром, тайным финансовым советником курфюрста Гессена, тайным советником Великого герцога Гессена, королевским консулом Баварии и рыцарем высоких орденов.

Своему племяннику Карлу (Меиру Карлу) он завещал 60 миллионов гульденов и родовой дом во Франкфурте.

Карл (1820–1886) стал королевским придворным банкиром Пруссии и Баварии, генеральным консулом и членом Верхней палаты. Его брат Вильгельм (1828–1901) был австрийским и венецианским генеральным консулом.

Во время кризисов 1870-х годов франкфуртский банк показал завидную устойчивость. Карл и Вильгельм Ротшильды остались крупнейшими финансистами объединенной Германии. Несколько осложняло дела периферийное положение их резиденции по отношению к Берлину, но это ничуть не умаляло их влияния. В 1867 году Карл фон Ротшильд был избран депутатом Северо-Германского рейхстага, а в 1870 году — пожизненным членом Прусской палаты пэров.